Турнир (СИ) - Райро А. - Страница 42

Акулина поморщилась и закатила глаза.

— Ой, всё...

Пока она паясничала, чтобы хоть как-то спустить напряжение и не выглядеть ошарашенной, я окинул взглядом округу, выискивая глазами Галея, но его не было рядом.

Грузная фигура учителя уже маячила на пути к верхолётной площадке полигона.

Быстро попрощавшись с Акулиной, я и Джанко поспешили за ним, но мне сначала пришлось забежать в раздевалку, чтобы хоть немного смыть с себя грязь и переодеться. Когда я наконец присоединился к остальным, то в верхолёте ждала напряжённая тишина.

Галей сидел в кресле и мрачно смотрел на меня.

— Прижми зад, опоссум, — велел он тихо, указав взглядом на кресло рядом с собой.

Я покосился на Джанко, что пристроилась в хвосте салона, но сел около учителя.

— Сегодня я бы мог убить тебя, — прямо сказал он мне. — Поверь, это неприятное чувство. Я хочу, чтобы ты потратил больше времени на тренировки с обликом Следопыта. Ты должен понимать, что огонь есть не везде, чтобы поддерживать тебя. Ты должен справляться сам. Больше Джанко привлекать не стоит. Девочка рискнула жизнью ради тебя, больше я не хочу такого допускать.

— Сделаю всё, что в моих силах, учитель, — ответил я, продолжая коситься на Джанко. — Мне и самому страшно от мысли, что я могу причинить ей вред.

— Вот поэтому я её и позвал. Она единственная, кого ты вряд ли убьёшь, даже если больше никого в мире не останется. У тебя с ней целительская привязанность. Причём, взаимная, а это сильно.

— Откуда вы узнали?

— Я не слепой, опоссум. Так что побережём эту Целительницу. У неё слишком большой потенциал, чтобы подвергать её опасности. А с привязанностью люди вполне неплохо живут и не считают это слабостью. Прямо скажем, тебе даже повезло.

Учитель усмехнулся и отвернулся в иллюминатор.

Про бой он ничего не сказал, поэтому я спросил об этом в лоб.

— А что вы скажете насчёт тренировки у Акулы?

Галей с удивлением посмотрел на меня.

— А разве я не сказал?

— Нет.

— Это было прекрасно, ученик. — Он тепло улыбнулся. — Конечно, прекрасно. Ты превзошёл все мои ожидания. А теперь иди. Тебя уже заждались в другом кресле.

Я улыбнулся Галею в ответ.

— Спасибо, учитель. Без вас я бы давно угробился.

— Это точно, кей-кай.

Он опять отвернулся к окну, а я поспешил в хвост салона, пока мы не взлетели.

Придвинувшись ближе, Джанко положила голову мне на плечо и пробормотала:

— Надеюсь, он хорошо тебя отчитал?

— Как обычно, — усмехнулся я и, вспомнив кое-что важное, спросил: — Ну так что? Ты подумала насчёт моего предложения?

— Кирилл... — она загадочно улыбнулась и удобнее устроилась на моём плече, — не торопи меня. Я всё ещё думаю.

— Признайся, ты посещала курсы, как издеваться над людьми?

Она тихо рассмеялась, а вот мне, если честно, было не до смеха.

Во-первых, я действительно ощущал сильную привязанность к Джанко, и мне всё сложнее было с этим справляться, чтобы держать себя в рамках приличий.

Как ей самой удавалось быть такой невозмутимой, оставалось загадкой.

Во-вторых, из головы не выходили картины прошедшего боя. Мороз пробирал от того, что со мной сегодня произошло. А ещё постоянно вспоминались слова ниуда: «Керук — не человек. И он вырвет твоё хлипкое сердце, если ты рискнёшь сунуться на наши земли».

Последующие недели прошли в таком напряжении, что я мог расслабиться только, когда падал лицом в подушку и сразу же забывался сном.

Уроки сменялись тренировками, а те сменялись домашними заданиями, библиотекой, зубрёжкой и снова уроками.

Особенно туго мне приходилось на уроках у Оружейников.

Чтобы вживить хоть один соляной знак в клинок меча или щит, я тратил уйму времени, а если получалось вбить знак, то он почти всегда не работал. Чаще всего я портил оружие, а не усиливал его.

На фоне моих неудач, как Мастера Материй, слова элитария Салимана о том, что я охренеть какой искусный оружейник казались откровенным враньём.

Паршивый был из меня специалист.

Зато на Линии Стражей я делал успехи, хоть мне вечно доставалось от стервозной Ульи Паули. После её занятий на теле оставались синяки, царапины и ссадины. Хорошо, что помогала регенерация кожи, и к вечеру почти всё исчезало.

С Мичи я виделся почти на каждой перемене, и он до сих пор мечтал произвести на свою «богиню» впечатление, поэтому усиленно занимался со щитом, а заодно и мне показывал интересные приёмы. Их я сразу отрабатывал на уроках, чем невероятно бесил Улью.

— Какой олух научил тебя этому дерьму?! — орала она. — Передай ему, что у него вместо мозгов — хлебный мякиш! Так и передай! Только безмозглый тупица мог выдумать такое сочетание для таранной волны!

Понятное дело, её слова я Мичи не передавал, хотя порой подмывало — может тогда бы он перестал грезить об этой конченной стерве.

Что же до занятий у Охотников, то поначалу все меня побаивались, но, видя, что мне удаётся справляться со Следопытом, вся группа постепенно начала мне доверять, а некоторые даже рисковали драться в поединках. Особенно я сдружился с Полузверем Ильёй Разумовским.

Он часто приходил на мои тренировки на ипподроме, чтобы поглядеть на Демона. Сам же Демон косился на лишнего в нашей маленькой стае, клацал зубами и, как обычно, предлагал перекусить.

Мне удалось уговорить Софию Лайфоро временно не ставить на волка путевую печать. В этом, кстати, помог Галей. Постепенно к нему возвращался потерянный когда-то авторитет, и многие учителя уважительно относились к его словам и просьбам.

А ещё мне наконец удалось сдать эссе профессору Фергасу и даже получить оценку.

— Удовлетворительно, господин Волков, — сообщил мне профессор, пробежавшись глазами по листкам. — Хоть что-то соизволили проанализировать.

В тот момент мне хотелось ему врезать.

Честно.

Я ведь не просто «соизволил», а, как грёбанный отличник, полностью переписал часть работы, где говорилось о причинах падения Атифы во времена соляных войн. Я, как проклятый, перечитал кучу книг и документов по этой теме, даже нашёл пару несостыковок в трудах историков.

Одни говорили, что главный город подземного царства и один из древнейших городов мира сдался из-за осады воздушными магами и их атаки в День Ковентины, Богини Неба. Тогда усилился знак Форхо, Сфера Эфира, и воздушные маги подавили воинственных противников, разрушив часть катакомб и замуровав внутри армию ниудов.

По версии других учёных, Атифа сдалась сама.

Причём воевало подземное царство не только с воздушными магами, но и одновременно с наземными. Были даже предположения, что в Землях Котлованов есть источники фагнума и серой соли, но в итоге ничего так и не нашли.

Именно эти две гипотезы я и дописал в эссе, за что наконец-то получил какую-никакую, но оценку.

Ну хоть что-то.

Несмотря на нехватку времени и серьёзные нагрузки, я всё порывался наведаться к Йоне в магазинчик, чтобы проверить число активного резерва — к тому же, она сама меня приглашала — но Галей строго запретил к ней даже соваться.

— Не трогай Йону в ближайший месяц! Вообще не подходи к рынку на Третьей Восточной улице, понял? Сейчас им не нужно лишнее внимание. Вряд ли Йона хотела бы заиметь проблемы с законом. Как всё успокоится, так наведаемся к ней вместе.

Пришлось пока оставить эту затею и продолжать занятия, как прежде.

Уроки у Витязей проходили активнее и веселее.

Коровин всё больше был от нас в восторге, а когда узнал, что мы ещё и на турнир собираемся, то чуть не всплакнул от гордости.

— Мне так приятно! Ох, мои дорогие! Мне так приятно, что вы вняли моим словам поддержки и решились на столь серьёзный шаг. Всегда нужно помнить, что любой может добиться успеха, даже слабак. Стоит лишь захотеть. Верные ведь слова, Лиза?

— Вы, безусловно, правы, господин Коровин, — подтверждала та.