Становление друида (СИ) - Крынов Макс - Страница 23

За строительство мужики попросили полтора серебряных. Цену не заломили — нормальный домик квадратов в тридцать и должен стоить от серебряного и выше. Я усмехнулся и пообещал три серебряных за работу, а потом понял, что зря пообещал столько — мужики помрачнели и потребовали половину суммы вперед: ее они обещали оставить женам. Зря я не подумал, что обещание хорошей оплаты от мутного подростка может грозить неприятностями.

— Задаток — не проблема. Давайте так: я даю полтора серебряных, и завтра под вечер жду вас у северных ворот Басхура с брусом, черепицей и всем прочим, необходимым для постройки дома с нуля. Если вы не приходите, тогда прихожу я и забираю у вас три серебряных. И поверьте — сил у меня на то хватит.

— Говоришь, сколько дом должен быть квадратов, двадцать пять — тридцать? Предложение, конечно, хорошее, — поскреб густую щетину здоровенный прораб ватаги. — Только вот до завтрашнего вечера не успеем материал собрать. У нас по дворам брус лежит, есть такое, но им ещё заниматься нужно.

— Займитесь, — кивнул я, а потом достал из-за пазухи толстенный кошелек с медью, который носил специально для торгов с обычными людьми и вручил мужику. — Здесь пятьдесят с лишним медных. Деревня у вас большая, пусть все понемножку поработают. И я вас умоляю, не смейте все пропить, или сказать, что денег в глаза не видели. Поверьте, я умею наматывать чужие сопли на кулак, хоть это не доставляет мне никакого удовольствия.

— Хорошо, господин... маг. Сделаем все в лучшем виде.

Сутки я потратил на контроль сада. Снег таял, и я осторожно вливал бао в деревья, оживляя тех от зимнего сна. Пошла в рост трава, которой легкий морозец оказался нипочем. В основном я раскочегаривал корни растений, подготавливая те к бурному росту, благо, песок глубоко не промерз. Посетил кузнеца, оставил ему заказ и задаток. Попробовал найти адептов, но те, похоже, покинули Басхур.

Деревенские появились перед воротами поздним вечером. Я приказал доставить воз материалов поближе к бане, сопроводил его, указав, где разгрузиться. Возница хлестнул лошадь, тянущую пустые сани и исчез в ночи. Я же протянул деревенским мешки, наказав надеть на головы. Сразу убедить их не вышло: пришлось поспорить и погреметь кошелем, но в конце концов мужики махнули рукой на фокусы малахольных магов и согласились надеть на головы мешки и не смотреть, куда я их поведу.

Я поводил мужиков по городу, потом поднял по лестнице на крышу бани и телепортировал на скалу. Даже волнами ветра подхватил тех, кто едва не покатился по наклонной скале.

Я помог напуганным мужикам спуститься к подножью скалы и переместился за материалами.

Таская брус и заряжая накопители, я задумался о конспирации.

Надо бы на балке начертить отпугивающую печать и поместить в нее старт. Пусть на минимуме работает, зато на чердак никто из праздного любопытства не полезет. Крыша выглядит достаточно целой, чтобы здесь никто не слонялся, но на всякий случай слабенький страх на народ нужно нагнать. Все-же есть вероятность, что при починке крыши кто-нибудь зачем-нибудь примется разгребать опилки, чтобы те же доски на влажность или крепость проверить, и обнаружит то, что должно быть зарыто.

Глава 11

После перемещения материалов пришлось долго успокаивать вахтовщиков: впервые в жизни столкнувшиеся с магией, мужики впали в панику и истерику. Взрослые селяне, не знающие мира дальше двадцати километров от своей деревни, едва ли не рыдали от испуга. Я помню, сколько по деревеньке Нильяма ходило раздутых от страха перед неведомым слухов, и отчасти понимаю их. Маги — то ли люди, то ли иные существа, то ли захваченные демонами тела. Мол, пьют кровь младенцев, нежат жаб, забирают детей из сел, и если ты недостаточно низко поклонишься, могут убить... а, нет, это уже не слухи.

Успокаивать селян пришлось долго. Я долго втолковывал, что если хотел бы их убить, мне незачем было вручать каждому мешки. Говорил, что предоплата вручена их женам, убеждал, что убивать кого-либо смысла нет. Даже хотел вручить отряду дополнительный серебряный, но передумал — мужики вполне могли решить, мол, я настолько щедр лишь потому, что хочу забрать все монеты с их бездыханных тел, и начать истерить по настоящему.

Кроме того, отпустить я бригаду не могу, прежде, чем работа не будет сделана — мне просто лень искать других, и выслушивать уже от них мольбы отпустить домой. Да и предоплата уже вручена.

Минуту за минутой я вдалбливал в мозг каждого, что единственный благополучный вариант уйти для них — побыстрее построить дом. И сделать работу качественно, чтобы переделывать не пришлось. Хотя, если хотят, пусть идут прямо через пустыню, я даже направление укажу.

Через пустыню мужикам не хотелось — они были наслышаны о песках. Поэтому всем пришлось смириться: кому-то раньше, кому-то позже. Я опасался, что на меня полезут с кулаками, но настолько отбитых крестьян в бригаде не нашлось.

Всю следующую неделю под барьером кипела работа. Мотивированные под самую макушку мужики старались, как никогда прежде. От рассвета до обеда и от обеда до заката стук топоров, молотков, вжикание пил не смолкали ни на секунду.

Я думал, пока бригада будет работать, смогу уделить время развитию: выполнению техник, воскрешению сада и работе над игровой системой, но единственное, что я успевал в первые дни — выпивать необходимые для развития эликсиры, циркулировать энергию и выполнять заказы мужиков. Я перемещался между скалой и Басхуром утром, днём, вечером — носил еду, доставал необходимые инструменты и материалы, даже мебель приволок.

По итогу работы, когда меня провели в новый, пахнущий деревом и смолой дом, я чувствовал себя абсолютно счастливым. Этот дом будто собрал в себе все то, что делало для меня домом потрепаную хибарку в деревне Нильяма, комнату в Утренней звезде и даже зацепил крохотную техно-квартиру на Ильмсхуре.

— Мой дом... Мой собственный дом, — одними губами произнес я.

А вместе с тем дом не был каким-то особенным. В дальнем, левом углу — кровать, рядом с ней — тумбочка и шкаф. У входа можно поставить железную стойку с обогревательным артефактом, деревянные полы накрыть коврами, для уюта, но пока уюта вроде бы и нет, и жилище последнего крестьянина несет в себе больше удобства и индивидуальности. Но мне внутри дома было так уютно, как не было нигде и никогда.

Дверь мужики расположили со стороны скалы, а широкие окна выводили на три другие стороны. И вид из каждого окна мне казался особенным: из центрального окна видны оживающие деревья, из окна слева — зелёные кусты шиповника, уже готовящиеся распустить первые цветы. Справа — часть скалы, пока голая, но скоро там распустится плющ, и именно туда я хочу натаскать земли и песка и посадить неприхотливые магические растения.

За неделю работы мужики прониклись ко мне уважением. Их привлекала магия, когда один человек с помощью пары минут неподвижного сидения на месте — так это выглядело со стороны — может вырастить растение или оживить дерево, заставив его выпустить почки. Думаю, какой-нибудь химеролог или мастер големов впечатлил бы деревенских сильнее, но для глубокого уважения хватило и показанных навыков друида.