Красный орёл (СИ) - Кобяков Виталий Витальевич - Страница 22

Но время мечтаний осталось позади. Впереди у нас время действий…

Я люблю поезда. На средней скорости 250 миль в час (пиковая доходит до 300) любое расстояние преодолевается быстро, а виды из окна завораживают: на горизонте пролетают маленькие детские города и огромные мегаполисы с высотными зданиями, озёра с кристальной водой и небольшие горы, засеянные поля и густые леса.

Слегка обидно, что маршрут прошёл без полноценных остановок, во время которых можно было бы прогуляться по местным населенным пунктам. Провинции Германии некогда являлись самым процветающим и богатым местом во всей Империи. Во время Мрачного века многие германские союзники и федераты охотно приняли новые правила игры. Они стали главной силой в нашей армии, всегда шли в первых рядах, не знали страха и жалости. За военные заслуги германцы получали огромную часть военных трофеев, благодаря которым их земли и города стали стремительно развиваться. Строились дворцы и виллы, широкие дороги, высокие стены и невероятные инженерные сооружения, многие из которых сохранились в идеальном состоянии до сих пор. Сегодня провинции Германии могут похвастаться мощными научными центрами, передовыми заводами и городами с высоким уровнем жизни. Однако и по сей день словосочетание «германский авангард» является синонимом мужества, долга и… необходимой жестокости.

Пожалуй, поезд был лучшим событием в моей жизни за последующие полтора месяца. После прибытия во Фризию я нашёл нужный мне автобус, затем ещё часов пять ждал, пока соберутся остальные новобранцы тренировочного лагеря, а уже потом мы выехали в какой-то лесок. То, что я там увидел, меня весьма возмутило. Одна огромная палатка на сто человек. Всем предстояло жить и спать вместе целых шесть недель. Ещё одна палатка предназначалась для руководства и медиков, а в третьей разместилась кухня.

Само собой, канализация и водопровод отсутствовали в принципе, за водой приходилось ходить на речку в полумиле от лагеря. Причём формально в легионе мы ещё даже не числились, поэтому вместо формы легионера мы получили удобные и теплые черные штаны, куртку и высокие сапоги.

На 98 будущих центурионов приходилось всего 2 девушки, которые тоже в перспективе станут командирами. И им поблажек никто не давал. Жили с нами, ели с нами, умирали на подготовке с нами.

Первое время наше утро начиналось с пробежки в одну милю. Затем завтрак, на котором мы получали увесистый кусок курицы, приготовленной на пару, варёное яйцо и овощи. Потом очередной рывок на милю. После давали два часа свободного времени, но его приходилось тратить на дорогу до реки за водой и последующее её кипячение.

По окончании «свободного времени» и небольшого перекуса, состоящего снова из мяса птицы, начиналось самое веселье — физические упражнения. В детстве нас заставляли лишь бегать и плавать (а ещё таскать всякие тяжести), на этом вся нагрузка заканчивалась. Здесь же я узнал, что такое последовательная гимнастика и сколько на самом деле способов надругаться над своим телом изобрело человечество. После этого кошмара начинался полноценный обед со свининой, хлебом, сыром, небольшим количеством фруктов и стаканчиком паршивого вина. Нам давали отлежаться полчаса, а потом снова загружали упражнениями.

Вечером можно ополоснуться в речке и насладиться тем, что ещё жив. Хотя первое время в организме болело абсолютно всё, поэтому было не до радости. Но самая большая жуть наступала по пятницам, когда нас готовили к маршам. Легионер в полном обмундировании за день должен быть готов пройти минимум 24 мили. Благо, нас постепенно вели к этой норме. И с грузом всего лишь в 40 фунтов, а не в 80. Первые две недели — по 12 миль, следующие — по 18, заключительные — полная норма в 24 мили.

Марши, как и бег, давались мне весьма легко. А вот на следующий день, единственный день в неделе, когда нам давали отлежаться и восстановиться, я был полностью разбит. Впрочем, все остальные тоже. Сил на укол сходить даже не было. Но приходилось подниматься и идти на нудную процедуру. Три раза в неделю медики вводили в наши вены иглы. К окончанию тренировочного лагеря у меня все руки были истыканы. Говорят, что вводят комплекс витаминов, чтобы организм лучше переносил нагрузки, а кости и мышцы становились крепче.

Полезная вещь, конечно. Но всё же я поинтересовался у медиков, не опасно ли это. На что мне ответили: «в Республике процедура практикуется уже 60 лет, а средняя продолжительность жизни легионеров выше, чем у всех остальных». И не поспоришь же. Хотя легионерам ещё и самая лучшая медицина бесплатно полагается.

Сначала с братьями по «счастью» мы общались совсем мало из-за дикой загруженности. Всё взаимодействие ограничивалось решением бытовых вопросов. Несмотря на то, что всё происходящее в лагере организовывали действующие командиры легиона, нас не разбивали на группы, не учили особенностям службы и даже каким-нибудь военным приветствиям. Упор на физическое развитие, способность выживать в непростых условиях и ничего более. Да и подозрительно будет, если в учебку мы попадём, полностью зная внутреннюю кухню. Нет, мы идём в качестве обычных легионеров, никаких привилегий до завершения службы и прохождения академии.

Ещё нас предупредили, что всех разбросают по разным центуриям и даже учебным лагерям. Тоже для того, чтобы мы не засветили друг друга. Однако же со многими мы вновь встретимся через полтора года уже в академии. Мест, где подготавливают будущих центурионов, по всей стране по пальцам одной руки можно пересчитать. Безусловно, самое известное — это Марсово поле. Там обучалась добрая половина всех легатов Республики. В Валенции, пожалуй, крупнейшее училище для командиров, но чуть ли не большая часть его выпускников в итоге становится преторианцами. Также есть Александрия, Новый Трир и Новый Медиоланум. Как раз пять пальцев получилось.

А больше академий и не требуется. Двести тысяч центурионов легиона и двести тысяч опционов — их заместителей, плюс тысяч тридцать центурионов в детских городах и двести тысяч командиров у преторианцев (а вот там опционов нет). Дуксов (главнокомандующих легионами провинций), легатов легиона, префектов лагерей можно не считать, их относительно немного. Итого, если предположить, что средний срок службы одного центуриона составляет 40 лет (на самом деле, больше), то каждая академия должна ежегодно выпускать 3200 человек. Так как процесс «превращения» из легионера в центуриона длится 3 года, всего в подобных центрах подготовки обучаются меньше 10 тысяч, что даже детским городам значительно уступает.

Хмм… я только сейчас задумался, что в Восточной Азии нет ни одной военной академии. Впрочем, несмотря на сосредоточение производства и фабрик в этих землях, там нет и оружейных заводов, как и детских городов. Зато почти все поселения для неграждан находятся именно в Восточной Азии. Понимаю, что так сложилось исторически: в регионе имелись огромные трудовые и природные ресурсы, а потом местному населению просто мстили за предательство Империи. Однако это было так давно, «местных» и «неместных» больше не существует, пора бы менять ситуацию…

Но мне хотя бы мою ситуацию изменить. Дико скучаю по Аше и друзьям, а телефоны пришлось сдать на хранение (тем, у кого они были). Но в этом вообще не имелось смысла, так как связи здесь всё равно нет. Каждую ночь я засыпал с мыслями о лучшем отдыхе в своей жизни в Маяке, видел наши приключения во снах, а просыпался от крика командира, приказывающего построиться для пробежки. Первое время, понятное дело, такой быт даётся невероятно тяжело. А потом привыкаешь. Ближе к концу обучения мы уже находили время на себя, на общение и на посиделки, начали формироваться компании. Меня непроизвольно закинуло в группу с единственными девушками и ещё двумя парнями.

Не знаю почему, но нормальному времяпрепровождению мы предпочли соревнования во всём: кто быстрее пробежит, кто больше подтянется, кто поднимет самый тяжёлый груз, а кто больше всех проскачет на одной ноге. Это весьма забавно и интересно, ведь в детском городе нам вообще запрещали соревноваться в физических упражнениях. Только в умственной деятельности создавалась жуткая конкуренция. Хотя… конечно же, мы соревновались между собой в беге, стоило воспитателям только отвести взгляд! Нам с Ашей и с нашими длинными ногами равных не было.