Полет миражей (СИ) - Александрова Дилара - Страница 72

Вздох, полный горечи.

Дописав еще несколько пунктов, Жнец внимательно пробежался глазами по результатам своих трудов. Как ни странно, остался удовлетворен.

— Да я прям святой, — по помещению пронесся полный восторга возглас.

Зуд не прекращался.

— Не начинай, — закрыл глаза мужчина, обращаясь к придирчивому внутреннему судье.

В ремесле Жнеца убийство зачастую было неотъемлемой частью рабочего процесса. Как Теней, так и самого человека. И тут возникал весьма щепетильный вопрос, ответ на который, порой, Жнецы не находили на протяжении всей своей жизни. Почему Пламя так резко реагировало на одно лишение жизни, и совершенно не реагировало на другое? Почему один Жнец твердо держал силу, несмотря на отсутствие дисциплины и регулярных тренировок, а другому приходилось буквально лишать себя всего, чтобы она оставалась стабильной?

Многие из охотников не могли нащупать ту тонкую грань, которая была бы универсальна для всех. К счастью или сожалению, ее просто не существовало. И у каждого Жнеца были свои отношения с Пламенем.

Впрочем, Морган не получал удовольствия от того, что забирал чью-то жизнь. Но получал удовольствие от того, что становился на шаг ближе к своей цели. Острое желание взойти на Олимп тянулось еще с юности и не отпускало его не на секунду. Однако, на пути этих вполне естественных стремлений всегда вставало Пламя. Как источник силы оно диктовало свои условия. И, поскольку Морган, несмотря на свою природную лень, к тем, кто может пренебречь дисциплиной не относился, ему приходилось прилагать тройные усилия, чтобы достичь стабильного результата. К тому же, нужно было регулярно устраивать сеансы пятничной торговли.

Недавняя «загвоздка», которой Морган заменял неудобное слово «безумие», внесла свои, достаточно неприятные коррективы. Там, в Лабиринте Ночи, он впервые почувствовал невыносимое желание убить. Неизбежное следствие безумия представляло большую опасность. Стремление лишить жизни того, за кого не заплатят, было плохим знаком. Это могло принести много проблем с Пламенем, а впоследствии и с законом.

— Тупая девка, — зло оскалился Морган, — Нефиг лезть, куда не просят.

Мужчина точно не помнил, сколько насчитывалось в последнюю жатву человеческих душ. Кажется, четыреста тридцать одна. Именно столько осмысленных клонов вернулось к своим законным хозяевам-Высшим. При таком раскладе оставалось им недолго. Если смотреть с этой колокольни, то честная работорговля казалась не такой уж серьезной оплошностью, как кормление Теней человеческими телами. Не говоря уже о сопутствующих жатвам «погрешностях».

На этом моменте Морган замер, спокойно вглядываясь в танцующий терпкий дым. Мужчина знал, чем может надавить. Уничтоженные совсем недавно Ифриты у подножия гор Флегра унесли бы гораздо больше жизней, если бы он не оказался в нужном месте и в нужное время. Не говоря уже о том, какие титанические усилия ему потребовались для того, чтобы получить подобный результат. А хороший результат, к слову, Морган выдавал регулярно. Так что примерную арифметику он знал, и на полном серьезе намеревался выторговать себе одобрение.

Правда, не успел. Впрочем, от последующего события больше обрадовался, чем расстроился. В гости пришел босс.

— Прости, что без предупреждения, — извинился с порога Трэвиус, втаскивая в узкий проем двери небольшой ящик холодного пива, — Решил не звонить. Тебя трудно застать врасплох.

— Это да.

— Занят чем?

— Да так… Сам с собой разговариваю.

— Понятно. Получается?

— Не очень.

Чуть звякнув, емкость, содержащая в себе шесть продолговатых бутылок с голубоватыми надписями, шмякнулась о поверхность коричневого стола. Затем эту процедуру проделал и Трэвиус, плюхнувшись прямо на край дивана. Мужчина довольно потянулся, чувствуя приятную мягкость ткани. Беспечно оглянувшись, он пришел к выводу, что простоватое жилище за время гибернации практически не изменилось. Разве что обои заклинили, да пыли значительно прибавилось. Видимо, автоматическая система воздухоочистки уже не справлялась.

— Как отдохнул? — спросил босс, заметив в углу повидавший виды байк.

— Замечательно, — улыбнулся Морган, склонившись над своевременно принесенным гостинцем.

Пиво в холодильнике заканчивалось. Заказы в кварталы Жнецов не доставлялись, а выходить из дома совсем не хотелось. «Gimlet» — гласило красиво оформленное название изящным голубым шрифтом. По поверхности блестящей белой упаковки с мелкими надписями стекали многообещающие капли влаги. Читать еле заметный шрифт Морган не горел желанием. Просто откупорил емкость и сделал большой глоток.

«Холодное пиво — источник жизни», — подумал про себя мужчина.

— А что? Здоровье не преграда? — немного удивился Трэвиус.

— Нормально. Одрин — волшебник. Подлатал так подлатал… Правда, какое-то время на колесах.

— Не правильно ты, парень, на девок деньги тратишь.

— Правильно буду на Олимпе.

— Сколько ушло, если не секрет?

— Слишком много, — посетовал Морган, приземлившись на другую сторону дивана, — Полтора миллиона в трубу. Даже самая дорогая шлюха столько не стоит.

— Да… — почесал затылок гость. — Даже десять самых дорогих шлюх столько не стоят.

Трэвиус начал шарить в карманах штанов, усиленно пытаясь что-то нащупать. Когда он все же это сделал, то выудил небольшой чип-носитель, смахивающий на плоскую пуговку с дыркой посередине.

— Держи, — протянул находку босс.

— Это что?

— То, зачем я здесь. Если честно, понятия не имею, что там. Но, видимо, что-то очень важное, раз я потер из-за этого память… Посмотри, когда отчалю.

— Ладно.

— Слушай, а че ты хочешь там, на Олимпе, делать?

Морган растянулся на диване, упершись взглядом в белый потолок. Сделав очередной глоток пива, он склонил голову на бок.

— Спокойствия хочу. А вообще… — сказал он задумчиво и с какой-то долей мечтательности выдохнул насыщенный пивными парами воздух. — Собаку хочу завести. Чтоб гулять по побережью, а я ей палки кидал. Бухать с друзьями… живыми… Не существовать от жатвы до жатвы, и не выполнять работу, в которой нет смысла. Трахаться вдоволь, и жить рядом с морем.

Трэвиус почесал затылок:

— А сейчас что животное не заведешь?

— Тогда его придется на работу брать, — вздохнул Морган, — Вы-то без Жнеца ни шагу, а тут — собака.

— Так-то да, — Трэвиус оставил в покое затылок, — В первой же жатве ляжет…

Словно вспомнив, что не курил непозволительно долгое время, босс инстинктивно потянулся к внутреннему карману куртки. Там всегда лежал добротный запас того, чем можно основательно подымить. Взгляд Трэвиуса упал на прозрачную дверцу холодильника, забитого полуфабрикатами. Он стоял рядом с проемом, ведущим в нечто, похожее на душевую комнату. Данная планировка всегда вводила его в замешательство.

Не совсем четкое, слегка сплюснутое с краев кольцо появилось в воздухе. Затем возникло еще одно, более оформленное, а за ним — целая серия красивых, профессионально исполненных дымовых окружностей.

— Кстати, о друзьях. Я для вас кое-что урвал, — легким движением руки босс активировал подкожный чип, — Одиннадцать пригласительных на человеческое приват-пати. Придет почти вся команда… Элитное бухло, жрачка и живой стриптиз по высшему разряду. Пришлось за места-то с Жнецами побороться! Возьми Хамфрида, думаю, он обрадуется.

Перед носом Моргана выскочила заманчивая голограмма виртуального пригласительного. Золотой кубок, видимо, наполненный шампанским, извергал воздушную пену и потоки искрящегося золотого напитка. Бархатные черные, еле заметные буковки сновали между распускающихся алых роз, то возникающих, то исчезающих в витиеватых течениях жидкости. Морган улыбнулся уголками губ и помял сигарету в зубах.

— Дата сегодняшняя, — слегка прищурился он, разглядывая мелкие цифры внизу.

— Ага, вечерком собираемся. Я знаю, ты не занят, — словно в ответ точно так же прищурился Трэвиус, — Ха! Это тебе не на б***й глазеть во второсортных кабаках.