Закон подлости (СИ) - Оллис Кира - Страница 15

Утка была, кстати, что надо. Правда пока я её жевала, не сразу заметила, что уже жую свои губы, распухшие от аллергической реакции. Отёк начал распространяться молниеносно, поэтому Макс с завязанными глазами понял, что что-то не так, только когда я уже рухнула со стула и потеряла сознание. Медсестра, которую ко мне приставили для наблюдения, поведала о том, что он вбежал в приёмное отделение со мной на руках, как супергерой. Жаль, этот романтичный момент прошёл мимо меня.

Слышу звук входящего сообщения на телефоне, который и так уже перегрелся от звонков девчонок и папы. Незнакомый номер.

«Как ты, пчёлка Майя?»

Не верю своим глазам. У него есть мой номер! Расплываюсь в довольной улыбке и непроизвольно шиплю от боли, потому что у меня щёки отекли так, что я их вижу, когда опускаю взгляд.

«Почему Майя? Майя из Майами? Да ты поэт!»

«Потому что ты выглядела так, как будто на тебя напал рой пчёл))»

«Я бы посмеялась, но не могу»

«Прости. Хотел поднять тебе настроение»

«И ты меня прости. На моей памяти за один день у меня ещё не было столько событий. Они меня выбили из колеи».

«Я не успел сказать тебе. Меня не будет в городе несколько недель. Займись пока подготовкой к учёбе. На почту я выслал темы для повторения»

«Куда ты едешь?»

«Военная тайна)»

Ничего не отвечаю на последнее сообщение, оставляя за ним последнее слово. Конечно, он не обязан посвящать меня в свои дела, но, тем не менее, его увиливания оставляют во мне неприятный осадок, который точно отбойным молотком вдалбливает в мой мозг непреложную истину: «Он тебе не доверяет». Да и мне есть, над чем подумать. С появлением Макса в моей жизни я стала совершать столько глупых поступков, что пальцев обеих рук не хватит, чтобы их сосчитать. Мои мрачные думы прерывает ещё один сигнал входящего SMS:

«Кстати, ты угадала. Придумывай желание))»

[1] Профайлер — человек, владеющий определёнными психологическими методами, благодаря которым он может предсказать поведение человека в той или иной ситуации.

Глава 11.1 Альма-матер

Как и сказал Макс, на электронной почте меня ждали учебники по уголовному и гражданскому праву и несколько файлов по другим направлениям. Сразу после выписки из больницы я, как прилежная ученица, каждый вечер посвящала изучению этой скукотищи. Всё-таки я практик, а не теоретик. А вот с пособиями по судебной медицине и криминальной психологии дела обстояли куда лучше. Всегда интересно, что заставляет людей совершать преступления, а главное — как научиться составлять портрет преступника, чтобы понять его мотивы.

В таком унылом режиме я провела две недели. В департамент не приезжала, так как в связи с нашей спецоперацией мне дали внеплановый отпуск. Уверена, папа это дело даже отметил, а Кейт сплясала джигу. Макс мне не писал и не звонил. Только несколько дней назад он дал о себе знать через курьера, доставившего мне точь-в-точь такие же туфли, как те, у которых сломался каблук в тот злополучный день. К ним прилагалась записка: «Постарайся уцелеть к моему возвращению».

Я изо всех сил старалась гнать от себя навязчивую мысль, что его внимание ко мне является чем-то большим, чем банальная забота о своей подопечной. К своему стыду, я начала понимать, что безумно скучаю по нему, по его сдержанной ухмылке, по нашим словесным перепалкам, по его серым глазам с необычными зелёными крапинками. Я даже пробовала звонить по его номеру под предлогом отблагодарить за такой щедрый подарок, но он был недоступен.

И вот наступил тот день, когда новоиспечённая студентка третьего курса Лилиан Пусси переступила порог Университета Майами. Кстати, я решила, что с ударением на «и» моя фамилия не так уж и плоха. Есть в ней даже что-то благородное, в духе великого композитора Клода Дебюсси. Так что выкуси, Кейт!

Остановившись возле огромного табло с расписанием учебных классов, начинаю судорожно искать свой, потому что до начала первой лекции остаётся всего пять минут. Моя колымага снова не захотела заводиться, поэтому мне пришлось ехать на автобусе, собравшем все светофоры.

— Тебе помочь?

Поворачиваю голову и вижу нереально красивую девушку с копной кудрявых волос медного оттенка, хаотично обрамляющих её миловидное лицо. Несмотря на её, мягко говоря, недружелюбно-настороженный и изучающий взгляд, не хочу отказываться от помощи и опаздывать в первый же день, привлекая к себе ненужное внимание.

— Было бы неплохо, — приветливо улыбаюсь, хватаясь за возможность сразу завести новые знакомства. — Я ищу класс профессора Хантера. У меня сейчас лекция по уголовному праву.

— Надо же, какое совпадение! — её губы тоже растягиваются в улыбке. — Как раз иду туда. Ты новенькая? Не видела тебя вчера на вечере встречи.

— Да, я не смогла прийти, — сконфуженно пожимаю плечами.

Совсем не обязательно всем знать, что вчерашнему знакомству со студентами факультета я предпочла отжигать с девочками в караоке-баре. Кто знает, когда ещё смогу с ними вырваться на свободу?

— Ты не много потеряла, — закатывает глаза. — Новички рассказывали о себе, а старички — о том, как провели лето. При этом нас разделили на группы, и мы сидели на стульях, выставленных в круг, как в клубе анонимных алкоголиков.

Кажется, мы найдём с ней общий язык.

— Кстати, я — Глория. Тоже новенькая.

— А я — Лилиан, но будет проще, если будешь называть меня Лили.

***

Входим в аудиторию как раз вовремя. Преподавателя ещё нет, а поскольку уголовное право — это профильный предмет, народу здесь собралось, как на концерте рок-группы. По аналогии с амфитеатром, все места расположены здесь друг над другом, образуя длинные дугообразные ступеньки. В первых двух рядах я вижу больше всего свободных мест. Отсюда напрашивается два вывода: профессора здесь не особо жалуют и боятся даже дышать рядом с ним, или он преподаёт настолько скучно, что студенты его лекциям предпочитают сладкий сон на галёрке.

Мы с Глорией выбираем места во втором ряду, чтобы первый ряд, пусть и почти пустой, создавал некую видимость щита. Пока я выкладываю на стол ручки и тетрадь, как раз входит мистер Хантер. О его присутствии сигнализирует резко воцарившаяся тишина, что для меня не очень добрый знак. Надо быть настороже. Крейг Хантер оказался высоким и подтянутым мужчиной лет сорока пяти. И очень даже привлекательным. Судя по модной стрижке и аккуратной оформленной бородке, над его имиджем регулярно работает хороший барбер.

Преподаватель садится за свой стол и, смерив аудиторию оценивающим взглядом поверх стильных очков в чёрной оправе, молча кивает в знак приветствия. Он одет в строгий темно-синий костюм с красным галстуком. Мне сразу бросился в глаза этот контраст. Красный — цвет активных, энергичных и уверенных в себе людей, а ещё — это цвет агрессии. Говорят, что люди неосознанно выбирают себе цвета под свой характер и темперамент.

Спустя пару секунд на электронной доске появляется слайд с темой сегодняшней лекции: «Психологический портрет преступника». Мой взгляд намертво прилипает к экрану, потому что именно этим вопросом я особенно интересовалась в последнее время. Да он просто экстрасенс! Непроизвольно усмехаюсь и сразу жалею об этом, потому что в такой тишине этот звук сродни разорвавшейся бомбе.

Медленно перевожу взгляд на Хантера и встречаюсь с его пронизывающими холодными глазами, способными заморозить даже Мёртвое море. Теперь я понимаю, что означает выражение «убить взглядом». Мои глаза словно примагничиваются к хищным глазищам Хантера не в состоянии разорвать этот зрительный контакт. Смотрим друга на друга, не моргая. Он прищуривается, и я буквально вижу, как чип в его голове считывает мой программный код. Сдаюсь первая и отвожу взгляд, прекращая нашу безмолвную дуэль, потому что Глория наступает мне на ногу так, что у меня хрустят пальцы.

— Играешь с огнём, — произносит моя соседка по скамье низким чревовещательным тоном, едва шевеля губами.

Изо всех сил пытаюсь уловить суть лекции, но все мои мысли невольно возвращаются к не очень удачному началу знакомства с профессором, который наверняка посчитал моё поведение неуважительным. Пока Хантер своим грудным голосом комментирует наброски на слайдах, думаю, как мне реабилитироваться в его глазах, ведь стать белой вороной уж точно не входило в мои планы. На мне лежит большая ответственность, и я ни в коем случае не должна подвести тех, кто в меня поверил.