Мур-мур, мяу! (СИ) - Сапегин Александр Павлович - Страница 36

Пока Ефим занимался самоанализом и поисками истины в первой инстанции, в доме, расположенном в нескольких автобусных остановках от сельскохозяйственной ярмарки, хозяева одной из квартир пытались добиться истины от чуть ли не плачущей девушки с красивым именем Вера.

— Вера, — отодвинув от себя опустевшую кружечку, на дне которой оплывали разводы кофе, Николай устало потер глаза. — Я тебя ни в чём не обвиняю, просто объясни мне, почему ты передала ключи Валере?

— В каком смысле, почему? — опешила девушка.

— В таком, Верунчик, — начал пояснять Зимин, — что я русским языком запретил ему появляться на пороге своей квартиры. Вышел он у меня из доверия, понимаешь, совсем вышел. Я и Валюшу попросил всех оповестить, что ваш братец здесь отныне персона нон-грата, а ты ему поручила…

— Попросила.

— Да без разницы, попросила или поручила, результат от этого не меняется, Вера…

— Но Валя мне ничего не говорила, — привела Вера убойный аргумент в собственное оправдание.

— Валя? — удивлённо вскинул брови Николай, повернувшись к жене.

— Прости, Коля, я забыла, — повинилась супруга, покаянно опустив голову, — Валере хвоста накрутила, а Вере не сказала, сама закрутилась.

— Ладно, проехали, — через минуту рассматривания какой-то точки на обоях, обречённо выдавил Николай. — Что хоть ваш братец блеял в своё оправдание? Он хоть что-нибудь промяукал, как умудрился потерять домашнего котёнка?

— Валера сказал, что забежал ровно на минуту, чтобы подсыпать корма и поменять воду и забыл закрыть за собой дверь. Фиму он в глаза не видал, некогда ему было в его поисках по квартире бегать. Он разогрел в микроволновке курицу, положил в миску и побежал на выход, видно где-то в этот момент Фима выскочил за дверь.

— Ты ему веришь, Вера? — Николай ногой выдвинул кошачью миску на центр кухни.

— Я не знаю, что сказать, — пожала плечами девушка.

— Зато я знаю, — грубо обрубил Зимин. — Троцкому далеко до вашего брата, не хочу материться, но врёт он, как дышит. Что ты видишь в миске?

— Ничего, — удивилась Вера.

— Вот и я ничего не вижу, а этот гавнюк тебе пел, что разогрел и наложил в неё Фиме курицу. Если он её наложил, значит её кто-то сожрал, получается, что Валера сам её и оприходовал, ведь мы выяснили, что Фима этого сделать не мог. Есть второй вариант, гораздо хуже первого, вам с Валей озвучить его или сами догадаетесь?

— Валера сам выкинул Фиму? — тяжело вздохнув, предположила Валентина.

— Заметь, ты сама это сказала, — мгновенно отреагировал Николай. — Иначе почему миска пуста, а количество порций в холодильнике, которые приготовила Вера, осталось неизменным. Ты ведь миски не мыла, Вера?

— Не мыла, — шмыгнула носом Вера, которой было неимоверно стыдно за себя и за брата, оказавшегося настоящим подлецом и первостатейным негодяем.

— Что и требовалось доказать, девушки, — припечатал Николай, задвигая пустую ёмкость обратно. — Остаётся основательно перекинуться словом с Валерой. Вы ему не звонили, что мы приехали?

— Нет, — стрельнув взглядом на младшую сестру, ответила Валентина. Вера же отрицательно покачала головой.

— Вера, будь лапочкой, брякни брату, попроси его приехать через часик. Причину сама придумай, у меня сейчас голова не варит… Сделаем сюрприз молодому человеку. Я страсть, как хочу посмотреть в его глаза и поговорить с ним по-мужски. Дорогая, ты не против, если я ему вправлю мозги? Хотя вправлять там что-либо поздно, но я хотя бы попытаюсь. Договорились?

— Хорошо, — обречённо согласилась Вера. Как бы она не любила и не защищала родного брата, но даже её чаша поистине ангельского терпения оказалась переполнена последней выходкой. Терпеть подставы от собственного брата она больше не намеревалась, пусть Николай вколотит хоть каплю ума в пустую голову Валеры.

Пока взрослые вели разговоры на кухне, Лика бегала по подружкам и соседям, расспрашивая последних, не видел ли кто Фиму на улице. Забег заплаканной девочки не приносил никаких результатов, пока малышка, от горя белого света не видящая, не столкнулась у подъезда с бабулечкой, проживающей на первом этаже дома и помнящей Николая со времён, когда тот под стол пешком ходил. Баба Тоня пожалела заплаканную девочку, участливо поинтересовавшись у Лики, кто её обидел.

— Никто, — хлюпнула носом девочка. — У нас котёнок потерялся.

— Беда-то какая, — посочувствовала баба Тоня, которая сама неровно дышала к кошкам, но держала в квартире только сибирскую красавицу по кличке Рося. Бабушке нравился крупный и воспитанный котёнок Зиминых, послушно гуляющий с Ликой на поводке, она часто наблюдала за соседями в окно через тюль.

— А когда он потерялся? — баба Тоня отвела роняющую слёзы девочку к приподъездным лавочкам, с удовольствием опустившись на деревянную поверхность оных. Ноги, трансформатором гудящие после похода в магазин, просили отдыха.

Слово за слово, Лика рассказала немудрёную историю потери Фимы.

— Постой-постой, — прокряхтела баба Тоня, припоминая утро и день пропажи котёнка. — У тебя же есть дядя, брат твоей мамы, если мне не изменяет память.

Через минуту разговора Лика нашла на телефоне фотографию дяди Валеры, предъявив её старой соседке для опознания.

— Точно он! — баба Тоня ткнула узловатым пальцем с потрескавшимся ногтем в экран телефона.

— Пожалуйста не уходите, я сейчас папу позову! — Лика реактивной мухой скрылась в подъезде.

Несколько минут спустя стальная дверь со светящимися днём и ночью кнопками домофона распахнулась настежь, выпуская на свет божий некогда бесшабашного мальчишку, со временем превратившегося в представительного мужчину, знающего себе цену.

— Здравствуйте, Антонина Сергеевна, — поздоровался Николай.

— И тебе подобру-поздорову, Коля, — улыбнулась бабулечка, — твоя непоседа рассказала о вашем горе. Не знаю, помогу ли я ему, но видела я твоего шурина, видела.

Баба Тоня поведала и о бессоннице, и о том, что дочка перед работой привозит внуков к ней, дожидающейся любимых чад, глядючи в окно, а забирает «кровиночек» вечером. Где-то за полчаса до приезда Маши перед подъездом припарковалась незнакомая машина, из которой вышел Колин родственник по жене, шурин, значит. Пяти минут не прошло, как он показался обратно, волоча что-то завёрнутое в тряпку и вроде как та даже шевелилась. Кинув свёрток в машину, шурин Николая быстро уехал. Вроде всё, больше ничего ей не припоминается. Потемнев лицом, аки грозовая туча, Зимин душевно поблагодарил соседку и придержал перед ней дверь в подъезд.

Баба Тоня шла домой, думая, что шурина у Зиминых ожидает неласковый приём. Очень неласковый, оно и правильно — нечего котиков обижать!

Между тем, одна из причин слёз Зиминой Лики, переварила обед и засобиралась в путь, дорога сама себя не осилит. Зевнув и хорошенько потянувшись, пушистый кот спрыгнул с временного бетонного ложа. Дойдя до автостоянки и сориентировавшись на местности, Ефим планировал добираться до дома Зиминых через дворы и парк, но тут его ноздрей коснулся знакомый запах.

«Просто день встреч какой-то! — сам себе мяукнул Ефим, разглядывая машину Валеры из-под припаркованного на краю стоянки здоровенного американского джипа. — А где хозяин?»

Хозяин авто, он же подлый похититель, нашёлся метрах в десяти от собственного авто. Белозубо улыбаясь во весь рот, он, в компании с таким же «прикинутым» парнем, флиртовал со стайкой кокетничающих девушек, то и дело стреляющих в мужчин взглядами. Распустивший павлиний хвост Валера не очень заинтересовал Ефима, куда больше его внимание привлекли полуопущенные тонированные стёкла машины ублюдка.

«Быть или не быть, вот в чём вопрос! А-а, была не была!»

Токующие на току глухари проглядели момент с влетевшим в окно иномарки котом. Тот же, в отличие от тупоголовых птиц внимательно осмотрелся насчёт камер наблюдения и видеорегистраторов, сиганул в окно, сходу полосуя когтями сиденья и обшивку салона дорогой тачки.

«Зря в кустах погадил, — сокрушался Ефим, с упоением запуская когти в водительское сиденье, — тут бы кучка дерьма смотрелась лучше всего».