Заговор мерлина - Джонс Диана Уинн - Страница 38

• Предыдущая
• 38/93
• Следующая

— Помогите, пожалуйста! — сказал лес — а может быть, змея. — Вытащите меня! Я заблудилась!

— А что ты за змея? — поинтересовался я.

— Я не змея! Я слониха! — безнадежно ответили из тьмы.

«Ну вот, теперь еще и говорящие слоны!» — подумал я. Но, с другой стороны, я ведь уже встречался с пантерой, которую я понимал, так почему бы и не говорящий слон? Все это был один долгий безумный сон.

— Мне кажется, это больше похоже на кошмар, — возразила слониха. — И я не то чтобы говорящая. Ты, наверное, просто хорошо понимаешь мысли четвероногих. Помоги мне, пожалуйста!

Я слышал, как она топочет своими огромными ногами прямо передо мной. Она была очень нервная и, по всей вероятности, могла в любой момент наступить на меня. Я поспешно встал.

— Ладно, ладно, — сказал я вслух. — Все равно мне положено тебе помогать. Куда ты хочешь отправиться?

— Только не сюда! — ответила слониха. — Тут так ужасно темно, и я не могу развернуться!

И она принялась трубить и топотать от страха. Я тоже пришел в ужас. Я решил, что слониха взбесилась.

— Прекрати! — заорал я. — Прекрати сию минуту, а не то я не стану тебе помогать!

Слониха заткнулась почти мгновенно. У меня сложилось впечатление, что она привыкла, чтобы люди на нее орали.

— Извини… — смиренно сказала она.

— Вот так-то лучше, — сказал я. — В этом месте опасно поддаваться панике — от этого становится только хуже. Откуда ты взялась? Как ты сюда попала?

— Я была в цирке, стояла у шапито, ждала своего выхода, — сказала она, — и тут вдруг налетел этот ужасный вихрь. Все палатки попадали или улетели, и люди закричали. Боюсь, я тоже закричала и побежала прочь. Я увидела дорожку, которая выглядела безопасной, и бежала, бежала по ней, а потом дорожка сделалась слишком узкой, и я…

Тут она снова принялась топотать и фыркать.

— Спокойно, спокойно! — сказал я. — Как тебя звали в твоем цирке?

Топот прекратился.

— Мини, — стыдливо призналась слониха. Я не удержался от смеха.

— Это сокращенное от «Падмини»! — надменно сказала она. — Я — индийский слон!

— Ну а я — английский мальчик, — сказал я, — а как я сюда попал — это долгая история. Зовут меня Ник — сокращенное от Никотодес, если тебе интересно, — и я иду к человеку, которого зовут Романов. Он, наверное, сумеет помочь нам обоим. Так что если ты разрешишь мне помочь тебе развернуться…

— Не могу я развернуться! — воскликнула Мини. — Тут тесно!

— Ну да, конечно, — сказал я, прежде чем она успела снова удариться в истерику. — Тогда я могу провести тебя задом наперед…

— Я не умею ходить задом наперед! — воскликнула она еще отчаяннее.

— Тогда пойдем вперед, — сказал я, — медленно и аккуратненько.

Мне удалось дотянуться до ее виляющего хобота и ухватиться за него.

— Пошли!

Я разговаривал твердым, уверенным тоном, чтобы скрыть от нее и от себя тот факт, что я вообще-то никогда прежде не имел дела со слонами и понятия не имею, как ими управлять.

— Вперед, осторожненько, — сказал я, как будто знал, что делаю.

Вы когда-нибудь пробовали развернуть охваченную паникой слониху в темноте, в пространстве, которое, возможно, слишком тесное и которого вы никогда не видели при свете? Даже не пробуйте. Это ужасно. Я бы тоже не стал пробовать, если бы у меня был другой выход. Под конец у меня дрожали коленки и я уже готов был сдаться. Но продолжал успокаивать Мини. Слониха тряслась, как целое землетрясение, и верещала, что она «не может» и чтобы я отпустил хобот, а то ей больно. Я пошарил вокруг и нашел один из ее толстых длинных бивней. Но это ей тоже не понравилось.

— На мне надета сбруя, — сказала она. — Почему бы тебе не взяться за сбрую?

Я снова пошарил и нащупал где-то на ее огромной морде кожаную сбрую, позвякивающую пряжками и бубенчиками. Кожа разбухла и сделалась скользкой от дождя, но я взялся за ремешок и уверенно потянул слониху вбок. В результате она застряла наискосок поперек тропы. Тут она действительно едва не взбесилась. Рев стоял жуткий. Я все твердил:

— Прекрати, прекрати, прекрати! А не то уйду и брошу тебя здесь! Успокойся!

А она твердила:

— Не могу, не могу, не могу!

— Стой спокойно! — прикрикнул я на нее. — Где твой зад?

— Упирается в скалу. Я сейчас брыкаться начну!

— Не надо брыкаться, — сказал я, — это тебе не поможет. Вот что тебе надо сделать: пройди передними ногами вверх по скале с этой стороны, пока не окажешься на зад-них ногах, а потом отойди задними ногами от скалы с той стороны. А потом спустись передними ногами налево, так, чтобы ты оказалась лицом в другую сторону. Можешь так сделать?

— Не зна-аю!

— Можешь, можешь! — заверил я.

Я бы никогда не заставил Мини проделать такой трюк, если бы она не была приучена доверять людям. Кроме того, она умела вставать на задние ноги, и это тоже помогло. Но она каждый раз застревала на полпути и не понимала, что делать дальше. Мне пришлось дважды, пыхтя и кряхтя, поднимать слониху на дыбы, и дважды она опускалась обратно в мою сторону. Я едва успевал отскочить. В конце концов пришлось подойти к ней вплотную, упереться обеими руками в слоновий бок и толкать Мини в нужную сторону, перебирая ногами по скале следом за ней.

Слониха ворочалась, как дом, который решил развернуться и едва не трещит по швам. Раздался такой хруст и скрежет, что я подумал, будто она сломала себе как минимум бивень. Потом был жуткий момент, когда меня притиснуло к скале огромным теплым боком Мини. Я свернулся в клубок, уткнувшись лицом в колени, а голенями прижавшись к камню. Я почувствовал, что Мини снова валится не в ту сторону, и попытался развернуться, чтобы оттолкнуть ее. Я толкал и толкал, как будто от этого зависела моя жизнь. Возможно, так оно и было. И вот наконец слониха развернулась. На ноги она опустилась довольно легко. Слоны могут быть ловкими и проворными, когда захотят. А Мини хотела. Она была так рада вырваться на волю, что пустилась по тропе галопом, отчаянно топоча. А я сполз по скале и сел в очередную лужу, будучи уверен, что мне раздробило обе коленки и как минимум один палец ноги.

Ярдов через пятьдесят Мини остановилась и стала ждать меня. Я видел, как она беспокойно развернула свои огромные уши на фоне тусклого неба. Я встал и похромал в ее сторону.

— С тобой все в порядке? Я тебя не повредила, нет? Мини была очень внимательная слониха. Когда я наконец добрался до нее, она сказала:

— Я бы предпочла, чтобы ты снова взялся за мою сбрую. Мне так спокойнее.

Думаю, это было еще и проявление заботы. Во всяком случае, я с удовольствием ухватился за сбрую и практически повис на слонихе. Так мы и прошли последнюю часть пути. Идти оказалось недалеко, как раз хватило времени на то, чтобы коленки у меня перестали ныть и отбитый палец на ноге начал вести себя прилично. К тому времени нам сделались уже почти видны утесы по обе стороны тропы. А в следующий миг, или что-то вроде того, мы словно вывалились боком в мир и очутились на сыром зеленом склоне, где ноги Мини зачавкали по траве. Нас озарил чудесный яркий розоватый свет.

Мини заверещала:

— Ой, я ослепла на один глаз! — и снова ударилась в панику.

Ее сбруя оказалась розово-фиолетовой, с серебряными пряжками. Частью этой сбруи была такая плоская шапочка, которую надевают слонам на голову, и Мини сдвинула ее набок, когда терлась о скалы, так что шапочка закрыла один глаз и бивень. На бивнях у Мини были металлические наконечники, и я с радостью убедился, что оба бивня целы.

— Да не ослепла ты! — сказал я ей. — Опусти голову, а то мне не дотянуться.

Слониха тут же склонила голову. Она была действительно очень хорошо воспитана. Я стянул с нее всю эту мокрую, тяжелую кожаную сбрую, так что она соскользнула через хобот и упала слонихе на ноги. Мини переступила через нее и оказалась на свободе.

— Хорошо-то как! — сказала она, моргая серыми глазками. У слонов на удивление длинные, лохматые ресницы. — Закат!

• Предыдущая
• 38/93
• Следующая