Тайная война Разведупра - Болтунов Михаил Ефимович - Страница 46

Вообще год 1970-й был весьма урожайным в его судьбе. Он стал командиром роты, старшим лейтенантом, а еще — осенью женился. Случилось это 14 ноября.

С Галиной они были знакомы уже три года. Еще в танковом полку сослуживец комвзвода Игорь Казанчиков пригласил Дмитрия на день рождения. Собрались лейтенанты, пришли девчонки, знакомые Казанчикова. Там он впервые и увидел Галю.

Судя по всему, у хозяина торжества были виды на Галину, но та как-то сторонилась Игоря. В общем, посидели, немного выпили, потанцевали. В тот вечер Дмитрий играл на гитаре, пел. А когда стали расходиться, Игорь, видимо, желая задержать Галину, снял с нее очки. Она попыталась их забрать, но не удалось. Обидевшись, повернулась и ушла.

Дмитрию стало неудобно, да и жаль девчонку.

— А ну-ка, дай сюда, — он отобрал очки и бросился вдогонку. Так Дмитрий первый раз проводил Галину до дома.

Завязалась дружба. Они встречалась, перезванивались. Когда его перевели служить из Самарканда в Чирчик, в бригаду спецназа, Галя приезжала к нему. У нее в Ташкенте жили родственники. А от Ташкента до Чирчика рукой подать — тридцать верст.

Ездил в Самарканд и он. Но тут уж подальше, не 30 км, а все 380.

Пришло время, и Дмитрий решился: предложил девушке руку и сердце, съездил, поговорил с ее родителями. А в ноябре сыграли свадьбу. Хотели, правда, отложить. Отец Галины неожиданно попал в госпиталь с инфарктом, но он не согласился. «Раз так распорядилась судьба, откладывать не надо», — сказал тесть. Словом, поженились, отгуляли, съездили к отцу в госпиталь. Как говорят у военных, представились. Ведь отец Галины — тоже военный, полковник. И она. еще ребенком вдоволь намотавшись по гарнизонам с отцом, теперь готова была мотаться с мужем.

Потом этих гарнизонов будет немало — в Германии, в Белоруссии, в Туркестане, в Казахстане… Но первым их семейным местом службы станет Солнечногорск. Московской области. И вот уже 34 года они вместе. Может, и не было бы у Герасимова побед и заслуг, которые он сейчас имеет, не будь с ним рядом прекрасной жены и верного друга. Именно про таких женщин сложены песни и стихи. «Ведь вы все повидали, испытали все трудности, я бы дал вам медали за нежность и мужество, за разлуки и встречи, и за ночи бессонные, настоящие женщины — офицерские жены». Такой женой и является Галина Александровна.

А тогда уже через десять дней после свадьбы старшего лейтенанта Герасимова направят на учебу на высшие офицерские курсы «Выстрел».

Накануне дома судили-рядили, как быть. И вот Галина предложила: «Дима, езжай, найдешь квартиру, я к тебе прилечу».

Однако тесть Дмитрия думал иначе. Он был жесткий мужик, военная косточка. «Запомни, дочь, — сказал ей тогда отец, — хочешь жить с мужем, поезжай вместе с ним, куда бы его ни послали». Слово отца — закон. Они уехали вместе.

И вот Солнечногорск, ни кола, ни двора, на улице мороз под минус двадцать. К счастью, бывший его ротный, который учился здесь до него, шепнул адрес — Ленинградское шоссе, дом… Там, мол, пожилая учительница сдавала комнату. Приехали они по адресу, но оказалось, что комната уже занята. Куда идти: мороз, ночь на дворе. Хозяйка пожалела молодую пару, разрешила переночевать, порекомендовала, где можно снять комнату.

На следующий день Дмитрий — на курсы, а после обеда отпросился, и побежали они с Галиной по адресу, подсказанному хозяйкой, на Банковскую улицу, 9. Пришли. Во дворе двое пожилых людей пилят дрова. Дима вызвался помочь. Попилили со стариком, разговорились, и хозяева согласились сдать комнату.

Маленькая, крошечная комнатка — печка, старая, скрипучая кровать. Весь их гардероб уместился в одном чемодане под этой кроватью, удобства на улице, вода в колонке за 400 метров.

Но они и тому были рады. Главное — вместе. Галина устроилась работать медсестрой в роддом, который располагался недалеко от дома, а Дмитрий — на учебу.

Неспроста курсы «Выстрел» называли в ту пору «полевой академией». Это было действительно так. Курсы возглавлял легендарный военачальник, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Драгунский. Тактику преподавал защитник Москвы полковник Линев, минно-взрывное дело — тоже фронтовик подполковник Ряби-ков. Уникальный был специалист. Записи его практических лекций, занятий Герасимов пронес через всю службу, войну в Афганистане, Чечне, и до сих пор хранит у себя.

Теории на курсах «Выстрел» давали минимум, все время офицеры проводили в поле, на солнечногорском полигоне. Отрабатывали вождение, минно-взрывное дело, специальную, воздушно-десантную подготовку, диверсионную работу.

Их спецгруппа была небольшая. Руководил ею майор Серебряков. Он же преподавал тактико-специальную подготовку, выезжал с ними на все полевые занятия, отвечал за дисциплину в группе.

Через девять месяцев у Галины и Дмитрия Герасимовых родился сын-первенец. Имя сыну выбирала вся группа. Назвали его, как и отца, Дмитрием.

А вскоре завершилась и учеба в «полевой академии». Герасимовы, уже втроем, возвратились в Чирчик, в свою бригаду. Дмитрию, теперь как дипломированному специалисту, стали готовить документы на назначение на должность начальника штаба отряда. Однако из штаба округа, из Ташкента пришла срочная разнарядка на замену в Германию двух офицеров. Комбриг срочно отправил Герасимова в отпуск, а потом вместе с капитаном Геннадием Мухиным из соседнего отряда они двинули в ГСВГ. Там, в местечке Альт-Тимен, недалеко от Фюрстенберга, дислоцировалась засекреченная бригада спецназа, которая легендировалась под полевую ракетно-техническую базу.

Дмитрий Герасимов был назначен командиром роты в отряд подполковника Николая Бугая. Николай Григорьевич всю войну прошел в разведке, был контужен. Победу встретил в Померании. О нем в бригаде ходили легенды. Одна из них — про то, как после войны еще капитан Бугай приехал служить в разведывательный мотоциклетный полк.

Явился, чтобы представиться командиру полка, постучал в дверь кабинета, вошел. Из-за стола навстречу ему поднялся высокий, крепкий полковник с орденами на груди.

Капитан вскинул руку к козырьку.

— Товарищ полковник, капитан Бугай прибыл для дальнейшего прохождения службы.

— Здравствуйте, товарищ Бугай, я командир полка полковник Коровин.

Полковник долго в упор смотрел на капитана, потом загромыхал басом:

— Ты, капитан, хоть и Бугай, а я Коровин, но трахать буду я тебя, понял?

Что ж тут не понять. Подполковник Бугай был не только практиком, но и теоретиком спецназа. На этом они сошлись с Герасимовым. Дмитрий, приехав с курсов «Выстрел», привез с собой не только портфель конспектов, но и много интересных мыслей, задумок. А ведь в те годы бригады спецназа в наших Вооруженных Силах были формированием молодым. Тактика действий подразделений специального назначения нуждалась в детальной, глубокой проработке.

Не один вечер просидели они вместе с Николаем Григорьевичем, начальником штаба отряда, капитаном Видановым, думали, ломали голову над вопросом, что еще надо включить в программу обучения. Итогом их совместного труда стали красочно оформленные классы по специальной подготовке, иностранным армиям и иностранному языку.

Однако самыми запоминающимися оказались, конечно, учения. Для спецназа они были максимально приближены к боевым. Тогда еще никто не знал, что будет Афганистан, и во главу угла действий подразделений специального назначения ставился поиск и уничтожение ракетно-ядерного оружия вероятного противника. В качестве такого противника выступали реальные ракетные части, дислоцированные в Группе Советских войск в Германии.

Учились спецназовцы действовать и на других объектах: аэродромах, складах, в районах сосредоточеня войск, в пунктах управления. На эти объекты они совершали налеты, захватывали образцы вооружения и военной техники. Был случай, когда спецназовцы утащили из армейской штабной палатки карту развертывания войск с грифом «совершенно секретно». Был большой скандал. На других учениях они нарушили управление войсками армий, так как совершили налеты на узлы связи, вывели их из строя.