Ты мне принадлежишь (СИ) - "Lela Taka" - Страница 60

Да, она всегда выбирала красивых и умных парней, спортивного телосложения, с грудой мышц.

Норрис пощупал свои бицепсы и, не обнаружив под кожей ничего, хотя бы отдаленно напоминающее мышцы тех ребят, что стояли рядом с ней в утренних новостях, зло выругался. Он не очень хорошо понял, кто они такие. Но выглядели они явно подозрительно. Лица, скорее напоминающие звериные морды, кожа, покрытая шерстью… Но определенно они были «качки», и поэтому Тейлор Хилл вилась вокруг них и пыталась рьяно защищать их права. Или же ее потянуло на экзотику? Но он бы скорее понял ее увлечение каким-нибудь нигером, чем этими мутантами.

Ничего, скоро мы вам покажем…

Выйдя из метро, Скинни прибавил шаг. Кори будет недоволен, если он опоздает. Сегодня очень ответственное дело, касающееся его лично, поэтому он спешил.

В паре сотен метров от Отдела судебной медицины уже собралась группа людей, в центре которой стоял высокий бритоголовый детина, руки и шею которого покрывали многочисленные татуировки.

Кори Слэйд. Лидер активистов.

Он что-то говорил собравшимся, обильно жестикулируя, а люди внимательно слушали. Всего их было человек пятнадцать, и среди них Скинни увидел Бро. Подойдя ближе, он лишь коротко кивнул компании и отдельно – Кори, после чего встал чуть поодаль, так, чтобы слышать его речь и видеть, что происходит у Отдела.

- Мы понятия не имеем, кто они такие, - говорил тем временем Слэйд . – Нам предлагают поверить в то, что они не представляют для нас никакой опасности. Но кому и почему мы должны верить? Я лично увидел двух монстров, чудовищ – называйте, как хотите. Сути это не меняет. Я не уверен, что такой внешний вид – результат каких-то генетических мутаций. Скорее всего, это неизвестный науке вирус, который, попадая в человеческий организм, вызывает такие уродства. Если мы не желаем распространения неизвестной заразы, мы должны замочить уродов, а иначе нам грозит эпидемия!

Толпа одобрительно загудела. Бро утвердительно кивал, с обожанием глядя на Кори – тот стал для него кем-то вроде кумира, примером для подражания. Скинни признавал, что Кори умеет быть убедительным, иначе ему не удалось бы вести за собой активистов против тех слоев населения, которые он без стеснения называл «мусором».

- В Отделе судебной медицины находится один из них. Полагаю, он попал туда не случайно, - продолжал Кори. – Его дружки пытались его вытащить, да вот только сами попалились. Их бы тоже не мешало отправить на опыты и потребовать, чтобы нам сообщили о результатах!

- Он все еще там, поэтому они должны приехать за ним! – выкрикнул кто-то.

- Дома их тоже ждет сюрприз, - заметил его сосед.

Скинни приблизился к Бро, ткнул в бок и прошептал:

- Какой еще сюрприз? Они что, уже успели выяснить, где они живут?

- Ага, - ответил Бро, не оборачиваясь. – Кое-кто навел справки, и они побывали и у них дома, и в гараже, где работает их подружка.

- Подружка? – переспросил Скинни.

Мысли, как обычно, были о Тейлор Хилл, но он быстро сообразил, что речь не о ней. О сюрпризе, оставленном дома и в упомянутом гараже он тоже мог догадываться – обычно это были разбитые стекла в окнах, написанные аэрозольной краской оскорбления на стенах и дверях и тому подобные «шалости».

Кори замолчал. Замолчали и остальные, обратив свое внимание на противоположную сторону улицы, откуда внезапно появился одинокий байкер на темно-синем чоппере. Он был в шлеме и мотоциклетной одежде, поэтому было сложно сразу понять, тот ли это, кого они ждут. Они полагали, что их будет как минимум двое. Второй, возможно, струсил или остался дома – разгребать последствия их визита.

Байкер уверенно приближался к Отделу, и в тот момент, когда от группы собравшихся его отделяло всего несколько метров, люди кинулись ему наперерез и преградили путь. Он остановился.

- Снимай шлем! – крикнул кто-то, но байкер не пошевелился.

- Снимай! – вторил ему Кори.

- Мы должны убедиться, что ты тот, кто нам нужен.

Байкер медленно приподнял визор, видимо, решив, что сопротивление бесполезно, и Скинни увидел покрытое серой шерстью лицо, на котором был лишь один глаз (второй перетянут черной повязкой) и в котором не было ничего человеческого.

- Чего вы хотите? – спокойно спросил байкер, а Норрис уже почувствовал, как в нем закипает ненависть к этому мохнатому мутанту, которого утром так защищала Тейлор Хилл.

«Что ты на это скажешь, Хилл?» - сунув руку в карман, Скинни вытащил заранее заготовленный пузырь с красной масляной краской и запустил его в мотоциклиста.

Пузырь угодил в плечо и растекся по черной куртке алым пятном. Норрис довольно усмехнулся и полез за следующим, надеясь на этот раз угодить в лицо ублюдку или хотя бы в голову.

- Убирайтесь из Чикаго, шерстяные уроды! – закричали из толпы, и в байкера полетел еще один пузырь с краской, который угодил прямо в поднятый визор его шлема.

Судя по всему, он не собирался вступать в перепалку или выяснять отношения. Когда в руках собравшихся появилось нечто посерьезнее, чем пузыри с краской, а именно – внушительного вида ножи, байкер лихо развернул мотоцикл и, не опуская испачканный визор, помчался прочь, провожаемый оскорбительными криками.

- Думаю, он понял, что ему здесь не рады, - подвел итог Кори.

- Пора сматываться. Кажется, сюда едет полиция! – воскликнул Бро, услышав приближающийся вой сирен.

- Быстро валим! – распорядился Кори, и люди немедленно бросились врассыпную – кто к своим машинам, кто к метро.

Они, разумеется, не хотели привлекать ненужное внимание стражей порядка.

Скинни Норрис шел в направлении станции, за ним едва поспевал неуклюжий Бро. Лишь очутившись в вагоне поезда, он смог перевести дух.

- Вот твари мохнатые! Но мы им задали жару! - резюмировал Бро, плюхаясь на свободное сиденье.

Скинни остался стоять, глядя в одну точку куда-то над дверью. Сегодня он впервые в жизни сделал что-то хорошее Тейлор Хилл – защитил ее от страшных мутантов. Хотя и косвенно, но все же… Он улыбнулся.

***

Итак, куртка и шлем безнадежно испорчены, и кроваво-красные пятна невольно привлекают ненужное внимание прохожих. Но Модо волновало не это.

«Черт, видимо, Чарли была права, и эти ребята не на шутку всполошились! – размышлял он. - Как некстати они собрались прямо у Отдела! Мне же надо быть именно там! Но, судя по всему, они настроены очень решительно и будут ждать меня до последнего…»

Он понимал, что ввязываться в драку означало погубить на корню все усилия Тейлор создать для них благонадежный образ в глазах жителей Чикаго. Вот засада! Пожалуй, надо все-таки заехать переодеться и позвонить Чарли.

Модо остановился у тротуара, протер от дорожной пыли глаз, чертыхаясь из-за испачканного визора, и вытащил телефон. Посмотрев на часы, он прикинул, успеет ли он сейчас съездить переодеться, а затем вернуться обратно, чтобы к тому времени группа активистов решила, что он уехал насовсем, и спокойно разошлась, а он попытался бы помочь Тейлор.

Карта пробок Чикаго выглядела обнадеживающе, и Модо отправился домой. Он довольно быстро преодолел расстояние, разделявшее центр города и район, где они жили, однако там его ждал неприятный сюрприз. Одного взгляда на некогда ухоженный сад и аккуратно отремонтированный дом было достаточно, чтобы прийти к выводу – здесь побывали незваные гости. Он догадывался, кто именно. Клумбы и газоны вдоль дорожки были вытоптаны грубыми ботинками, входная дверь зияла щербатой пустотой из-за выбитого витражного стекла. Справа от двери, на белой стене появилась надпись, сделанная аэрозольной краской, содержавшая непристойные оскорбления и призывавшая обитателей дома немедленно покинуть этот город.

- Вот черт! – воскликнул Модо. – Нужно звонить в полицию. Или сперва Чарли…

Ему очень не хотелось ее огорчать, но он понимал, что владелец дома – она, поэтому данный неприятный вопрос придется решать ей. Оставив идею сменить экип, поскольку теперь дом являл собой место преступления, и его следы могли ввести полицию в заблуждение в случае, если они примутся расследовать этот акт вандализма, Модо отъехал на некоторое расстояние и снова достал телефон. Немного поколебавшись, он все же позвонил Чарли, быстро пересказал ей события, участником которых невольно стал, и отправился в обратный путь, но уже другой дорогой, надеясь, что еще не слишком поздно.