Мутные воды Китежа (СИ) - Канра Дана - Страница 47

— Мне нужна помощь…

— Это я уже понял.

— …чтобы вернуть из Нави двух мертвецов.

У Авдея округлились глаза, но он смотрел на нее и внимательно слушал.

— Только один из них мечется между Явью и Навью, — закончила Ева. — Но ты не тревожься. Твоя задача — отправить меня в смерть на несколько суток.

Авдей глубоко задумался и потер лоб. Казалось, он впал в ступор, но через пару минут смущенно кашлянул и ответил приглушенным голосом:

— Смочь это я смогу. Вопрос в том, как ты собираешься за это платить. Я знаю, что ты и твои подруги бедны. Живете за счет университета…

— Неправда, — отрезала Ева, сменив умоляющий тон на холодный. — У нас есть наследство. Самое большое — у меня. Дом, деньги, и…

Она замолкла от того, что Авдей принялся оглядывать ее фигуру цепким, ощупывающим, мерзким взглядом. И душа невольно сжалась от неясной тревоги. Мысленно девушка взмолилась о том, чтобы не услышать самое худшее.

— Деньги и у меня есть, — сказал он, ухмыляясь. — А вот покладистой девицы под боком нет. Согласишься разделить со мной ложе — так и быть, помогу. На нет же и суда нет. Решай.

Еву передернуло от отвращения, и она оттолкнула мужскую ладонь, протянутую к ее покрасневшей от волнения щеке.

— Хорошо, — ах, как непросто далось ей это слово! — Но это потом. Сперва дело.

Он кивнул, но не спешил уходить и продолжал смотреть на девушку. В темных глазах загорелась поганая похоть. Была бы сильная и крепкая Влада на Евином месте, уже огрела бы бесстыдника кулаком по смазливому лицу и была бы такова. Но у Евы слишком слабые и тонкие руки для подобного, да и драться ей не приходилось. Даже в приюте.

— Ступай, — ровно велела она, жалея, что не может, как Ева, управлять чужим сознанием. — Потом поговорим. Я пришлю записку, когда подготовлюсь к смерти.

И, не сказав больше поганцу ни единого слова, она развернулась и неспешно пошла прочь, провожаемая его липким взглядом.

Они обменялись записками уже на следующее утро

* * *

Ева пропала.

Уже несколько дней она не возвращалась в комнату и не появлялась на занятиях. И без того мрачная, унылая и грустная Влада нервничала еще сильнее. А Лира вела себя так, словно ничего плохого не происходило. Более того — пока Влада беспрестанно подходила к окну и пыталась высмотреть на фоне заснеженной улицы Еву, неунывающая Лира Конт насвистывала песенку. Где услышала ее, она не могла вспомнить, но слова крутились в голове:

— Эх яблочко, да на тарелочке… Надоела жена — пойду к девочке…

— Конт, что ты там насвистываешь! Хватит!

— Эх яблочко, да с голубикою… Подойди, буржуй, глазик выколю… — продолжала напевать Лира беззаботным, но странно дрожащим голосом.

— КОНТ!

— Эх, яблочко, куда ж ты котишься… К чертям в лапы попадешь — не воротишься!

Это оказалось последней каплей. Подскочив к нерадивой певице, Влада схватила ее за шиворот и резко поставила на ноги. Лира от шока даже не стала сопротивляться и молча смотрела в ее перекошенное от гнева лицо.

— Поешь всякий вздор! — рычала Влада, при каждом слове встряхивая жертву, как тряпичную куклу. — Они пропали! Сначала Веста! Теперь Ева!

Темные глаза Лиры нехорошо блестели, а полные губы дрожали. Но Влада предпочитала этого не замечать.

— Чего молчишь?! Куда Ева делась?

— Она хотела устроить ритуал с некромантией, — призналась Лира, потому что совесть оказалась сильнее молчания и вражды. — Вернуть Романа Рейта хочет.

Влада помолчала несколько секунд, собираясь с мыслями. Лире казалось, будто она ее оттолкнет, но нет. Резко разжав пальцы, Влада отошла от соседки и с отвращением посмотрела на нее сверху вниз.

— Вот ваша хваленая солидарность Темных, да? Готовы наворотить дел и заварить кашу, лишь бы никто не помешал вам в ваших страшных делах…

— Владушка, солнце, послушай…

— Уйди, дрянь ты этакая! Я ненавижу Темных! Вы все пакостите и творите зло, а мы, Светлые, должны это исправлять! — продолжала кричать Влада, активно жестикулируя. — С меня хватит! Я отправляюсь в Чарсовет! Расскажу там, что ты умолчала о смертоубийстве подруги!

Но не успела она чаропортировать, как за дверью раздался громкий топот и в комнату ввалился Антон Яхонтов — рыжеволосый паренек, в заснеженном тулупе и в валенках. Он тяжело дышал, его побелевшее лицо искажал ужас, а на руках у Антона лежала Ева без сознания. Меловое личико с закрытыми глазами казалось почти мертвым, а сама некромантка не подавала признаков жизни, даже когда он бережно опустил ее на кровать.

— Ой! — запричитала Лира, прижав ладони к щекам. — Евушка! Как же так?! Что же с ней приключилось?!

— Отойди! — рявкнула Влада и оттолкнула ее от кровати. — Не смей ее касаться! Ты — как змея! Убьешь ее своим ядом!

— Тише вы! — прикрикнул Антон.

Он выпрямился и резким движением сорвал с головы шапку, вытер мокрым рукавом пот со лба. На пол посыпался обильно снег.

— Я застал ее после ритуала с некромантом Авдеем из вашего университета… — тяжело дыша, объяснил Яхонтов. — Чудом… Она ушла в Навь. По своей воле. Я исколотил этого… гада…

Влада сумрачно посмотрела на Лиру, а та послала упрямый взгляд ей.

— Ева не рассчитала силы. И если за три дня и три ночи ничего не сделать, Ева останется там навсегда. Она умрет, — безжалостно продолжал Антон. — Поэтому я отправляюсь с ней к Кощею Бессмертному. Только он может подсобить.

С этими словами он снова подхватил на руки безжизненное тело некромантки и был таков.

От отчаяния и бессилия Влада размахнулась и ударила Лиру по лицу крепко сжатым кулаком. Та отлетела к своей кровати, рухнула на нее и неловко схватилась руками за бортики, чтобы не упасть. Затем потрогала ладонью правый глаз, стремительно наливающийся синим цветом, и тонко засмеялась.

— Ой, Владушка, кажется, синяк будет!

Лира расхохоталась — звонко, надломленно, истерично, и смеялась до тех пор, пока Влада не вышла из комнаты, с яростью захлопнув за собой дверь.

Но ни та, ни другая не заметили, как растерянно, с грустным мяуканьем кот Агат трогает черной лапой серую кошку Сильву, безжизненно лежавшую возле Евиной кровати.

Глава 5. Разорванная клятва

У Антона Яхонтова невыносимо колотилось сердце, когда он чаропортировал в чертоги Кощея. Замерев на несколько минут, он зажмурился и попытался отдышаться, но с Евой на руках это было очень трудно. Почти невозможно. Пусть даже девушка тонкая и хрупкая, а на вес как перышко. Но он и мысли не допустил о том, чтобы положить несчастную на холодные камни. Сбившееся кое-как восстановилось, удары сердца стали ровнее, и он понес ее дальше.

Их окружала довольно мрачная атмосфера. Низкое серое, почти черное небо. Чугунные ворота с заостренными концами. Скользкие от снега каменные плиты под ногами — опять же безнадежного серого цвета. Куда они попали? Здесь ли Кощей удерживает в прислугах Весту?

Мысль о рыжей ведьме, некогда им горячо любимой, причинили Антону боль.

Хотел ли он ее видеть после того, как Веста выбрала Альвиана Рейта, ныне полумертвого и похороненного в хрустальном гробу? Да, определенно.

Они должны поговорить и расставить все точки над «и».

С этой мыслью Антон продолжал нести Еву в чертог величайшего злодея всех времен.

Если все пойдет по плану, этой ночью будут спасены сразу три души.

Стоило ему подойти к высоким, плотно закрытым на замок воротам, как те с жутким скрипом открылись. Очень медленно, потому что мешал снег. В этом глухом месте, казалось, сосредоточилась вся непогода чародейской России. Наверное, еще щелкнул замок, словно кто-то невидимый отпер его, но за воем ветра Антон не услышал.

Он вошел с Евой на руках, и ворота захлопнулись с тяжелым звоном. На этот раз Антон отчетливо услышал щелчок в замке и понял, что они в ловушке.

Теперь надо рассчитывать на свое обаяние и на милость Кощея. А иначе им ничего не поможет.

Стараясь не поддаваться панике и отчаянию, юноша неизбежно приближался к полукруглой арке, открывающей проход в зловещий чертог. Здесь не было ни дверей, ни окон, потому что Кощею Бессмертному не нужны тепло и свет солнца. Здесь царили зло, мрак, темнота. И отсюда он собирался уйти живым — и не один!