Бард 5 (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 42

Но враги все не кончались, а учитывая, что гномы были вынуждены защищаться и не могли стрелять из оурдий, к стене из лагеря осаждающих выдвинулось еще несколько отрядов.

Олаф отправил в полет очередного желающего взобраться на стену и тут услышал уже прекрасно знакомый ему боевой клич зверолюдов. Громко выругавшись, он бросил взгляд вниз и увидел, как из полуоткрытых ворот выбегает большой отряд во главе с Эррой. Вот же неугомонная кошка! И ведь не сказала ничего, зная, что он однозначно будет против. Эх….

Но, с другой стороны, он понимал, что она все делает правильно. Зверолюди, приняв боевой облик, сразу метнулись к лестницам. Растерявшиеся от такой «подлянки» наемники не смогли оказать достойный отпор, и с треском ломающегося дерева лестницы полетели вниз вместе со взбиравшимися по ним солдатами. Всюду лилась кровь. Разозленные зверолюди действовали быстро и жестко. Понятно, что часть вражеских солдат отчаянно сопротивлялась и теперь уже то здесь, то там жители Мурмириса все-таки гибли, но это, скорее, были точечные потери. Повезло, среди штурмующих почти не было магов, да и не могли они развернуться в той свалке, в которую превратился бой. У врага же потери были катастрофическими, особенно когда на стенах появились стрелки и в людей полетели зачарованные болты.

Когда наемники, наконец, пришли в себя и отступили, выстроившись в прикрывшийся щитами квадрат и ощетинившись мечами, Эрра увела свой отряд в город. Идущая от лагеря подмога попала под очередной обстрел катапультами (освободившиеся гномы и их помощники-зверолюды вновь вернулись к своим любимым осадным орудиям).

Олаф уже собирался опрокинуть фляжку в честь победы, как ему показалось, что внизу у стены промелькнула какая-то тень. Он некоторое время всматривался, но так ничего и не увидел. Наверное, просто показалось. И тут стена под ногами внезапно зашаталась и он чуть не упал, в отличие от многих сорвавшихся зверооюдов. Случайно посмотрев вниз, Олаф похолодел. На глазах гнома ворота буквально истаяли, и теперь враги с торжествующим ревом перешли на бег, устремившись ко желанному входу в Мурмирис.

Осадные орудия стали бесполезными, гномы и все зверолюды-ближники спустились со стен, наверху остались только арбалетчики.

Внизу перед воротами жители Мурмириса заранее соорудили баррикаду. Олаф решил, что тут собрался практически все жители города, причем оружие было абсолютно у каждого. Ворвавшегося в ворота врага первым делом встретили стрелы и болты. Это сразу затормозило наступательный порыв наемников, но сзади напирали, и вооруженная толпа просто врезалась в баррикаду, разметав ее.

Тем не менее они замедлились и жители Мурмириса, приняв боевую форму, набросились на врага. Те, кто этого не мог сделать или был слишком слаб, отошли назад, спрятавшись еще за несколькими баррикадами, которыми были перегорожены идущие в центр города улицы.

Олаф старался держаться вместе с сородичами, так они представляли собой практически единую, весьма эффективную боевую единицу. Бой превратился в свалку, но, как ни пытались наемники прорваться дальше, у них это не получалось… Отчаянно защищавшиеся жители Мурмириса творили чудеса храбрости. Они гибли на мечах и пиках наемников, но за каждого погибшего зверолюда враги расплачивались десятком своих солдат.

Сам гном чувствовал, как спадает напор вражеских солдат. Все больше и больше наемники оглядывались назад, явно подумывая отступить… Даже появление на поле боя вражеских магов ничего не смогло изменить. Олаф прекрасно понимал, что в такой сутолоке использовать массовые заклинания сумасшествие. Сожжешь и своих, и чужих., а одиночные молнии и огненные шары были ничуть не лучше льющихся со стен зачарованных болтов

Наконец наемники дрогнули и стали отступать. Олаф торжествующе воздел вверх свой молот и обрушил на пятившегося воина, который закрылся щитом, разлетевшимся под ударом тяжелого оружия. Затрещали сломанные кости противника, и Олаф услышал предупреждающий вопль одного из гномов, бившегося бок о бок с ним. В следующую секунду тело пронзила страшная боль, которую почти сразу унесло темное безмолвие.

Сознание возвращалось постепенно, какими-то рывками. Сначала появился слух, и Олаф услышал чьи-то стоны. Затем нестерпимый зуд на саднящей коже. И наконец, зрение. С трудом открыв глаза, он увидел взволнованное лицо Эрры, на котором проявилось выражение невероятного облегчения и радости.

Кошкодевочка сразу прижалась к гному и ласково замурчала.

— Где я? — поинтересовался Олаф, стараясь не выказывать вспыхнувшей в груди боли.

— В лазарете…

Приподнявшись, гном с тоской посмотрел на стоявшие в ряд кровати. Почти на всех лежали мятущиеся в горячке зверолюды в окровавленных бинтах. Победа нелегко далась Мурмирису.

— Я так волновалась, — произнесла тем временем Эрра, и Олаф всерьез напрягся. Не понравилось ему сочувственное выражение, на миг сменившее остальные эмоции на живом лице кошкодевочки. — Не переживай, все будет хорошо.

— Из-за чего? Нас, гномов, так легко не взять! — вырвалось у него, и он попытался обнять девушку. Осознание пришло одновременно с запнувшимся сердцем — он не мог двигать правой рукой. Олаф сорвал с себя одеяло и похолодел. Он увидел беспомощную культю в пропитанных кровью руками. Рука отсутствовала по локоть.

— Мы тебя еле спасли, — вновь прижалась к нему Эрра. — Главное, не переживай.

— Не буду, — ласково пообещал ее гном, постепенно приходя в себя, — ну нет одной руки. Молот я могу и левой крутить… просто потренироваться надо.

— Правда? — кошка с надеждой посмотрела на него. — Не совершишь глупость, как многие воины?

— Правда, — погладил тот ее по голове, — не переживай так за меня. Прорвемся. Как бой закончился?

— Нашей полной победой! — радостно заявила воительница. — Враг наголову разбит. Князю Морозову уже предоставили полный доклад.

— И про руку рассказали? — осведомился гном.

— И про нее, — виновато опустила глаза Эрра, — не надо было?

— Да ладно уж, жаль магия жизни на нас особо не действует, новую руку не вырастить, — горько хмыкнул гном. — Зато протез можно сделать. Были у нас в свое время в хирде такие ребята. Редкая штука и стоит дорого, но щит, по крайней мере, держать смогу.

— Отлично, — заулыбалась Эрра, окончательно успокоившись. Возлюбленный пришел в себя, все хорошо, а остальное приложится.

— Не трать тут время со мной, или, я скоро оклемаюсь, — пообещал ей гном. — Других-то повреждений у меня нет? Ниже пояса например…

— Нет, все в порядке… Тебя осматривали наши лучшие целители!

— Вот и хорошо! Иди давай, не переживай! У тебя дел наверняка телега.

После того, как кошкодевочка поцеловала его и ушла, Олаф откинулся на пропитанную потом подушку и погрузился в невеселые думы. Эрру он, конечно, обманул, но ведь от правды не сбежишь. Теперь гном ничего не стоил в бою. А протезы… Да, их можно сделать, только все гномы с ними плохо кончили в Хирде. Так что отвоевался Олаф Рыжебородый, пора вешать молот на стену любимой таверны. Только и ее больше нет…

Постепенно гном все глубже погружался в черную тоску и глухое отчаяние.

Я пребывал в двойственных чувствах после разговора с Эррой. Ее звонок застал нас, когда мы уже выдвинулись из Неряхино.

С одной стороны, мы отстояли Мурмирис, и скоро нашу армию усилит отряд Эрры с добровольцами из города зверолюдей плюс выжившие гномы. С другой стороны, меня сильно расстроило известие о том, что Олаф потерял руку. Особенно после реакции Бренна на известие. Так получилось, что он был рядом и все услышал.

— Эх, — печально махнул рукой командир наемников, — не повезло Олафу. Совсем зачахнет теперь. Как бы руки на себя не наложил… то есть руку.

Мой естественный вопрос, почему это должно произойти и, в конце концов, разве нет протезов или каких-нибудь целителей, он ушел в глубокое раздумье. Летевшая рядом Уна как раз успела меня мысленно просветить, что конечности то отращивать давно научились, только почти не действовала магия жизни на гномов. Не повезло коротышкам.