Возрождение Феникса. Том 7 (СИ) - Володин Григорий - Страница 28

— Беркутов! Ну шельма! — хохочет пьяный Орлов и салютует мне ополовиненной бутылкой французского шампанского. — Всех прибрал, стервец!

— Не всех, — Шереметьева Ира словно возмущена до самого низа своего откровенного декольте. Графиня скрещивает руки на груди, спрятав оголенные белоснежные формы. — Вот не всех!

— Ирина, не бесись, — Долгоногий прижимает к себе за ягодицы двух пепельных блондинок. — Сеня всего один, а в неделе всего семь дней. Куда тебя там еще?

— Пффф.

Я не слушаю пьяную молодежь. Не отвлекаясь, помогаю «прайду» выйти из машины. Затем оглядываю барышень, пересчитываю. На десять больше, чем надо. Сойдет.

— Витя, мы внутрь, — бросаю Долгоногому.

— Да, мы тоже, — откликается Витя и, отпустив своих девчонок, кланяется Берегине. — Просто вас ждали, Ваше Высочество.

— Дождались, Вить — довольно улыбается царевна.

Едва переступаем порог ресторана, как Берегиня тащит меня на пустой танцпол. Я оглядываюсь на "прайд".

— Вы идите-идите. А мы займем тот диванчик, — с улыбкой говорит Лиза. — И заодно определим очередь танцующих с Сеней.

Берегиня в ожидании смотрит мне в глаза. Сейчас ей хочется, чтобы всё вышло красиво и элегантно. Что ж, Фалгор Феникс в этом мастер. Нежно обхватываю царевну за талию, второй рукой беру ее ладонь. Стильный полушаг вперед и вот я уже кружу царевну в медленном танце. Вскоре и остальные дворяне присоединяются к нам, последовав примеру высокой особы. Белый луч прожектора выхватывает меня и Берегиню из черной неразличимой толпы. Замечаю, как мне подмигивает Долгоногий. Опять его проделки.

Приходится показать класс. Лавирую между парами. Так стремительно и выверено, что голову у царевны кружит, ее маленькое тело прижимается ко мне ближе…

Выстрел. Словно гром ударил у самого входа.

Вдалеке раздаются гортанные крики на незнакомом языке…хотя, нет, это японский. Благодаря Бемижару мне пришлось пройтись по словарю.

Дворяне встревоженно оглядываются на звуки. Хорошо, что многие уже надели доспехи. Потому что в следующий миг на танцпол обрушивается град пуль. Гремят автоматы. Люди с криками валятся вокруг, будто срубленные колосья пшеницы. Брызгает дождем осколков на сцену разбитый прожектор. Схватив Берегиню в охапку, я падаю с ней, закрывая девушку своим телом. Пули стрекочут об мой ментальный доспех, как свинцовая саранча.

— Лежи, — говорю Берегине.

Она затравленно смотрит на меня. Пускаю магнетическую волну, и в обезумевших от ужаса глазах царевны появляется осознанность.

Выстрел идет за выстрелом, очередь за очередью. Доносится шипение огня, свист ветра, грохот камней. Это молодые дворяне бросились сражаться за свою жизнь.

Сейчас я не могу им помочь. Нужно закрывать девочку от пуль. А стрелков не видно в темноте, чтобы ударить точным огнем. Объемная техника же может сжарить своих.

Мысли в голове мечутся из-за беспокойства за Лизу и остальных, но я давлю его в зародыше. Астра, Ксюша и Лиза — носители сильнейших фракталов. Они защитят девочек. А я должен защитить царевну.

Наконец убийственный грохот смолкает. Подтянув чье-то неподвижное тело — кажется это Орлов — закрываю им девушку, а сам срываюсь в сторону затихших выстрелов. Мимо сражающихся вплотную людей. Мне нужны засевшие в глубине ресторана стрелки, а уж потом подсоблю дворянам и раскидаю ближников.

На руках вспыхивают Огневики. Резаки выпускают языки пламени. Круги багрового света выхватывают налетчиков с автоматами. Не больше десятка. Перезаряжают карабины, сволочи.

Мое лицо искажает звериный оскал, руки окутываются клубами золотого огня. Это карающее пламя Феникса, и сейчас оно соберет смертельную жатву.

Налетчики вскидывают карабины, но самый быстрый стрелок сегодня я. Мне ведь не нужно спускать курок.

Воздух наполняется огненными высверками. Боевиков охватывает золотое пламя. С криками они валятся оземь, кто-то успевает выпустить очередь. Пули отбивают звонкую дробь по моему доспеху и рикошетят прочь. Самые крепкие Воины умудряются подняться, все в огне, и броситься ко мне. Надо же, какие упрямые! Несколько взмахов Огневиков, и живые факелы падают разрубленными тушками.

Окруженный багровыми языками, я оглядываюсь. Не всё так плохо, как показалось сначала. Пристрелили, может, двух-трех аристократов. Во всполохах пожара белеют блузки убитых официантов. У персонала нет же доспехов, бедняги.

Где-то вдалеке гремят выстрелы. Наверняка, добивают остатки СБ ресторана. Сколько же всего прибежало японцев? И как они просочились в Москву? Неужели у дайме Нобунаги такая власть? Или это уже сам император Японии учудил?

Я перебил дальних стрелков, которые били прицельным огнем, но ближников намного больше. У края танцпола дворянята сражаются с оравой налетчиков. В основном парни. Девушек отвели назад. Диванчик моего «прайда» тоже пустой. Лиза, умница, позаботилась о девочках. В глубине ресторана расположены вип-комнаты, там же лестница в подвал. Уверен, княжна увела «прайд» туда. Так, а мне нужно позаботиться о врагах и забрать Берегиню. А то бедняжка до сих пор под Орловым лежит.

Отступаю назад к дерущимся. Объемную технику больше нельзя применять. Иначе пожгу дворянят. Японцы оказались неслабые, они уверенно наступают на цвет столичной молодежи. У барной стойки каменщик Рыкарь опрокидывает Шереметьеву. Ирина решила тоже драться, но не сдюжила против мощного противника. Закрытый гранитными пластинами японец обрушивается на графиню. Ее огненные кулачки гаснут, едва мощная оплеуха сбивает девушку с ног. К счастью, доспех спас милое лицо Иры.

Я срываюсь на помощь графине. Не факт, что успел бы, если бы не отвлекающий фактор. При падении пышные груди Шереметьевой вывалились из откровенного декольте, и Рыкарь отвлекся. Открытое платье спасло Ире жизнь. Представляю, как у японца под каменным шлемом округлились узкие глаза. Конечно, это тебе не плоскогрудые японки. Местные полногрудые красавицы поразят любого. Даже Префекта, повидавшего сотни планет. Без преувеличения говорю.

Но вот Рыкарь отходит от прекрасного вида русских возвышенностей. С трудом, но вскидывает гранитную ручищу, готовясь прихлопнуть холмы графини. Кощунство, как сказал бы Чугун!

Я уже рядом. Блеск взметнувшихся Огневиков, скрежет разрубаемого камня, и отсеченная рука каменщика отлетает прочь.

— А-А-А-А…! — глухо ревет японец из-под глухого шлема.

Из обрубка хлещет кровь, но противник не теряет самообладания. Во второй руке гиганта материализуется каменный дрын. Им он и пытается меня огреть. Увернуться мне ничего не стоит. Отшаг назад и фронт-кик в грудак каменщику. Туша в гранитном доспехе отлетает прочь, вдогонку ему летит столп золотого пламени. Это не банальная стихия жива-стиля, а фантазм Царя-Огня. Мощь этого духа славяне издревле уважают. Поэтому даже камень не устоит перед его атаками. Гранит плавится, отекает, заполняя сочленения отвердевающей массой, и Рыкарь застывает на полу опрокинутой статуей.

— Прячься, — обернувшись к Ирине, рывком поднимаю графиню. — Уходи в вип-комнаты. Этот бой не для женщин.

— Хорошо, Сеня. Спасибо! — она порывисто обнимает меня и уносится прочь, тряся голым, оранжеватым в отсвете пожара бюстом.

Японцы послали сильных бойцов. Я вижу, как Долгоногий сражается с одним крепким воздушником. Огонь против ветра. Но помочь не могу. Мне приходится сцепиться с тремя Кметами-огневиками. А иначе бы они бросились за Ирой, да и на танцпол сволочи поглядывали. А там солнышко Берегиня прячется…

Меня атакуют сразу десятью файерболами. Тройку отбиваю Огневиками, остальные принимаю на вспыхнувшую шкуру Симаргла. Она работает как стихийный доспех Полковоя, никаким огоньком не прошибешь. А еще вдобавок багровые крылья закрывают спину, не давая подкрасться.

— И это, по-вашему, огонь? — рычу. Когти-Огневики испускают водопад кипящего золота, и Кметы сгорают в ярких всполохах. — ВОТ ЭТО ОГОНЬ.