Жена напрокат (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 43

Дёргаюсь.

Хочу встать и убежать.

Но на мою ладонь на столе ложится тяжёлая мужская рука.

Я медленно поворачиваюсь. От обиды в глазах крутятся слёзы. Я к Герману давно неравнодушна, а он по-прежнему притворяется.

Тритон смотрит на меня. Долго, чувственно, проникновенно. Он не дает мне подняться с места.

— Мама, — медленно произносит тритон, — Аня теперь моя жена. И, если ты позволишь себе ещё раз что-то такое в её сторону, я вынужден буду попросить тебя выйти из-за стола. Это касается всех. С каких пор мы стали царской семьей? Сабин, напомни мне о твоём первом месте работы. Кажется, ты трудилась официанткой в баре. Недолго, но было. А что насчёт тебя, мам? Разве не ты работала в школьной столовой?

— Что?! — охает. — Всего пару лет, до того как…

Больше Герман ничего не говорит. И, обернувшись к прислуге, просит принести горячее.

Батя поворачивается, крутит головой.

— А что у нас так тихо? У нас, между прочим, праздник. Музыку включите! У меня старший сын женился!

Герман Игоревич и Игорь Германович кивают друг другу. Тиски моего страха медленно разжимаются. Я едва не задохнулась от ледяного ужаса, который обуял меня от слов его матери, но Герман заступился. И стало хорошо-хорошо.

Из динамиков льётся красивая медленная музыка. Дубовский приглашает жену. Они начинают танцевать. Любуюсь ими.

— Могу я пригласить свою невестку?

Встаю, с удовольствием принимаю руку свёкра.

— Не бойся этих гремучих змеюк, солнышко, они постепенно смирятся. Найдут новую тему для конца света.

Игорь Германович очень аккуратно кладёт руку мне на талию, второй берёт мою ладонь. Всё очень прилично, на достойном расстоянии.

Танцевать на траве, особенно в моём платье, очень неудобно. Но я рада, что тритон за меня заступился. Это так потрясающе волнительно. Даже если этот брак фиктивный, всё равно мне приятно. Мне хорошо. Мне легко.

Мы с отцом Германа делаем несколько кругов, и спустя какое-то время к нам приближается мой муж.

Ух-х, звучит-то как: мой муж!

— Могу я забрать свою жену? — Тоже хорошие слова, просто бальзам на душу! Герман разбивает нашу с отцом пару. — Первый танец, вообще-то, обычно танцуют молодые.

Рассмеявшись, отец отступает.

И, пронзительно глядя мне в глаза, Герман забирает меня в свои руки.

От его горячих прикосновений мир растворяется в вечернем тумане. Он прижимает меня к себе. Сердце ускоряется, бьётся, придурочное, да так мощно — не остановить. Колотится, словно рыба, попавшая в сети. Понимает, что ему конец, и лупит хвостом, теряя последние силы. Глупый мой моторчик, тарабанит в полную мощность. Сломается ведь от таких эмоций.

— Анечка, я приказал забить в нашей спальне дверь на балкон, а также снять ту, что ведёт в ванную. Теперь тебе негде от меня спрятаться, золотце.

— Ох…

Не сводя с меня глаз и, прижимая с такой силой, что дышать просто нечем, Герман откровенно флиртует:

— А ещё, женушка, пока ты тут танцуешь, Дима помогает садовнику поменять двуспальную кровать в нашей комнате на односпальную. Она такая узкая, что спать на ней двоим можно, только тесно прижавшись друг к другу.

— Ну знаете ли, Герман Игоревич, что вы такое творите?! Вам что, делать нечего? С вами любая согласится, а я всего лишь фиктивная супруга. Зачем так расстарались?

— Ах да, чуть не забыл, — игнорирует моё возмущение, — я потребовал убрать все одеяла, халаты и полотенца. И даже пчёлку. Там остались только две простынки и пять подушек. И ты замерзнешь, если не будешь обниматься со мной во сне.

— Ах-х…

— Надо же, весь богатейший и, казалось бы, неиссякаемый словарный запас моей дорогой супруги испарился, как оазис в пустыне под палящим солнцем.

— Я думала, вы, Герман Игоревич, рядом с местными красавицами забудете про меня. Вон у жены вашего брата какое платье — обтягивающее и короткое. А вы какой-то интерьерно-декоративной дурью вздумали маяться.

Рассмеявшись и игриво взглянув на меня ещё раз, Герман ведёт в танце, ритмично меня покачивая:

— Такую попробуй забудь…

Свадьба продолжается. К нам присоединяется брат тритона. Гордей с супругой дарят эксклюзивный свадебный фотоальбом, изготовленный дизайнером. В него можно поместить небольшую историю о нас с Германом. Это очень мило и забавно, учитывая, как мы решили пожениться. И какая чудная у нас история. Так и напишем для будущего потомства: «Папа хотел другую тетю и бабки, поэтому решил с бухты-барахты жениться на маме. А мама жаждала должность, заработную плату повыше и съехать от отчима с его престарелой матерью». Эх, какое там потомство?! Через месяц уже разведёмся. Стыдно перед папой тритона. Он, очевидно, расстроится. Мой свёкор думает, что Герману повезло найти простого и хорошего человека, искренне полюбить его. Но это не так.

Брат мужа поясняет, что мы с Германом можем добавить в альбом памятные фотографии и непременно должны вспоминать о них с женой во время этого процесса. Утверждает, что это не обычный альбом — для обивки снаружи выбраны дорогие натуральные материалы: молочного цвета шёлк, декорированный камнями и вышивкой. А ещё они с женой планировали подарить нам один из лучших семейных хетчбеков(марку я не запомнила), но, так как свадьба случилась очень неожиданно, они преподнесут ключи от машины чуть позже. Кстати, папа тритона выбрал для нас загородный дом. И хотя Герман возмущается, что такие вещи необходимо согласовывать, отец даже слушать его не хочет. По его словам, это отличное место для его будущих внуков. Рассуждает о том, что я обязана родить мальчика и девочку. И девочка непременно должна быть похожа на меня. Взять мамину красоту и изящность.

И снова стыдно, аж в горле першит.

Братья с отцом увлекаются разговорами о работе. Дубовские уходят отдохнуть в выделенную для них комнату. Беременной Ксюше хочется немного полежать. А я решаюсь прогуляться по территории.

Рассматривая сад, я натыкаюсь на чудесный искусственный пруд. Он небольшой, но невероятно красивый и глубокий. Герман рассказывал, как батя решил его выкопать. И что с виду он маленький, но глубина очень приличная. Подобрав юбки, ступаю на доски маленького пирса. Здесь почти не слышна музыка, поэтому отчетливо различается скрип дерева под ногами.

Ветер ласкает воду. Невысокие волны лениво плещутся у самых ног. Хочется погладить их по прохладной “спинке”. Я наклоняюсь, чтобы окунуть свою руку в глубину. Рассматриваю стеклянную гладь. Вода настолько прозрачная, что видны рыбки. С ума сойти, красота какая.

Наклонившись ещё немного, на секунду зависаю, а потом понимаю, что лечу вниз головой. Прямо в воду. Тяжелая ткань платья тянет меня за собой. Она трещит, за что-то зацепившись. Но этого мало, чтобы не дать мне упасть.

В ужасе ору. Секунда! Плюх, и я ухожу под воду. Пруд накрывает меня с головой. Начинаю бултыхаться, пытаюсь вынырнуть, но платье тяжёлое, как и туфли, всё это тянет вниз.

Страх и ужас овладевают мной. Я быстро обессиливаю. Хватаюсь за камыш и сухие ветки. Кашляю, плююсь, снова глотаю воду. Выныриваю под пирсом, бьюсь головой о доски. Кричу:

— Помогите! Пожалуйста!

Плачу. Боюсь. Страдаю от беспомощности.

— Аня! Ты где? Аня!

Слышу взволнованный голос Германа и бултыхаюсь сильнее. Вода заливает лицо, я задыхаюсь, но дурная надежда воскресает. Ноги немеют, руки не держат вес тела, и я уже не могу выплыть. Тем не менее это он… Мой Герман… Я цепляюсь за доски и ветки, раздираю руки, ломаю ногти, стараюсь приподняться. Моё сердце выпрыгивает из груди, бьётся как сумасшедшее.

Он пришёл… Герман пришёл за мной. Единственный, кому есть до меня дело. Самый умный, самый красивый, самый интересный, самый сильный. Это не вода у меня во рту. Это терпкий вкус самых настоящих и светлых в мире чувств. И пусть я банальная и глупая, как все женщины, обычная недалёкая фиктивная жена, но он нашёл меня.

Я слышу его голос, и моя душа трепещет от восторга.