Дайте шанс! Том 5 (СИ) - Сагайдачный Вадим - Страница 18

За стойкой регистратора в это позднее время дежурила немолодая приятная на вид женщина в белом халате. Она выслушала нас и позвонила профессору. Тот сам к нам спустился на лифте.

— Ну-с, добрый вечер, господа.

Фамилия Красс и имя-отчество Константин Алексеевич выдавали в профессоре давно обрусевшего немца. При взгляде на него, тоже явившегося к нам в белом халате, я невольно отметил — типичный профессор от медицины. Это был высокий полноватый мужчина с седой козлиной бородкой. Для полной картины ему не хватало только очков.

Впрочем, благодаря возможностям, даруемым Светом и Тьмой, в этом мире такие пустяки, как зрение, легко корректировались. Поэтому и очкариков я здесь еще ни разу не видел.

Известие о том, что мы все собрались поселиться в клинике, явно порадовало профессора. Он пригласил нас пройти в смотровую.

Первым делом к осмотру предстал наш главный страдалец Семён. Обнаружив, что помимо изуродованного лица у того переломаны ребра, Красс попросил парня раздеться до пояса.

Еве было достаточно прикоснуться, и она выносила вердикт. Профессор всматривался, как если бы тело пациента было прозрачным.

— Придется ломать. Ничего не поделаешь. Несколько сломанных ребер сместились и уже начали неправильно срастаться. Но это пустяки. С лицом хлопот будет побольше.

— Но вы с-с-сделаете? — спросил Семён с невероятной надеждой в хриплом голосе.

— Конечно. Сделаем ваше лицо еще лучше прежнего. Будете нас потом долго благодарить. Девушкам нравятся симпатичные молодые люди. Но я не пойму, вы поэтому заикаетесь?

— С-судороги с-с-сводят.

— Понятно, — теперь прищурился профессор, вглядываясь в шею Семёна. — Посттравматические дефекты гортани создают спастическое сокращение мышц. Это тоже поправим. Первую операцию мы проведем завтра в девять. Я лично ее проведу с ассистентом. Начнем с ребер, чтобы они вас уже не беспокоили. После обеда займемся лицом. Потом два-три дня реабилитации и проведем повторную операцию. Думаю, десяти коррекций будет достаточно. В общем, пока ориентируйтесь примерно на месяц интенсивного лечения.

Наверное, где-то внутри Сёма очень радовался, что им наконец займутся, потому как на лице пока проявилось лишь озабоченность и немного боязни. Все-таки месяц пролежать в постели, когда каждые два-три дня твое лицо ломают и кромсают, это требовалось вытерпеть.

— А можно будет у вас поучиться? — спросила Ева и, видя в глазах профессора непонимание, дополнила: — У меня есть способность к лечению. А знаний ноль.

— Можно. Конечно, можно.

— Ну а нам понадобятся простые лекари. Чем больше, тем лучше. Хотим усилить способности, — обратился я к профессору за себя и оставшихся.

— В принципе, можно привлечь лекарей из Суздаля. Из соседних деревень. Если не хватит, возьму во Владимире. Мне только нужно знать насколько вы хотите у нас задержаться.

— Пока не вылечите Семёна.

— Я вас понял. Лекари будут. Как говорится, любой каприз за ваши деньги. Не из алчности, конечно. У нас зимой не сезон. Каждый пациент идет на вес золота, — еще больше обрадовался профессор и замялся. — Еще такой вопрос: какую сумму вы планируете у нас потратить? Мне нужно сориентироваться в цифрах.

Вопрос вызвал у Ромы усмешку.

— Насчет этого не беспокойтесь. Расплатимся наличными! — будучи все еще пьяненьким, воскликнул он и гордо задрал нос.

Мужчина конечно же почувствовал исходящий от Ромы спиртной запашок. Наверное, поэтому пьяная бравада его совсем не вдохновила, а наоборот, ввела в замешательство.

— Нам нужно сейчас внести какой-то аванс? — на всякий случай поинтересовался я, чем вернул профессора в прежнее позитивное русло.

Первый транш составил сто тысяч. В стоимость входило помимо непосредственно медицинских услуг клиники, проживание, питание и прочие мелочи.

Считать итоговую сумму он не стал. Все зависело от того, насколько мы развернемся. Ну или развернется сам профессор в предоставлении для нас услуг.

Вызванная медсестра проводила нас на самый дорогой верхний этаж, предоставив на выбор все имеющиеся палаты, кроме одной кем-то занятой.

Главным образом из-за постоянной необходимости пользоваться оберегом мы выбрали три подряд комнаты, рассчитанные на двух пациентов.

Как только медсестра ушла, мы собрались в одной комнате, и Матвей разъяснил принцип работы ищеек Особого отдела. Они как будто подключались к объектам своих поисков. Видели их глазами и слышали их ушами. То есть даже не имея оберега, можно было водить их за нос.

— Теперь по пивку? — предложил Рома, когда мы закончили разговор о важном. — Не, ну а что, сегодня столько случилось. Завтра у Сёмки начнется лечение. Мы здесь поселились. По-любому надо отметить.

— А разве вы не допили? — удивилась Ева.

— Два ящика мы с Сёмкой выдули. Остался третий.

— По ящику на рыло? Да это же писец!

— Теперь неудивительно, что вы пометили всю дорогу от Москвы до Суздаля, — засмеялась Эмили.

Все-таки Рома слегка приукрасил. Он вытащил из хранилища ящик упомянутого пива и еще восемь бутылок. Если легкого спиртного было достаточно, то с закуской откровенно не очень. Чипсы они все слопали, оставалось лишь два пакета сухариков и три сухих до безобразия рыбешки.

— Ну что, за нас? — свернув пробку, поднял бутылку Рома.

— Чтобы все удачно получилось, — дополнила Ева.

Стукнувшись горлышками, мы сделали по первому глотку.

— Тьфу, тьфу, тьфу, пока наши дела идут удачно. А что будем делать потом? Я имею в виду, когда закончится лечение Семена, — задалась вопросом Эмили.

Не сговариваясь, мы обратили свои взоры к нашему провидцу. При имеющейся возможности глупо было бы строить планы не заглянув, чем это обернется.

— В больших городах, да и в малых уже скоро будет неспокойно. Появятся многочисленные преступные группы. Особенно неспокойно будет на дорогах. Весной, когда потеплеет, начнется настоящая смута. К лету она скорее всего усилится. Нам лучше всего остаться здесь.

— И сколько нам придется ждать? — спросил я.

— Конца смуты я пока не вижу.

— Писец… И чего, нам тут всю жизнь сидеть придется, что ли? — возмутилась Ева.

— Но почему же, пока поживем. Ближе к лету будет видно. Я же говорил, будущее переменчиво. Теоретически в любой момент может что-то случиться и это изменит ход общей истории.

В комнату постучали. Вошла все та же медсестра, что нам показывала палаты.

— Ой, извините за беспокойство, — увидев наше маленькое застолье, смутилась она. — Хотела узнать, когда подавать ужин?

— А как вас звать? — заинтересованно спросил Рома.

— Анна.

— Аннушка, не нужен нам сегодня ужин. Вы лучше скажите, есть ли у вас рыбка к пиву или еще что-нибудь солененькое?

— В буфете вроде бы оставалась вяленая щука. Ну и краснопёрка с лещом. Они у нас постоянно свежие. Константин Алексеевич с коллегами их на реке у нас вылавливает. Буфет, правда, уже закрыт, но я что-нибудь придумаю.

— Было бы замечательно, — расплылся в улыбке Рома, смотря на столь отзывчивую девушку теперь еще с большей заинтересованностью.

Девушка собиралась уже бежать за рыбой и опомнилась:

— Ой, совсем забыла. Константин Алексеевич выделил вам на восстановление Света двух медсестер и меня. Это почти все, кто сегодня дежурит. Профессор сказал, утром лекарей для вас будет выделено гораздо больше.

— Ну и зачем нам три калеки? — засмеялся Рома.

Я был другого мнения.

— Если никто не хочет воспользоваться лекарями, я возьму себе.

Ребята не возражали. Все уже настроились на пиво.

Девица убежала за рыбой, и Ева накинулась на Романа:

— Ты охренел? Мало тебе бл*дей во Владимире, еще и тут бл*дюжник решил устроить? Не хватало, чтобы нас из-за тебя отсюда вытурили!

— Да причем тут это! Я просто попросил рыбу!

— Не отмазывайся! Я все видела!

— Если не веришь, спроси у Матвея!

По-моему, зря Рома призвал на помощь нашего провидца.