Невыносимая невеста, или Лучшая студентка ректора (СИ) - Обская Ольга - Страница 18

Вопреки опасениям, магию применять она не стала. Она вообще выглядела удивительно невозмутимой. Наверное, никто не ожидал того, что произойдёт дальше. Ян точно не ожидал. Своими вопиюще стройными обнажёнными ножками она вышагивала к одному из столов — к тому, где сидели Кацпер и Шимон. На лужайке стояла полная тишина. Сама Валерия тоже не произнесла ни слова. Молча, одним резким движением, сдёрнула скатерть со стола — вот тут лужайка ахнула — и повязала её вокруг талии вместо юбки. При этом фрукты, конфеты, кувшины и стаканы с напитками опрокинулись на Кацпера и его компанию. На их белых рубахах и жёлтых штанах растекались бурые пятна.

По лужайке прокатилось раскатистое эхо смешков.

Валерия смотрела, как Кацпер и его дружки судорожно пытаются стряхнуть с себя бурые подтёки от напитков и фруктов, а к месту событий уже бежали Филипп и Марчел. Такого гнева в глазах добряка Филиппа Валерия ещё не видела. Он со всего размаху впечатал кулак в челюсть Кацпера. Тот кувыркнулся на землю вместе со стулом. Почуяв недоброе, Шимон пустился бежать. Но далеко не убежит — Марчел помчался вслед за ним.

— Что тут происходит?

Валерия обернулась и увидела, как к столику приближается мужчина в клетчатой тройке. Вот чёрт! Тот самый, который несколько дней назад был свидетелем инцидента с тренажёром — глава попечительского совета. А следом за ним вышагивал Тоцкий. В тёмных глазах — адова смесь чувств. В прошлый раз ректор прикрыл Валерию перед Казимежем. Почему-то верилось, что и в этот раз не сдаст. Убивать будет потом, когда всё это закончится, а пока попытается выгородить и её, и её друзей. Вот за них она и переживала — не за себя. За драку ведь не только неуд могут влепить, а и похуже наказание придумать. Только что скажет Тоцкий главе совета, как объяснит всё происходящее, Валерия и представить не могла.

— Дьер Казимеж, — Тоцкий включил в себе солидного ректора педагогической наружности, — в этом году решено было заменить конкурс красоты театральным конкурсом. По вашему же совету, — напомнил он. — Студенты младших и старших курсов проводят совместную репетицию пьесы.

Казимеж понимающе кивнул, но всё же его взгляд, направленный на Кацпера, который до сих пор находился в горизонтальном положении вместе со стулом и бурыми пятнами, был несколько удивлённым. Заметив его недоумение, Валерия добавила с трагизмом в голосе:

— Мы взяли сложную пьесу — драму.

Казимеж перевёл взгляд на неё. Отойдя на пару метров, с любопытством оглянул её «театральный костюм», и задумчиво изрёк:

— Ну что ж, не дурственно.

Глава 17. Наказание

Глава 17. Наказание

Жеребьёвка продолжилась, но протекала удивительно гладко и беспроблемно. Больше ни у кого не возникало желания «отрепетировать драму». Валерия вернулась к аквариуму и вытянула конверт, в котором всё-таки оказался красный жетон. То есть соперником её команды в первом конкурсе будет команда старшекурсников «Звёзды», под предводительством Кацпера. Но она нисколько этому факту не расстроилась, а наоборот, испытала мстительные чувства. А вот сами «Звёзды», похоже, не очень обрадовались, что им в соперники досталась команда, один из членов которой подправил кулаком лицо их капитана.

Закончилось мероприятие небольшим концертом второкурсников. Как выяснилось, тот рыжий задорный парень, который первым пошёл тянуть жребий, прекрасно играет на струнном инструменте — наподобие гитары, а его одногруппницы — две сестрички-близняшки — замечательно поют. Им громко аплодировали и студенты, и даже глава попечительского совета.

После их выступления было дано распоряжение — расходиться. Но не всем.

— Команда Тересы и команда Кацпера — в мой кабинет, — грозно рыкнул Тоцкий.

Цель ясна — сейчас устроит разбор полётов.

Как-то так получилось само собой, что в кабинете студенты выстроились в одну неровную шеренгу. Справа — «Ястребы», слева — «Звёзды». А Тоцкий ходил вдоль этой шеренги — свирепый, безжалостный, разъярённый — и читал мораль. Его проникнутые вдохновенным педагогическим смыслом слова о необходимости соблюдать дисциплину и правила академии благополучно пролетали мимо ушей Валерии, так как виноватой она себя в очередной раз не считала. И хоть в его речи ни разу не была упомянута ставшая прозрачной деталь её одежды, однако его горящий праведным гневом взгляд время от времени скользил по скатерти, которая выполняла функции юбки, после чего вспыхивал с новой силой.

Валерия стойко игнорировала все инсинуации Тоцкого. Переживала только за друзей. Какое наказание назначит им превратившийся в дьявола ректор? А он как раз переходил к этому кульминационному моменту.

— Итак, за организацию драки Филиппу назначается неделя дежурства в конюшне. Будете выгуливать по вечерам лошадей и совершать конные прогулки.

Говорил Тоцкий грозно, но его глаза злыми не были. Скорее, наоборот, в них светилась чуть ли не поддержка. Услышав о своём наказании, добряк Филипп просиял. Ещё бы! Он очень скучал по родному посёлку, по простой работе и по лошадям. Насколько Валерия знала, он даже и без всякого повода частенько наведывался в конюшню. Только кто ж даст студенту просто так без соответствующих распоряжений праздно прокатиться в седле? Не положено! Но теперь Филиппу предписывали конные прогулки в приказном порядке.

— А вам, Марчел, за участие в драке…

Да, кстати, Марчел таки смог догнать Шимона. И судя по расцветающему у того под глазом синяку, не только догнал.

— …назначаю три внеочередных дежурства в студенческом клубе.

В клубе? Да он бы там дневал и ночевал, дай ему волю.

Марчел и Филипп переглянулись. Их наказание больше было похоже на поощрение.

— А всем вам, — Тоцкий кивнул на шеренгу команды «Звёзды», — собственноручно привести свою форму в порядок…

В Валерии всколыхнулись злорадные нотки. Отстирать пятна от фруктов и соков — та ещё морока.

— …а персонально Кацперу и Шимону вдобавок — месяц дежурства в прачечной, — припечатал их взглядом Тоцкий. — И имейте в виду: ещё одно дисциплинарное взыскание — и я подниму на педагогическом совете вопрос о вашем отчислении.

После этой разгромной фразы Тоцкий всех отпустил. Валерия выходила из кабинета с мыслью, почему это ей не назначили никакого наказания? Неужели ректор признал её пострадавшей стороной, а не зачинщицей беспорядков?

На следующее утро за завтраком вся группа только и обсуждала события жеребьёвки и последующие за этим наказания, которое Тоцкий назначил Филиппу и Марчелу. Самого Марчела, кстати сказать, за столом не было. Он появился, когда завтрак подходил к концу.

— Тереса, сделаешь кофе? — Марчел вложил всё своё обаяние в улыбку, адресованную старосте.

— Ладно. Тебе повезло, что я уже поела, — Тереса встала из-за стола и направилась к кофейнику. — Почему опоздал?

— У меня уважительная причина.

— Глядя на твою довольную физиономию, догадываюсь я о твоей причине, — Тереса иронично качнула головой.

— Ты как всегда проницательна, — не стал отрицать её намёков Марчел. — Я познакомился с такооой девушкой. Ммммм…

— Разве в академии остались девушки, с которыми ты не знаком? — Моника подхватила от Тересы эстафету подтрунивания.

— А она не из академии. Она сказала, что приехала повидать сестру. Такая милашка. Видели бы вы. Волосы золотые, глаза медовые. А голос! А какие у неё... кхм… опять же глаза!

Тереса поставила перед ним чашку с кофе со словами:

— Не исправим.

Но Марчел, несмотря на диагноз, вынесенный Тересой, продолжил делиться впечатлениями о своей новой знакомой.

— Она настолько легка в общении. И имя у неё подходящее — Злата.

— Марчел, а не кажется тебе, что ты расточаешь силы зря? — лукаво поддела его Моника. — Она повидается с сестрой и уедет. А ты останешься ни с чем.