След Полония - Филатов Никита Александрович - Страница 28

— Кто-то из твоих людей мог встречаться с чеченцами по каким-то вопросам?

— Думаю, я бы об этом узнал.

— Думаешь? Или уверен? — уцепился за слово Могилевский.

— Семен, только не надо брать меня на голос, ладно? — Человек, которого даже самые близкие люди между собой называли не иначе как Олигархом, уже много лет никому не позволял разговаривать с собой в подобном тоне.

— Извини. Извини, пожалуйста.

— Ладно, проехали… Я разберусь. Обязательно разберусь. И все выясню.

— Потом поставишь меня в известность?

— Обязательно, — уверенно пообещал Олигарх. — Есть еще какая-нибудь информация по этому делу, которую мне имеет смысл знать?

— Пожалуй, нет… — Могилевский задумался. — Да! По данным, которые есть у полиции, встреча русских с чеченцами происходила в каком-то лондонском кинотеатре… или в театре… впрочем, это пока ничем не подтверждается.

Сквозь толстое стекло иллюминатора в каюту проник пронзительный, усиленный плотным туманом автомобильный гудок.

— Все. Семен? Мне пора.

— Твоя охрана? — поинтересовался господин Могилевский, разглядывая на мониторе черный автомобиль-такси, припаркованный прямо у борта сухогруза.

— В некотором роде, — ушел Олигарх от ответа. — Если я не выйду на берег в течение пяти минут, вокруг могут начаться большие движения. А нам с тобой это совсем ведь не нужно?

— Не нужно, — подтвердил Могилевский.

Мужчины одновременно поднялись из кресел.

— Будь здоров! Присмотрись к своим людям.

— Обязательно. — Олигарх ответил на рукопожатие, но тут Могилевский вдруг вспомнил о чем-то и засуетился: — Да, если уж мы встретились лично… Я сейчас дам тебе номерок счета в одном из солидных немецких банков — помнишь, мы договаривались? Он вполне анонимный и, на мой взгляд, ничем не xv-же того, который ты использовал в прошлом году. Постарайся больше не задерживать оплату за товар и до нового года перебросить на него, скажем… двадцать миллионов.

— Долларов или евро?

— Последнее время доллар не слишком устойчив.

— Ну Семен! Ну ты и сукин сын…

— Что же поделаешь? Дружба дружбой, а бизнес есть бизнес.

— Вот уж точно — ничто так не связывает мужчин, как взаимные финансовые интересы.

— Тем более когда они несколько выходят за рамки законности.

На второй день пребывания в Лондоне, сразу же после бесхитростного гостиничного завтрака, Владимир Виноградов решил прогуляться по магазинам.

Разумеется, нашим соотечественникам бродить за границей по универмагам и супермаркетам уже не так интересно, как лет пятнадцать-двадцать назад. Да, конечно, мировые столицы по уровню цен мы уже обогнали, зато в России теперь — во всяком случае, в более-менее крупных населенных пунктах — можно купить все что угодно и даже больше.

А витрины наши дизайнеры научились оформлять ничуть не хуже…

Когда-то о существовании многих вкусных и красивых вещей советские люди просто-напросто не догадывались. Плоды авокадо и текила с солью, платиновые часы от Картье и белоснежные джакузи упоминались крайне редко, да и то исключительно в лексиконе дипломатов, подвыпивших моряков загранплавания и кремлевских функционеров… Так что даже теоретически подкованная творческая интеллигенция, прочитав о чем-то подобном на страницах переводного романа, тут же начинала паниковать и метаться по коммунальной квартире в поисках словаря иностранных слов.

А широкие массы советских трудящихся легко обходились и без этого — как, впрочем, вынуждены обходиться и сейчас, на нелегком пути от развитого социализма к недоразвитому капитализму.

Словом, прогулка по магазинам любого города в любой точке мира носила для Виноградова скорее познавательный, чем коммерческий характер.

Вообще же из всех своих заграничных путешествий и командировок Владимир сделал полезный вывод: все, что хочется, и все, что нужно, да еще и по вполне приемлемой цене, следует покупать либо в крохотных лавках со всякой всячиной, либо в крупных сетевых торговых центрах. Магазины средней величины для этого не подходят.

В местных лавочках, которые, впрочем, попадались на пути Виноградова очень редко, торговали в основном азиаты и темнокожие, плохо выбритые личности, отдаленно напоминающие азербайджанцев. Зато ассортимент товаров здесь был ничуть не беднее, чем в супермаркете по соседству: свежие овощи, фрукты, напитки, консервы, игрушки, подгузники, порнографические журналы, футболки с изображением Карла Маркса, очень дешевые лондонские сувениры…

В качестве конечного пункта прогулки Владимир наметил себе, разумеется, универмаг «Селфриджез», неизменно присутствующий на страницах любого путеводителя и большинства современных шпионских романов.

— Простите!

— Ничего. — Виноградов и сам не заметил, что отвечает по-русски.

Высокая вращающаяся дверь очередного магазина мужской одежды на Оксфорд-стрит, в который он решил заглянуть по пути, проектировалась, очевидно, каким-нибудь тайным человеконенавистником… Поэтому разойтись в ней двум посетителям казалось почти невозможно.

— Привет, Виноградов.

— Привет… — Владимир Александрович почему-то не слишком удивился, услышав за спиной знакомый голос.

В злополучную дверь уже устремились очередные покупатели магазина, так что пришлось отойти в сторону.

Отойти уже вдвоем. Вместе.

— Рад тебя видеть, старик.

— Ну, я, в общем, тоже…

Виноградов ожидал продолжения. Он еще не определился, как следует себя вести, и поэтому предоставил собеседнику возможность проявить инициативу.

— Ты еще пить не бросил?

— Нет, пока употребляю.

— Вот и отлично. Иди за мной. Держи дистанцию на всякий случай.

— Ну, как скажешь… — Жизненный опыт подсказывал Виноградову, что если кто-то с кем-то действительно захотел пообщаться, то рано или поздно он свое намерение осуществит. Только в следующий раз это может произойти в более грубой и неинтересной форме. А тут представлялась возможность сочетать безусловно приятное с относительно полезным. — Ведите меня, таинственный незнакомец!

И старые приятели на некотором расстоянии друг от друга направились в сторону Сохо…

— Какой же ты подозрительный…

— Потому и живой до сих пор.

Идти пришлось не далеко и не близко — ровно столько, сколько нужно, чтобы провериться пару раз, но и не слишком устагь от игры в шпионов.

— Нравится?

— Дорого здесь, наверное.

— Зато спокойно.

Пивная, спрятавшаяся от туристов на тихой и немноголюдной улочке, называлась «Мальборо хэд». Особый колорит ей придавало потемневшее от времени резное дерево, а также многочисленные драконы и химеры, подглядывающие за посетителями из всех углов.

— Присаживайся. Здесь у них зал для курящих, хотя вообще-то… Куришь?

— Бросил в очередной раз. Примерно год назад.

— Молодчина! Завидую. Я тоже стараюсь поменьше, но пока не очень-то получается… — вздохнул Литвинчук, выкладывая на столик перед собой сигареты и зажигалку. — Что тебе заказать? Из выпивки? — Литвинчук поднял палец, подзывая официанта. — Водочка, джин, виски, пиво?

— Ну, виски, наверное. Скотч…

— Имеешь какие-то особые предпочтения?

Виноградов пожал плечами:

— Да, пожалуй, «Гленливет».

— Ого, — удивился Литвинчук.

— Прочитал у Михаила Любимова, — пояснил Виноградов свою, неожиданную для собеседника, осведомленность о дорогих сортах традиционного шотландского напитка. — Он же здесь, в Лондоне, довольно долго проработал.

— Да, знаю, тоже тот еще… англофил, — поморщился Литвинчук. — Вот все они такие, чекисты старой школы, — сначала нашпионят и нагадят повсюду, а потом в детективных романах слезу проливают: ах, какие мы были наивные, как мы любили несчастное прогрессивное человечество и еще больше — командировочные в иностранной валюте!

— Тем не менее пишет Любимов достаточно честно и хорошо, — заступился Владимир Виноградов за отставного полковника, много лет назад перешедшего из КГБ в литературу.