Maximus Rex: Белый отряд (СИ) - Delacruz Angel - Страница 54

Усилием повернув голову, я увидел, что прямо на нас идет Аня.

Девушка была в простом платье, на щеке ее ярко светилась белизной трехпалая метка. Но самое главное — ее глаза. Они были полностью белыми. И, также как и у Золотарева сейчас, из уголков ее век вились лоскутья магического сияния. Только белоснежного, а не льдисто-голубого, как у магистра.

Аня держала руки высоко поднятыми — она словно управляла вихрившимся вокруг белым смерчем. А ледяные стрелы Золотарева до нее не долетали, разбиваясь об огненный щит. Это Эстери — она пришла сюда вместе с Аней; в кружащемся вокруг вихре поднятого праха видимость ухудшилась, но я увидел и шеренгу воинов Белого отряда, и несколько отрядов Королевской гвардии и инквизиторов.

Кавалерия прибыла.

Собравшись с силами, я перекатился и со стоном боли поднялся на ноги. Хотел попробовал догнать и атаковать магистра Золотарева. Только что хотел — на ноги бы подняться. А нет, есть еще порох — шаг, еще шаг. Надо же, могу и иду, возвращая прежнюю скорость и возможности. Горжусь собой.

Золотарев как раз отбивал сдвоенный файербол от Эстери, поэтому мое приближение пропустил. Зеленый лист отлетел прочь от щита, а вот ледяной клинок, который появился у меня во второй руке, защиту Золотарева даже не заметил. Магистр успел отшатнуться, но кончиком меча ему все же попало по лицу. Золотарев закричал, хлынула тут же замерзающая в лед кровь из рассеченной скулы. Но растерянность магистра длилась недолго — он уже атаковал меня, так что я едва успел отпрыгнуть от хлестнувшей рядом ледяной плети.

Золотарев действительно был магистром, и обладал просто удивительной мощью и умением. Но он был один — а против него была Доминика в теле Эстери Эйтар, и божественная сущность в теле Ани. Это не считая стены щитов, за которой на него надвигались воины Белого отряда, королевских гвардейцев и моего скоромного присутствия.

Золотарев не принял бой, он побежал. Выставляя одну за другой перед собой ледяные глыбы, магистр быстро отступал. Я, воспользовавшись тем, что он отвлекся, снова оказался рядом. Но не успел — Золотарев уже шагнул в овальный зев возникшего перед ним портала.

— Н-на, с-собака! — взвизгнула подскочившая ближе Эстери, запуская в кружащийся ледяной зев горящий пламенем файербол.

Полыхнуло из воронки портала так, словно туда прилетел заряд реактивного огнемета. Овальный контур схлопнулся, но вокруг все сильнее кружился вихрь из поднятого праха. Аня, уже опустив руки и глядя вокруг взглядом белесых глаз, шла вперед, к месту жертвоприношения.

Я невольно сглотнул.

Похоже, все плохое только начиналось: кружащийся вокруг черный и серый прах менял цвет, становясь белым; в тучах над головой теперь не было ни капли серого — сплошная белизна. Тела убитых, во множестве раскиданные вокруг, истончались, превращаясь в белый пепел.

Божественное вмешательство.

Даже Эстери отшатнулась, ощутив мощную ауру происходящего. Но я, перебарывая самый настоящий страх — все же в Ане чувствовалась невероятная сила, способная меня превратить в белый пепел мановением пальца, шагнул вперед. И перехватил проходящую мимо девушку за руку, заставляя остановиться.

— Она моя, — вдруг произнесла Аня не своим голосом, глядя на меня белесыми глазами.

Аня говорила не своим голосом. Но знакомым — она говорила голосом белой невесты в венке из маргариток. Я снова все понял, но снова понял поздно.

Место силы раньше было вместилищем Жизни, теперь здесь одна Смерть. Вот оно что: выгоняя отсюда Жизнь, выгоняя Иллуну из своего храма, Золотарев и Лазериан сделали это место Местом Смерти. И совсем недавно я видел призрачный лик смерти на Ане — который проглянул сквозь черты ее лица. И сюда, на Смерть, пришла новая, никому раньше неизвестная божественная сущность.

Дева Маргаритка — белая невеста, убитая на своей свадьбе.

Новая богиня Смерти.

— Нет, она не твоя, — преодолевая совершенно естественный страх смерти (Смерти), глядя в белесые глаза захватившей тело Ани богини, произнес я.

— Если я оставлю ее тело, она может умереть, — неожиданно спокойно ответила Аня голосом Маргаритки.

— Если ты не оставишь ее тело, она так и так умрет.

— Ее дух будет жить в моем теле. Я хочу как лучше.

— Я должен помочь спасти тебе мир, не забывай.

— Я предупредила.

— Я тебя услышал.

Надо же, я все же впервые в жизни сказал эту фразу. Правда, оправдывает меня то, что сделал я это перед лицом самой Смерти.

— Оставь ее.

— Хорошо. Как скажешь, — кивнула захватившая тело Ани белая девушка-невеста.

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом вдруг за Аней появилась белоснежная тень. Силуэт девушки-подростка словно шагнул назад, покидая тело блондинки, поднимаясь ввысь — туда, где уже клубились белоснежные облака. Аня в этот момент потянулась вперед всем телом, словно ее разрывало на части. Она распахнула ставшие обычными глаза и открыла рот в беззвучном крике.

Ноги ее подкосились, и блондинка упала. Аня рухнула на забрызганный кровью пол, и выглядела сейчас словно человек, попавший под разряд тока высокого напряжения. Ее выгнуло дугой, тут же раскрутило распрямившейся пружиной, она перекатилась несколько раз, оставляя после себя кровавые брызги следов. И, самое страшное, все это происходило в полнейшем молчании — девушка не издала ни единого звука.

Я подскочил ближе и перехватил ее руки, устанавливая ментальную связь — как только что было с Блайной, принимая часть боли от девушки. Меня на краткий миг оцепенения окатило жаром, так что даже бросило в пот. Ближе подскочила Эстери — но стоило только ей коснуться Ани, как сверкнула багровая вспышка. Эстери отлетела в сторону, но тут же вскочила на ноги — ее спас вспыхнувший огненный шит, но судя по виду она была явно ошеломлена произошедшим. Да, досталось Эстери сильно — покачнувшись, она рухнула на колени.

Аня в этот момент снова выгнулась, захрипела и затряслась в спазмах, изо рта у нее хлынула густая кровь. Взгляд мой зацепился за трехпалую белую метку на ее щеке — полосы словно разъедало кислотой, на их месте проявлялись глубокие раны. Аня умирала, в этом не было сомнений — и вызвав из пространственного кармана Зеленый лист, я прислонил его к метке. Ведь зеленый свет сияния богини Иллуны — свет Жизни.

Меч вдруг вспыхнул зеленью так ярко, что я перестал видеть. Но не перестал осознавать, что происходит рядом — оставшаяся на срубленном дереве зелень снова закружилась вокруг водоворотами. Иллуна все еще не покинула окончательно это место.

Блондинка после прикосновения к ране сияющего клинка выгнулась дугой. Меч вдруг истончился, превращаясь в зеленый прах, словно отдавая всего себя — и все, что от него осталось, закружилось вокруг нас вихрем сияния. Кровь из трех полос на щеке Ани замедлилась, а после и вовсе остановилась. По глубоким порезам потянулось зеленое свечение, и Аня вдруг вскрикнула — впервые издав хоть какой-то звук.

Обмякнув, она безвольно опала в моих руках. Через краткий миг Аня распахнула глаза. Полностью белые — испугался я, но вдруг понял, что глаза нормальные, просто ее зрачки закатились глубоко вверх. Аня снова дернулась и пронзительно закричала — в этот момент связь с вселившейся в ее тело юной богиней Смерти прервалась полностью.

Я по-прежнему принимал на себя часть ее боли, и скорее всего это была большая часть — как раз в этот я почувствовал, как сознание меня покидает. Внутри растеклась болезненная слабость и в лицо прыгнули светлые локоны — свалился я прямо на Аню.

Сквозь угасающее сознание я думал о том, что мне очень хотелось знать подоплеку того, что вообще здесь устроили Золотарев и Лазериан, но похоже вопрос придется отложить. Еще думал о том, что какая-то уже неприятная традиция терять сознание сразу после кульминации событий.

Что было дальше, я уже не видел — перед взором, избавляя от боли, опустилась темнота.

Меня тормошили, грубо выдергивая из беспамятства.