НекроХаник 2 (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 52

Через час уже щеголял в приталенном овчинном полушубке, теплой шапке с ушами на завязках и с большим мешком, куда уложил сменные брюки, две пары валенок, верхонки и меховые охотничьи рукавицы, пять пар вязаных носков и прочую мелочь. На левом плече покоилась свернутая рулоном тяжелая шуба. Уже когда, отдуваясь, выбирался с рынка, услышал рядом:

— Я же говорил! Вон, гына настоящая! Зубастая!

Знакомые все лица. Евдоким со товарищи, такими же пацанами. Но одеты уже по погоде — в обтрепанных курточках, штанах, ботинках и картузах на вихрастых головах.

— Не позорь зверя, сосед. Ее зовут ги-е-на. Услышал? Если трудно, можно по имени: Кусака… Так, вы здесь вроде как все углы-выходы знаете?

— Знаем, — гордо выпятил худую грудь вперед пацаненок.

— Тележку сможете найти? Или взять на время?

— Пятак за это просят. У зеленщиков есть.

— Тогда вот тебе пятак. За телегу. Тащите сюда. Потом я вам мешок отдам, в сени ко мне отвезете, там оставите. Телегу хозяевам вернете. За работу — с меня гривенник. Пряников или петушков купите на всех. Справитесь?

Пять копеек тут же поменяли хозяина и вся ватага наперегонки рванула в другой конец рынка.

— Пойдем, Кусака, передохнем. Что-то устал я с непривычки по городу шлындать.

На гиену, дремавшую рядом с лавкой, оглядывались. Но, полюбовавшись сонной мордой и куцым хвостом, шли дальше. Охота кому-то дома собаку-уродину держать, его дело. Главное — хозяин рядом, на зверем присматривает. Дожидаясь обратно пацанят, Сергий заметил еще одного старого знакомого, встал и поприветствовал первым:

— День добрый вам, Аристарх Гвидонович. Смотрю, вы все так же на службе пропадаете.

— Макаров? Глазам не верю… — Старший городовой радостно пожал протянутую ладонь. — А мы тебя уж похоронили. В газетах писали — всех на юге лютые твари сожрали.

— Попробовали, да подавились. Англичане много наших из роты побили, а потом монах сумел с божьей помощью колдунов опрокинуть, так мы подналегли чуток и справились. Все, нет больше нечисти там. Казаки станицы закладывают и немцы фермы ставят. Серьезно обустраиваются. Я, когда уезжал, уже даже пивом торговали. Не скажу — местное или привозное, но жизнь нормальная, с этим все серьезно.

— Отлично. Рад за тебя, что вернулся. Обязательно Федоту Тихоновичу сегодня расскажу. Он все сокрушался, что с тобой перед отъездом не поговорил.

— Вы от меня кланяйтесь, я обязательно на следующей неделе зайду, как с обустройством закончу.

— Где остановился?

— У вас рядом, — улыбнулся парень. — Как на Посольскую свернете, так до конца и последний дом по левую руку. С черепичной крышей. У ашкенази снял до лета.

— Знаю такой. И в самом деле, рядом… Чем заниматься хочешь?

— Надо бы с учебой разобраться. Мне после службы разрешено полгода бесплатно учиться, вот и схожу в университет, узнаю.

Городовой довольно кивнул:

— Студентом быть — хорошо придумал. И на работу потом проще устроиться.

Оглянувшись на топот ног, Макаров достал из кармана монетку и вручил запыхавшемуся Евдокиму.

— Справились? Молодцы. Если хочешь, можешь с ребятами послезавтра зайти, в субботу. В обед печник подъедет, будем баню смотреть, что там перекосило.

— Всем можно?

— Всем. Помогать станете, вдруг что потребуется. Я каши на рынке возьму на вечер, покормлю вас…

Отдав денежку, парень стал прощаться с жандармом:

— Побегу я, Аристарх Гвидонович. Дом снял, а он пустой. Еще кучу всего успеть за сегодня хочу. Значит, на следующей неделе обязательно в гости буду. Пряников прихвачу к чаю.

— Да можно и без них, просто так приходи. Медалями похвастаешь.

Услышав про награды, Сергий расхохотался:

— Какие медали, вы что! Если бы я в штабе сидел, тогда другое дело. Нас же только свинцом кормили, когда по барханам бегали. Так что нечем хвастать. Живой вернулся и ладно…

Заметив, что хозяин куда-то собирается, гиена поднялась, отряхнулась и пристроилась слева. Зверю все было интересно: новые запахи, множество людей, жмущиеся к стенам редкие собаки. Но вела себя смирно. Сказано — быть образцом для подражания, значит так и будет. Тем более, что вожак обещал вечером свежие кости, отметить переезд. Поэтому покосилась на остолбеневшего мужчину в серой шинели и потрусила следом за некромантом.

***

Прибрав на столе, Сергий решил готовиться ко сну. Дом пропитался теплом, стал жилым. Широкий стол, лавки, стулья на кухне. В спальне кровать с тюфяком, с застеленной поверх новой простыней. Пару сундуков и шкаф купит на выходных. То, что предлагали в лавке, парню не понравилось. Слишком аляписто. Ему нужна была простая мебель, без изысков. Чтобы вещи зря не пылились и ладно.

Гиену выгулял, дерьмо прикопал в уголочке. Завтра с утра посмотрит, с чего это сбоку забор чуть покосился и на встречу с горбуном. Если постараться, большую часть дел как раз за остаток месяца получится переделать, после чего надо заглянуть в университет. Может в самом деле получится на факультет какой для ведающих пристроиться. Накопленные практические знания, это хорошо. Но узнать больше не помешает. И с церковью как-то придется договариваться. Вряд ли ему позволят просто так по улицам без присмотра болтаться.

Подняв голову, Кусака недовольно еле слышно захрипела. Привыкла за время службы не шуметь.

— Кто там? — спросил Макаров, выйдя из комнаты и убирая револьвер за пояс сзади.

— Открывай! Полиция!

Когда пытаются вломиться с такими криками, люди с темной совестью пытаются убежать или начинают стрелять. Макаров же шагнул назад, поближе ко входу во вторую комнату и крикнул:

— Входите, не заперто.

Револьвер трогать не стал. Какой смысл? Он знал, что рано или поздно проснувшееся государство обратит на него пристальное внимание. Выполнить данное покойному Зевеке обещание без контактов с властями невозможно. Да и не чувствовал парень за собой каких-либо прегрешений. Верил, что за прошедшие дни все делал правильно.

Дверь распахнулась и внутрь ввалились четверо в шинелях, за ними бочком протиснулся высокий седой мужчина лет пятидесяти в черной монашеской рясе.

— Бывший шабашник Макаров? — спросил стоявший справа молодой мужчина с намокшими от дождя погонами и витым шнуром с большим количеством лычек. Похоже — главный среди жандармов. Места мало — протиснулся сбоку между лавкой и столом, смотрит грозно, пытается давить одним фактом своего присутствия. Но на самом деле — выглядит смешно. Шашка под ногами мешается, револьвер в закрытой кобуре на боку, сразу и не выхватишь. Привыкли молодых идиотов хватать, а если бы с действительно опасным человеком столкнулись?

Куда интереснее — монах. По нему видно, что не нравится божьему человеку происходящее, но приказали — пошел. По описанию даже вспомнить его Сергий смог.

— Назар, что с Герасимом Тверским случилось? Он как в город приехал, сразу к викарию Демьяну с докладом пошел.

— Задержан Герасим. До выяснения.

— Помощник ротного священника? Лично отмеченный германским командованием за храбрость в бою? Интересно девки пляшут.

Жандарму не понравилось, что его игнорируют, насупился и еще громче спросил:

— Ты, пьянь подзаборная, тебя спрашивают!

— Могу я узнать, кто именно спрашивает? — усмехнулся некромант, сложив руки на груди. — Потому как всех местных городовых и руководство я знаю, а ваше лицо вижу впервые.

— Коллежский асессор Шипилин, Особый отдел, седьмое делопроизводство.

Понятно. Не местные мы, из специальных ребятишек, кто крамолу по всей стране выискивает и тех же разгулявшихся студентов гоняет при случае. И шинель-то у господина пошита под заказ, не со склада. Вполне возможно, что прислан из столицы для ведения следствия. За которое ухватится почище бульдога, чтобы очередной чин не упустить. Резонансное дело должно получиться.