Я тоже её люблю (СИ) - Wickery Kitty - Страница 24

— Ну что? — Пчёла склонил голову набок и опять ухмыльнулся точь в точь так же, как раньше. Помнил ли он, как этот изгиб губ и негромкий смешок действовали на неё раньше? Да конечно, помнил. — Потанцуешь со мной? — его затуманенный от выпитого взгляд блеснул в полутьме зала, но Оля по-прежнему видела в нём ту боль, что не покидала его на протяжении всего этого вечера.

Витя протянул девушке руку, и Оля, несмело сделав шаг к нему, приняла приглашение. По телу будто прошёл разряд во все двести двадцать, стоило снова оказаться в такой опасной близости друг от друга. От него пахло теми самыми сигаретами… и нет, это не был запах «Мальборо», который исходил от Саши. Тут было другое, оказывается, два года хранившееся в памяти. Только теперь к нему добавился запах дорогого одеколона и, определённо, коньяка. Он молча вёл её в танце, осторожно придерживая за талию. Белова закрыла глаза, наклонив голову ближе к его плечу. Сейчас хотелось просто забыть обо всём на свете.

Дурацкий тамада. Просто идиот, клоун! Вот кто придумал это? Мысли потоком ударили в голову Пчёлы вперемешку с выпитым алкоголем. Рука невольно скользнула чуть ниже, к её пояснице, и он одним движением, сам того не осознавая, притянул девушку ближе, почти вплотную к себе. Как на Новый год, помнишь? Тогда мы были совсем одни, а сейчас на нас смотрит, может, добрая сотня глаз. Да и плевать на них. Сердце зашлось в сумасшедшем ритме. Гладить бы её сейчас по спине, ощутимо напрягшейся под тканью свадебного платья; целовать раскрасневшиеся щёки… Я ведь думаю о том же, что и ты, моя Оленька. Моя. Моя! Я так чувствую. Зачем же тогда это всё сейчас? За что? Вопросы роились в голове, слова так и рвались наружу, практически сводя с ума. Пчёлкин лишь прижался к Оле ещё сильнее, до боли закусив губу. Молчи, молчи же, не говори ей ничего…

Ладонь девушки невольно скользнула с плеча Вити ниже и легла там, где сильно стучало его сердце. Она ощущала это так же отчётливо, как и ком в собственном горле, не дававший вздохнуть. Краем глаза она заметила мужа. Тот вообще не смотрел в их сторону, ведя в медленном танце свидетельницу. Оля едва слышно выдохнула — скорее, от облегчения, — и её дыхание коснулось шеи Пчёлкина, заставив его вздрогнуть. Эх, Витя, совсем ничего за два года не изменилось… Как же тяжело. Пронзительный голубой взгляд с поволокой не отрывался от её лица, и это так напомнило ей новый восемьдесят девятый… Правда, сейчас знакомые нежность и желание вступали в борьбу с полной безнадёжностью. Оля положила голову свидетелю на плечо и впервые за время разлуки по-настоящему почувствовала его близость. И этот человек, по злой иронии судьбы, сегодня подписывался под тем, что она выходит замуж за другого… Девушка молча зажмурилась. Говорят, с закрытыми глазами лучше различаешь запахи… Так и было — в нос ещё сильнее ударил аромат одеколона. Время, пожалуйста, остановись…

— Спасибо всем! — громкий возглас тамады прервал уже стихавшую мелодию. — Пары получились просто великолепными!

Оля испуганно открыла глаза, словно резко вернувшись в этот мир из какого-то другого, параллельного, где для неё было всё совсем иначе. Она сделала шаг назад, поправив ужасно неудобную пышную юбку свадебного платья, при этом не отводя взгляда от Пчёлкина. Тот опустил глаза и потёр лицо ладонями, тщетно пытаясь смахнуть с себя накатившие чувства. Не выйдет ничего… разумеется. Парень в два шага преодолел расстояние до праздничного стола и схватил с него очередную бутылку, на этот раз виски. Находиться в этом зале сейчас было невыносимо: лучше всего срочно выйти покурить.

— Пчёл, видит Бог, я его предупреждал, — Холмогоров хлопнул друга по плечу, пытаясь хоть так поддержать, и поднёс зажигалку к его сигарете.

— Ты о чём, Кос? — Витя сделал большой глоток из новой бутылки, после чего крепко затянулся сигаретой.

— О тебе и скрипачке, — хихикнул тот, сделав очередную затяжку «Мальборо». — На Урале в восемьдесят девятом я сказал ему, что шуры-муры с ней у тебя и западло с бабами братвы встречаться, — с серьёзным видом говорил Космос, пуская сизые кольца дыма. — Саня не поверил, что у тебя это… ну, по-серьезному может быть к кому-то.

— Мы расстались, — на удивление спокойно ответил Пчёла, в очередной раз глотнув залпом виски. — Саня не встречался с моей бабой, Кос, расслабься.

— Ты идиот, если не видишь, что любит она тебя, а не Саню, — Кос горько мотнул головой. — Если бы он тогда не лез… да в прочем, уже поздно. Ещё и дружком тебя взял. Только как же по-другому то… Я сразу отказался, а Фил весь в своей Томке, ничего кроме неё не видит и не хочет. Мне жаль, брат, правда, — он снова сочувственно похлопал товарища по плечу и запустил окурок чётко в мусорный бак.

— Оставь эту тему, Кос, — Витя махнул на друга рукой, бросив недокуренную сигарету на асфальт, и быстрым шагом устремился к толпе у лимузина, что уже собиралась провожать молодожёнов до их нового дома.

Когда лимузин подъехал по нужному адресу, порядком пьяные гости дружно вывалились из машины, громко распевая песни; лишь жених с невестой медленно шли к подъезду, не отрываясь друг от друга и не переставая целоваться.

— Белый, мальчика делаем, мальчика! — пробасил Холмогоров, когда молодые уже вошли в подъезд.

— Слышь, может тебе помочь? — перекрикнул его Пчёлкин.

Кто знает, зачем только он произнёс эту нелепость, как вырвалась эта пошлая шуточка? Скорее всего, виной тому было отчаяние и и игравший в крови алкоголь, но было и ещё кое-что… Ему хотелось, чтобы Оля хоть на секунду вспомнила о нём; чтобы даже наедине с Сашей она смогла, пусть мимолётно, ощутить его присутствие. Однако девушка уже всецело растворялась в своём молодом муже, отвечала на его поцелуи, запутывалась пальцами в его волосах.

— Ты кого хочешь? — игриво спросила девушка, оторвавшись от губ мужа, когда они наконец поднялись на этаж.

— Сверхчеловека хочу, — небрежно отшутился Саша.

…И изменился в лице, увидев на подходе к квартире растяжку, что тянулась от стены до стены. Сомнений не оставалось: к ней точно была прикреплена граната.

— Оля, стой, — изо всех сил стараясь сохранить спокойствие, проговорил Белый.

— Стою, — девушка широко улыбнулась, даже не догадываясь, что сейчас её молодой муж пытается обезвредить подъезд от взрывного устройства.

— Не шевелись, — уже строже приказал он.

Сердце девушки слегка ёкнуло: от людей можно было ожидать чего угодно — Сашина бригада с каждым годом наживала себе всё больше врагов.

— Что случилось? — с долей волнения спросила она.

— Ну, бережёного Бог бережёт, — сделав осторожный шаг вперёд, произнёс тот и поднес зажигалку к растяжке на расстоянии сантиметра. — Подержи зажигалку, — скомандовал он жене.

Сердце Беловой бешено забилось. Казалось, вся жизнь пролетела перед глазами, когда она бросила взгляд на привязанную к стене гранату. Боевиков смотреть не надо. Это был уже не пистолет, что теперь выглядел привычно в руках у любого бригадира; а самая настоящая граната, после взрыва которой дом разлетится по кирпичикам без шанса на спасение.

— Дай шпильку, — пытаясь выглядеть хладнокровным, раздавал приказы Белов, — теперь иди назад, спустись по второй лестнице на два пролёта вниз. Жди меня там, хорошо? Как только спустишься, дай мне знать.

Оле ничего не оставалось делать, как смирно повиноваться Саше. Она машинально двинулась к лестнице, как вдруг громкий лай соседской собаки заставил её вздрогнуть.

— Саша! — испуганно крикнула девушка, поняв, что бульдог уже несётся прямиком в сторону растяжки.

— Назад! — проорал Белый, когда растяжка порвалась и взрывное устройство упало на пол.

Быстро схватив гранату, Белов отбросил её как можно дальше на лестницу и одним движением руки повалил жену на пол. Раз, два, три… Оглушительный взрыв. Треск огромного выбитого стекла прозвенел в ушах. Оля с трудом приоткрыла глаза, расфокусированным взглядом ища мужа. Саша лежал рядом, заведя руки за голову. Живой. Слава Богу…

Ни о чём не подозревавшая компания ещё долго смеялась внизу и бессвязно травила шутки, пока четырёхметровое стекло, разбиваясь на мелкие осколки, не вылетело с силой из оконной рамы.