Эскортница (СИ) - Вечная Ольга - Страница 38

Наслаждение теплом окутывает, на миг смягчая похоть. Следом вновь больно от потребности. Потребности принадлежать, делить удовольствие.

Артём делает несколько толчков, потом закрывает мне рот ладонью, врезается до упора и замирает. Совершает вращение бедрами, и я зажмуриваюсь, обалдевая от боли и удовольствия. Метрах в десяти проходит компания, мы в тени двух близко стоящих зданий, и зеваки нас видеть не могут. Они смеются и не знают, что совсем рядом жестко е*ут одну пьяную доступную шлюшку. Имеют стихию, которая насыщает, возбуждает, толкает на подвиги.

Едва люди скрываются из поля зрения, Артём продолжает двигаться, а я подаюсь навстречу. Мы делаем это быстро, жадно, как оголодавшие друг по другу влюбленные. Я кончаю почти сразу и с удовлетворением слушаю его стоны освобождения.

В такси едем молча. Вымотанные, усталые. Артём стреляет у водителя сигарету и запрокидывает голову, затягиваясь. Я любуюсь им, даже не пытаясь делать какие-то умозаключения.

Едва мы заходим в номер, магия феи Возбуждения заканчивается, и моя нога начинает пульсировать. С каждой секундой — сильнее. Расплата настигает грешницу.

Зря я на кураже скакала по набережной, ой зря! Принимаю обезболивающее, прохладный душ, забираюсь под одеяло и... моментально выключаюсь. Не дождавшись Артёма.

Сплю плохо, но мучает не боль, а какие-то душевные метания. Я то со стыда сгораю, то растворяюсь в сказочном ощущении собственной значимости. Чувствуя себя прекрасной, соблазнительной или даже... роковой. Моменты всякие в голове прокручиваю. Лизу! Незабываемую Лизу, мою первую девушку. Сама по себе она мне безразлична, и при новой встрече я бы лишь смутилась, но ласкать ее на глазах у Артёма было, скажу честно, волнующе.

Остро хочется продолжения. В полудреме представляю, как мы с Лизой вместе делаем минет Артёму. Отбрасываю одеяло, тело пылает, мне жарко. Снимаю майку. Дышу часто. Воображаю, как Лиза сосет у него. Как он... с тихим стоном изливается ей в рот.

Резко открываю глаза. Артём — мой.

Он мирно спит рядом под своим одеялом, полностью удовлетворенный и безмятежный. Никакие стриптизерши ему на фиг не нужны. Но меня сжигает ревность. Я хочу этого мужчину как никогда раньше.

Стягиваю с него одеяло, потом опускаю боксеры. Наклоняюсь и беру член в рот. Таким... уязвимым я его еще не видела. Слегка улыбаюсь даже. Привет.

Прижимаюсь губами к лобку, облизываю и начинаю сосать. Через несколько секунд член меняется в размере, растет, крепнет. Артём громко вздыхает и приподнимается.

У его головы вспыхивает приглушенный свет, но с непривычки я все же зажмуриваюсь.

— Галя?

Поднимаю слезящиеся глаза и замираю. Застукали.

— Что смотришь? Разбудила — продолжай.

Он и правда уже твердый. Я ласкаю с бесконечным, собственническим удовольствием. Артём стонет, а в голове бахает: «Мой, мой, мой!»

Он мой мужчина, мой!

Превосхожу саму себя в стараниях, и несмотря на то, что у Артёма недавно был отличный секс в подворотне, он кончает через пару минут. Я глотаю, потому что хочу этого. Сажусь, распрямив плечи. Вытираю губы и смотрю с вызовом.

Истомин агрессивно прищуривается, глаза у него какие-то совсем темные. Может, это в свете ночника так кажется? Но волоски на коже дыбом стоят.

— Никогда не думал, что подсяду на шлюху.

— Ты подсел на меня, — выдаю смело, отстаивая свою личность и значимость.

Он подрывается, обнимает меня и укладывает на спину. Стягивает стринги, наклоняется и... лижет между ног. Я голову запрокидываю и дергаюсь, как от разряда тока.

Такого не ожидала. Движения безумные, одновременно нежные и настойчивые.

В голове проносится: «Он не представляет жизни без оральных ласк». Но со мной? Вау!

Дышу, захлебываюсь. Кончаю, пока он лижет, а потом еще раз — пока трахает. Кончаю так, что себя забываю. Свою сущность, цели, мечты.

Не то скулю, не то постанываю, когда обнимаю подушку, свернувшись клубочком. Тело — вата.

Теперь я знаю точно, как это — забываться рядом с мужчиной. Думать только о нем, дарить и получать удовольствие. Наслаждаться на космическом уровне.

Артём тоже тяжело дышит.

— Так всегда после групповухи? — спрашиваю я, присев и сделав глоток воды из бутылки.

Артём пьет следом. Смеется. У него щеки розовые.

— У нас не было групповухи, Галя, просто на моих коленях посидела девица. Но неделю-две, думаю, да. Эффект контролируемой ревности держится.

— Ну почему?! Я не понимаю. Объясни, как видишь!

— Отношения, в моем понимании, всегда моногамия, неважно, долгие они или краткосрочные. — Он тоже падает рядом, смотрит в потолок. — Но после вот таких экспериментов секс со своим партнером становится ярче. Будто ненасытнее. Энергии море, за раз не вытрахать. Вообще, весь кайф групповухи не в том, что происходит в толпе. Это чаще всего какая-то несуразица. Кайф в том, что случается потом дома.

— Наедине с партнером.

— Конечно. Измена за спиной — это всегда боль. Эксперименты... по-разному. Главное, остаться в собственных рамках.

— Мне так хорошо сейчас! Просто изумительно. — Откидываюсь на спину и улыбаюсь. — Душа от тела отделилась и порхает, порхает! Никакой химии не нужно, я в облаках летаю!

Артём смеется. У него хорошее настроение.

— Ты вкусно течешь. У нас будто не за деньги, а по симпатии.

Закрываю глаза. Снова эти самые мурашки волнения.

— Так и есть, я думаю. С моей стороны. А с твоей... Будь это так, ты бы почувствовал то же самое, если бы я была с другим на твоих глазах? Ревность, потом секс и эйфорию. Ты упоминал, что с чужой девушкой без остроты.

— Пожалуй, да. Я бы почувствовал ревность, Галя. Попробуем?

— Ты хочешь?

— Вполне.

— Давай попробуем.

Все следующее утро я готовлюсь к тому, чтобы полигамно выгулять «животное», что живет внутри Артёма. Агрессивное, дикое, жаждущее новых ощущений. Животное, которое умело скрывается за презентабельным внешним видом, спокойным голосом и безразличным лицом.

Наверное, в каждом из нас живет свое собственное животное, которое, если не получает пищу, в один момент может взбеситься и начать разрушать. Неважно что: отношения, любовь, своего носителя. Цель взрослого разумного человека — научиться ладить со своей сексуальностью. Не бояться ее. Любить. Иногда поощрять, иногда же резко пресекать, давая понять, что есть вещи — неприемлемые.

У каждого свои границы. Что если наши с Артёмом... совпадают и полигамия мне понравится?

Цель на сегодня — дать своему мужчине обескураживающую остроту без вранья, измен, которые тот не приемлет так же, как и я. Пусть мы вместе ненадолго, но эти две недели полностью моногамны, иначе в мире Истомина не было и не будет. Он не позволит. Все должно происходить под его контролем. Движения за спиной равны предательству.

Зачем я иду на новый эксперимент? Артём пообещал, что доплатит, но дело, если начистоту, вовсе не в деньгах. Трепет и томление, что испытываю, этот учащенный пульс и давление в груди — не от суммы, на которую пополнится Солнечный банк. Щеки пылают, пальцы дрожат, а я сама... просто не могу остановиться в постижении нового. Дорвавшаяся до запретного начинающая блудница, впервые в жизни вкусившая сочный порок и не способная насытиться.

Не могу я ни в чем отказать Артёму. Не могу, и всё. Хочется пить его наслаждение, купаться в нем, пропитываясь счастьем.

Срывает голову, я, кажется, с ума схожу. Перестаю собой быть. Или, напротив, только себя открываю — другую, свободную?

Моя жизнь — беспрерывный бег за целью. Сначала балет — с трехлетнего возраста ежедневные изматывающие тренировки. Боль, растяжка, повторение движений безумное количество раз. Главная отдушина маленькой девочки, мечтающей стать прекрасной. Наш Дом творчества был единственным местом, где я реализовывалась, ощущала себя личностью. Особенной.

Травма, слезы, отчаяние. Спина месяц болела, но я терпела и не жаловалась, опасаясь, что попросят сделать паузу и восстановиться. Не буду я, сидя на лавке, наблюдать за девочками! Само заживет как-нибудь!