Отмеченный Смертью VI (СИ) - "Andrash" - Страница 32

Иша высоко ценила этих трех человек, последовавших за ней. Хотя все они сделали это по приказу отца, он не стал бы отправлять с дочерью кого попало. Кроме того, их собственное мнение тоже учитывалось. Если бы Генрих или Патрик не захотели, Рудольф подыскал бы им замену. Девочка была благодарна, что они не оставили ее совсем одну.

За эти годы, проведенные вместе, Иша еще больше привязалась к ним. Хотя она казалась отчужденной и почти никогда не показывала своих эмоций, сейчас, когда все указывало на то, что человеком, оставившим на амулете духовную метку, был Патрик, она чувствовала себя ужасно паршиво.

Патрик не был сильным мастером души, его пределом оставался пик третьей ступени и в этой жизни он уже почти утратил надежду прорваться на четвертую. Ему просто не хватало объема духовной силы. Несмотря на это, в поместье Аурес он считался главным духовным мастером, руководя даже одним мастером четвертого ранга. Причина этого заключалась в том, что Патрик был очень искусен. Он не был способен на мощные атаки духовной силой, однако с тонкой работой справлялся на недоступном большинству мастеров четвертой ступени уровне. За амулеты, скрывающие ауру, тоже отвечал он.

Хотя основой, отвечающей за скрывающие ауру свойства, был именно материал амулета, ему все еще требовалась тонкая настройка в зависимости от силы человека иначе эффект мог быть слишком слаб, или наоборот — слишком силен. И если первое, помимо плохой маскировки, ничем не грозило, последнее могло быть опасно для здоровья. Если бы амулет слишком сильно подавлял ауру, это могло вызвать разные негативные последствия, вплоть до серьезных заболеваний.

Если слова Генриха были верны, и никто, кроме Патрика, не касался его амулета, значит, предателем, оставившим метку, был именно он. Но может, это сделал кто-то из его учеников, пока мастер не видел этого?

— Амулет тебе возвращал сам Патрик? — не удержавшись, уточнила Иша.

— Да, — последовал короткий ответ.

Иша нахмурилась и замолчала. Было крайне маловероятно, что Патрик, славящийся своей чувствительностью, не заметил в амулете лишних добавок.

Адель, заметив терзания девушки, с сочувствием посмотрела на нее. Она примерно поняла ситуацию. Хотя она не знала подробностей, было очевидно, что Иша ценила этого человека и его предательство больно ударило по ней. Жрица хотела сказать что-нибудь, чтобы поддержать ее, но не знала, что.

— Так как мы уже замешаны в этом, не желаете раскрыть подробности? — спросил Люк, не обращая на чувства девушки никакого внимания.

— Да, я расскажу.

Иша кратко поведала свою историю. Она не вдавалась в какие-либо подробности, однако Генрих, знавший ее не один год, все равно был поражен. Обычно молодая мисс вообще избегала общения с другими людьми, не говоря уже о том, чтобы рассказывать им о своем прошлом. Будь это обычная Иша, она бы ограничилась чем-то типа: «Я еду вступить в наследство, а моя сестра по отцу хочет мне помешать». Не совсем так, но вряд ли более информативно. Сейчас, однако, она даже рассказала, что ее мать умерла при родах, и она была вынуждена покинуть дом отца из-за плохих отношений с мачехой и ее дочерью. Это новость о предательстве Патрика так на нее повлияла?

Скорость сближения почтового дилижанса и отряда всадников была совсем не низкой. Не прошло даже десяти минут, как они оказались в прямой видимости друг от друга. Видя скачущих ему навстречу вооруженных людей, Пьер насторожился и придержал лошадей, заметно снижая скорость кареты. Эти люди не были похожи на патруль. Хотя разбойников они тоже не напоминали, возничий находил эту ситуацию довольно нервирующей. Он надеялся, что они просто проедут мимо. Его надеждам, однако, не суждено было сбыться.

— Эй ты, остановись! — крикнул ему толстый парень, едущий на могучем жеребце.

Пьер послушно остановил карету.

— У господ есть ко мне какие-то вопросы?

Он все еще надеялся, что это какое-то недоразумение и все обойдется.

— Нет, — коротко ответил толстяк, а затем что-то блеснуло в воздухе — один из дастеров третьей ступени метнул нож, желая избавиться от лишнего свидетеля.

Пьер никак не успевал среагировать, он был простым человеком и обладал реакцией простого человека, тогда как выпущенный рукой дастера метательный снаряд не уступал в скорости арбалетному болту. Нацелен он тоже был предельно точно. Иными словами, у Пьера не была никаких шансов.

Тем не менее, за мгновение до того, как пробить сердце неудачливого возничего, нож был отбит в сторону точным ударом узкого клинка.

*Хлоп-хлоп*

Раздался звук аплодисментов.

— Я смотрю, старый Генрих по-прежнему в форме, — с легкой улыбкой произнес лидер отряда.

— А я смотрю, некогда прославленный Август опустился до того, чтобы запугивать молоденьких девушек и простых людей, — ответил Генрих, который и отбил нацеленный в возничего нож. Хорошо, что он ожидал чего-то подобного, иначе даже со своими рефлексами не успел бы среагировать вовремя.

Улыбка пропала с лица Августа. Тем не менее, он все равно произнес заготовленную фразу, разве что чуть изменил ее.

— Разве не глупо поддерживать аутсайдера? Как думаешь, есть у тебя и этой девчонки шанс спастись? Если добровольно сложишь оружие, я, из уважения к твоим старым костям, сохраню тебе жизнь и даже порекомендую юной госпоже...

Иша, все еще находящаяся внутри кареты, при этих словах заметно напряглась.

— Не бойтесь, все будет хорошо, — успокаивающе улыбнулась ей Адель, и действительно:

— Жаль, но у меня всегда будет только одна юная госпожа, — последовал ответ Генриха, и Иша с облегчением выдохнула. После вероятного предательства Патрика, если бы и Генрих предал ее... даже если бы она выжила, то не была бы особо счастлива по этому поводу.

— Старый мешок с костями! Я предложу еще раз: присоединись ко мне или умри! Это последнее предложение, третьего раза не будет.

Генрих вздохнул. В отличие от Иши, он намного лучше знал силу Августа и не слишком верил, что Люк сможет с ним справиться. Иными словами, в этой битве все они были обречены на смерть. На его взгляд им следовало бежать, так шансы на выживание были хоть немного, но выше. Однако Генрих был слугой, и исполнял волю своей госпожи. Более того, без этого юноши они бы вообще не знали о засаде и им было суждено умереть. Последовать за Люком в бой было способом благодарности от Генриха; в то, что ставшего свидетелем юношу отпустят просто так, телохранитель не верил. К тому же, что, если он действительно сможет противостоять Августу?

Теперь, однако, вместо смутной надежды ему давали реальный шанс продолжить жизнь.

— И все-таки я откажусь. Вместо меня лучше поговорим о тебе. Ты ведь служил Рудольфу, Август, а Рудольф завещал все Ише. Почему же, вместо того, чтобы помочь вступить в права законной наследнице, ты помогаешь узурпаторше?

Август хмыкнул.

— Узурпаторше? Я так не думаю. Именно Ида была с отцом все время, пока его болезнь прогрессировала, именно она поддерживала его, пока твоя драгоценная Иша загорала где-то на морском берегу. Именно она приняла его последний вздох! Так кто из них более достоин принять наследство?

Генрих не смутился.

— Раз Ида такая хорошая, тогда почему наследницей назначена не она? — спросил он.

— Почему-почему? Потому что этот маразматик вообще тронулся умом и даже стал подозревать, что Ида не его дочь! Но хватит, мне надоели эти бесполезные разговоры, убить их!

В сторону Генриха тут же устремилось несколько метательных снарядов, тогда как другие дастеры, предпочитающие ближний бой, спешились и направились к карете.

— Спрячься! — коротко бросил Генрих Пьеру, отбивая атаки. Сейчас, когда дело дошло до боя, никто не будет специально нацеливаться на возничего, однако если тот подвернется под руку, его тут же убьют. Понимая это, Пьер тут же юркнул под карету, не особо задумываясь о том, что будет, если лошади, запаниковав, понесут.

Однако лошади не несли. Они оставались на удивление спокойными и смирно оставались на месте, несмотря на беснующихся вокруг двуногих, каждый из которых был намного сильнее них.