Кто суккуба? Я суккуба?! (СИ) - Клименкова Антонина - Страница 21

Когда покинули библиотеку, Клава расспросила спутника о Школе, про которую он упомянул. Оказалось, при Академии имеется кроме подготовительных курсов для взрослых студентов еще и самая настоящая школа-интернат для несовершеннолетних магов и волшебниц. Получившие там образование юноши и девушки могут по желанию продолжить обучение в самой Академии, обычно их зачисляют сразу на третий курс. Но большинство уже после Школы становятся отличными специалистами в своей области, ведь в школе преподают те же профессора, что и в Академии.

— Ох уж эти малявки! — покачал головой Василий. — Такие шустрые, на общих олимпиадах иные младшеклашки взрослым пятикурсникам носы утирают.

Разумеется, Клаве стало любопытно посмотреть на Школу и школьников. Василий предупредил, что войти на территорию без специального пропуска они не смогут, но через забор, разделяющий общий фруктовый сад пополам, вполне возможно подсмотреть за жизнью детворы.

— В некоторых семьях получается, что старший брат учится в Академии, а младший поступает в Школу, — пояснил Василий, пока они брели по вытоптанной в траве тропинке под сенью раскидистых яблонь и прочих деревьев, чьи ветви приходилось подпирать специальными шестами, чтобы они не обламывались под тяжестью плодов. — Вот не позавидую я их родителям! Но одно хорошо — обучение бесплатное, отпрыски на полном довольствии. Вот, — он сорвал попавшийся под руку фрукт, напоминающий сливу размером с яблоко, протер о рубашку и презентовал Клаве: — Даже витамины свежайшие круглый год — всё предусмотрено для растущего организма!

Они пришли вовремя: на лужайке по ту сторону узорно-кованого забора мальчишки лет двенадцати выясняли, кому из них носить учебники за барышней лет четырнадцати. Сама «Елена Прекрасная» сидела поодаль со скучающим видом и трескала за обе щеки яблоки, коих у нее был набран полный подол форменной клетчатой юбки. Зрителей и болельщиков набилась целая поляна, все они шумно подбадривали соперников. Дуэль проводили под строгим контролем старшеклассника. Разумеется, оружием была избрана магия.

— А, мы тоже так развлекались! — хихикнул Василий. — Состязание в меткости — победит тот, кто любым способом собьет с соперника кепку. Магам-стихийникам, конечно, удобнее всего — сдул ветром, и всех делов!

Он не думал прятаться за кустами, поэтому и Клавдия спокойно встала в нескольких шагах от забора. Приятно было посмотреть на воспитанных детей, которые не употребляют в общении друг с другом матерные слова, не обзываются зазря. И одеты точно как на пасхальных открытках рубежа прошлого и позапрошлого столетий! Штанишки с подтяжками, жилетики, картузы, клетчатые рубашки, полосатые гольфы. На Клавин взгляд немного выбивались из старомодного образа кислотно-яркие кроссовки, но, видимо, такой в этом сезоне тренд среди молодежи.

Следя за дуэлью, Клава не сразу заметила обращенный на нее саму внимательный взгляд. Равнодушный к общему развлечению голубоглазый златокудрый херувим подошел к ним, без стеснения разглядывая ее сквозь прутья забора.

— Сестрица, а ты суккуба? — спросил он прямо.

— Как ты догадался? — заволновалась под пристальным взглядом Клава. Оглянулась, пощупала рукой: вроде бы крылышки из спины не торчат, хвост тоже не вылез.

Мальчишка не ответил, усмехнулся хитро и самодовольно. И вдруг завопил во всю силу легких:

— Эй, дурики! Плюньте на вашу тощую курицу, глядите сюда! Вот такой должна быть настоящая баба! Суккуба! Это вам не ведьма-задавака с косичками!

Тут же штормовой волной из мальчишек чуть не снесло забор. Клава шарахнулась назад, всерьез испугавшись, что столбы не выдержат, рухнут на нее. Но нет, даже не погнулись под любопытной мелюзгой, повисшей гроздями, держась-цепляясь за прутья и кованые завитки.

— Чур, на нашу сторону не перелезать! — повысил голос Василий. — Забыли? Автоматом штрафные баллы получите за нарушение!

— А правда суккуба? А чо, настоящая? Всамделишная? Реальная суккуба? — с благоговением тараторили и шушукались мальчишки кто еще звонкими, а кто уже басовито-ломающимися голосами, с заметной хрипотцой от волнения.

— Правда-правда! Натуральная суккуба! — авторитетно подтвердил Василий. Прошелся перед забором с видом то ли профессора перед кафедрой, то ли игумена перед послушниками. — Вот, смотрите и запомните хорошенько: если будете прилежно учиться, сможете поступить в Академию. А у нас в Академии отличникам полагается свидание с суккубой, чтобы, значит, сбалансировать внутреннюю энергию…

Но его перебили, терпения не хватило у молодежи дослушать старших:

— А у меня уже энергия разбалансировалась! — завопил кто-то смелый с «задних рядов». — По-взрослому! Мне уже нужна помощь! Помогите, тётенька! Спасите!

Все загоготали, наперебой принялись выкрикивать: «И мне! Мне тоже!»

— Мартышки! — фыркнула Клава.

И вдруг вскрикнула, метко получив яблоком по голове. Обернувшись, встретилась глазами с ненавидящим взглядом — та самая «Елена Прекрасная», теперь уже поверженная соперницей в лице Клавы.

— А вот за это кто-то получит мытье туалетов вне очереди! — пригрозил Василий и поспешил увести слегка дезориентированную спутницу.

«Елена» ему в спину некрасиво показала язык, за что сразу же подверглась жестокому осмеянию от бывших своих поклонников.

— Ангелочки! Тоже мне, ангелочки!.. — бормотала Клава, обиженно потирая шишку на голове. — А если бы она камень кинула? От ревности! И таких вот головорезов здесь обучают магии? Да они же мир взорвут!

— Без обучения точно взорвут, и не почешутся, — поддакнул Василий.

На краю сада он вдруг развернул ее за локоть и прижал спиной к стволу дерева.

— Ты чего? — пискнула Клавдия.

— Головная боль — это специализация моей семьи, — пробормотал чертенок, прижавшись к ней всем своим довольно-таки тощеньким телом. — Похмелье, бодун, мигрень…

— И ушиб? — скептически вскинула брови Клава, но отталкивать от себя беса не стала, очень уж он трепетно дышал ей в шею.

— И ушиб тоже. Можно мне тебя поцеловать? — робко спросил он.

— А надо? — уточнила Клава.

— Если не хочешь, то не надо, — огорченно согласился Васенька.

Клава от такой покладистости оттаяла. Взъерошила ему кудряшки обеими руками, взялась за гладкие рожки, отвела голову назад, чтобы не щекотался носом у нее над ключицей — и сама тронула губами приоткрытые губы. Шепнула:

— У тебя вкус, как у кофейного ликера.

— Ты не подумай, сам я непьющий, — вдруг взялся оправдываться чертенок. — Зажмурься на секундочку. Пожалуйста!

Клава закрыла глаза. В ушах что-то хлопнуло, словно от резкого скачка давления, ее шатнуло, но тут же всё снова стало нормально.

— Можешь посмотреть, — велел Вася. Застенчиво повел рукой: — Это моя комната в общежитии. Извини за беспорядок.

Клава поморгала: они мгновенно перенеслись из сада в помещение. Небольшая комната с узкой кроватью, рядом письменный стол, заваленный тетрадями и учебниками. В углу грудой свалена одежда, сумки, вещи, обувь. Никаких сомнений — действительно обычный мальчишеский бардак.

— Хочешь чаю? — неуверенно предложил Василий, не зная, куда девать руки и куда бы деться самому. В саду был смелый, а на собственной территории отчего-то сник. Неожиданно для Клавы юркнул под кровать, спустя минуту чертыханий и активного поиска вылез оттуда с парой банок: — Может, пива?

— Теплого и взболтанного? — улыбнулась Клава. — Ты же не пьющий?

— Это не мое, — открестился бесенок. — Это Михаэля. Он мой сосед, у нас смежные комнаты. Он из расы крылатых, но ненавидит, когда его называют ангелом, учти.

— Учту, — кивнула Клава, уточнила: — А он нам не помешает?

Василий вскинул на нее непонимающие глаза.

— Когда он должен вернуться? — спросила Клавдия, наступая и берясь за ворот его рубашки. — Ты запер дверь?

— Угу, — слабо выдохнул чертенок, откровенно прибалдев от ее решительных действий. — Угу-угу…

«Шурх!» — и в руках обескураженной Клавы осталась только опустевшая рубашка. Штаны и нижнее белье упали на пол кучкой тряпья.