Специальный корреспондент (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 37

"Магнолия" оказалась шикарным прогулочным судном, на котором богатые горожане Сан-Риоля и иностранные туристы совершали круизы по реке. Белоснежный корпус, изящными обводами напоминавший лебедя, архаичные гребные колеса, живая музыка на верхней палубе, барышни в красивых платьях и шляпках с вуалями, галантные кавалеры, шампанское... Черт побери, я как будто оказался в другом мире!

— Что, не ожидали? "Натальское пароходство", однако! Дюжина пассажирских судов и еще две дюжины — грузовых, не считая барж и буксиров! — с довольным видом заявил Винке. — Гемайны — это не только бороды, лошади и винтовки. Мы можем всё! Если захотим.

Что бы он там ни говорил — но бороды и оружие у матросов присутствовали. Уж я-то разгляжу подмышечную кобуру даже под складками кителя! Наверняка, имелись на пароходе и стволы посерьезнее, чем револьверы скрытого ношения.

— Проходите, проходите! Каюта номер семнадцать! — дежурный матрос проверил наши билеты и замахал рукой, призывая подниматься на борт.

По гулким доскам трапа мы поднялись на пароход, следуя указателям, нашли каюту и оставили багаж. Краем глаза я увидел, что Винке сунул в карман револьвер, прежде чем выйти за дверь. Меня снова куда-то втягивают? Хотя, с другой стороны — времена нынче всяко неспокойные... Почистив одежду и обувь и приведя себя в Божеский вид под рукомойником, я глянул в зеркало с бронзовой рамой, скорчил рожу отражению и вышел, закрыв дверь на ключ.

На палубе царила какая-то праздничная суматоха: публика стояла вдоль бортов и махала провожающим, кругом были улыбки, бодрая музыка духового оркестра, крики чаек над рекой... "Магнолия" отходила от пристани, и, одетый с иголочки, в белой фуражке капитан вдруг выдал гудок, который прозвучал первыми аккордами известной танцевальной мелодии.

Пассажиры разразились аплодисментами, капитан подкрутил усы, оркестр на верхней палубе подхватил мелодию и продолжил ее, создав настроение небывалой легкости. Даже ради одного этого настроения стоило ломиться через полмира сюда, в Наталь... Давно мне не было так хорошо.

Это была одна из самых неловких ситуаций, которые со мной приключались за всю мою не такую длинную жизнь.

Стоит признать: я действительно выпил лишнего, воспользовавшись моментом — вынужденная трезвость среди добропорядочных минееров гемайнов была тому виной или мои собственные расшатанные нервы — неважно. Но — доступный алкоголь и непринужденная обстановка на "Магнолии" застали меня врасплох, и я задержался в буфете, один на один с бутылкой бренди и плиткой горького шоколада.

Почти прикончив полуштоф, я, игнорируя попытки пассажиров свести со мной знакомство, направился на нос поглядеть на огромные, яркие, чужие звезды и подумать о горькой судьбе своей. Знаете, как это бывает после полуштофа? Конечно, знаете.

И, черт побери, я столкнулся с ними в узком проходе между палубной надстройкой и фальшбортом, засмотревшись на мерную работу гребных колес. И облил его из полуштофа, конечно же.

— Вы?! — удивленно сказал Рафаэль Мастабай и белозубо рассмеялся.

— Вы?.. — Джози прикрыла рот ладонью, как будто испугавшись.

Это было черт знает что. Они, вдвоем — здесь?

— Извините, ради Бога, хватил лишнего...

Но им было уже все равно, они смотрели друг на друга с удивлением и легкой долей подозрения: действительно, мы познакомились с каждым из этой пары в обстоятельствах различных и причудливых, и их объяснение могло бы внести разлад в намечающуюся идиллию, так что я сделал совсем уж пьяный вид и нагло протиснулся между Рафаэлем и Джози, оттоптав, кажется, горному инженеру ноги.

Я натурально спрятался за кнехтом, вокруг которого толсто был намотан швартовочный канат, и даже снял фуражку, чтоб меня не заметили. Взволнованные молодые голоса, которые искали меня я слышал, но желания объясняться с ними не испытывал.

Рафаэль, как я успел рассмотреть, выглядел отменно — он явно поправил свое материальное положение, выстроил себе приличный костюм-тройку из дорогого сукна, кажется, даже цепочка от часов блестела — золотая. Наверное, нашел хорошее место.

А Джози была сама на себя не похожа. То есть — энергия, шарм и искра в ней были прежними, а вот манера двигаться и одеваться — изменились. Элегантное платье, сложная прическа, изящная шляпка, атласные перчатки — она походила на даму если не из высшего общества, то из полусвета — точно. Не та, совсем не та веселая девчонка с карнавала в Лиссе...

Они вполне могли встретиться — оба направлялись в Сан-Риоль, оба были молодые, яркие...

Давешняя легкость настроения пропала, уступив место меланхолии.

— Минеер, вы сегодня сам не свой! — Винке хлопнул меня по плечу, — Давайте, доставайте свою фотокамеру — скоро будет Синий каскад Теллури, такого зрелища вы во всем мире не увидите! Триста кубических метров самой что ни на есть живой воды падают с высоты в полверсты каждое мгновение!

— Это почему она живая, эта вода?

— Целебная! Там и лечебницы поставили, водяная взвесь, которая образуется вокруг каскада, благотворно влияет на легкие при вдыхании, ваннами лечат заболевания костной системы, для системы пищеварительной употребляют синюю воду внутрь... Настоящие чудеса исцеления там происходят. Пойдемте, пойдемте скорее!

Я спустился в каюту за фотокамерой и глянул в иллюминатор. Руанта завораживала — река действительно была великой. Полноводная даже в сухой сезон и такая широкая, что прибрежную полосу было видно едва-едва, только горы, близко подступающие к воде, нависали серо-красными гигантами над водной гладью.

Водопадов тут было множество — их питали снежные шапки гор. Целые потоки стекали в Руанту с отвесных утесов, и река бурлила и кипела, и грохотала, и это было великолепно. Всё это место называлось Теллури — Бог знает, что это значило. Различные минералы, выделяясь из горных пород, растворялись в воде и подкрашивали ее — так появились Желтый, Белый и Красный каскады.

Синий каскад предстал перед нами во всем своем великолепии за излучиной, которую делала река вокруг горы Таулок. Рев низвергающейся с невероятной высоты воды с непривычки оглушал. В воздухе, полном водяной пыли висела радуга, и мы замерли, пытаясь осознать увиденное. Некоторые пассажиры реагировали спокойнее — видимо, они уже бывали здесь раньше, например — путешествуя на этом самом пароходе в сердце Наталя.

Я сделал несколько снимков, прекрасно осознавая, что черно-белая фотография не в силах передать всего великолепия этого воплощения природной мощи.

— Всё же это вы! — настиг меня Рафаэль, — Я вас сразу узнал, еще вчера ночью. Куда вы пропали?

— А-а-а-а, господин Мастабай! — как можно более жизнерадостно улыбнулся я, — Я был сильно пьян и боялся сотворить что-нибудь вздорное. И сотворил — оттоптал вам ноги и сбежал. За это прошу прощения, от всей души — у вас и вашей прекрасной спутницы.

— Я знаю — вы с мисс Меркадор познакомились в Лиссе, она мне уже рассказала о вашем героизме.

Героизме? Это о тех типусах, которые пытались меня ограбить у порога ее дома? Интересная интерпретация...

— Но я и не думаю ревновать,— закончил он, — Выбери вы друг друга — она не уехала бы в Сан-Риоль, а потому это всё вздор, вздор! А знаете, что не вздор?

— И что же? — я пока не понял, как относиться ко всей этой ситуации.

— Я разбогател на дерьме, — глядя на мое вытянувшееся лицо, он расхохотался, — Вы — всего лишь пятый человек во всем мире, кому я рассказываю эту историю. Вы ведь помните, о чем я мечтал тогда, на "Гленарване"? Мечтал найти золото, на худой конец полиметаллические руды в Натале — а нашел залежи дерьма летучих мышей в пещерах в семи милях от Сан-Риоля. В первом же полевом выходе! Огромные карстовые пещеры, набитые дерьмом. Я — первооткрыватель новых, гигантских, может быть, крупнейших в мире залежей дерьма! Знаете, что это значит? Почему вы молчите? Вы побледнели?