Пророчество о пчелах - Вербер Бернар - Страница 20

– Представьте, что прошлый вы поднимаете перед собой руки.

– Я вижу свои руки.

– Зафиксируйте три параметра зрительной информации: 1) цвет кожи, 2) пол, 3) возможный возраст.

Александр морщит лоб – хочет все проверить, прежде чем отвечать.

– Белый, мужчина, взрослый.

– Хорошо. Приглядитесь к своим рукам. Что вы видите?

– Руки немытые, под ногтями грязь.

– Кольца?

– Толстый перстень с печаткой.

– Волосы?

– Редкие, жесткие, светлые, курчавые.

– Так, теперь посмотрите на ноги. Что вы видите?

– Кожаные сапоги, на пятках шпоры.

– Смотрим выше, что там?

– Штаны, белая накидка поверх металлической кольчуги. Широкий ремень, на нем ножны почти до земли.

– Что еще?

– Щит. Бежевый плащ. Может, раньше он был белым, но сильно испачкался. Крест. Железный шлем. В нем жарко, в шлеме слышно мое дыхание, я потею. У меня светлая колючая борода.

– Так, теперь разгоните туман вокруг себя и приглядитесь. Вам нужно ответить еще на три вопроса: 1) день сейчас или ночь? 2) где вы находитесь, внутри или снаружи? 3) вы одни или вокруг вас другие люди?

Немного помедлив, Александр отвечает, отчетливо выговаривая каждый звук:

– 1) сейчас день, 2) я нахожусь под открытым небом, 3) окружен массой людей. Я сижу в седле, держу левой рукой щит, правой – меч. Вокруг меня клубы пыли.

– Что вы слышите?

– Слышу, как дышит моя лошадь. Издали доносятся крики. Орут сотни глоток, слышны даже вопли.

– Хорошо. Благодаря вашей способности к визуализации вы очутились в другой эпохе, в другом пространстве. А теперь расскажите мне, что там у вас творится.

У Александра под веками ходят туда-сюда глазные яблоки, руки подрагивают.

Он там.

– Невероятно!.. Я скачу галопом на лошади, мы с ней закованы в латы. Все очень тяжелое, а тут еще жара… Я сжимаю в мокрой ладони рукоять меча и боюсь его выронить из-за льющегося пота. Все отчетливее слышу собственное дыхание, отдающееся внутри шлема. Вижу вокруг тысячи других всадников в таких же доспехах, на всех намалеваны кресты. Вижу флаги с Богородицей и с Иисусом Христом. Где-то бьет барабан – это наступает наша пехота. Когда рокот ускоряется, в такт ему ускоряется и мое сердцебиение. Мне не терпится поскорее оказаться там, где кипит бой с турками. Знаю, их надо опасаться, они хорошие бойцы, глупо их недооценивать. Знаю, что рискую погибнуть уже через несколько секунд, но уже смирился с этим риском и вверил свою участь Богу. И потому подхватываю боевой клич «Господи, спаси!». Надеюсь, Богу угодна гибель тех, с кем мы деремся, а не наша. Всадники вокруг меня дружно несутся вперед, я тоже. Наша цель – пролом в стене, где сгрудились воины обеих сторон. Но всадники образуют затор. Все мы друг другу мешаем. Я жду, пока сутолока рассосется, и вдруг вижу, как один из всадников отклоняется влево. Думаю, он собрался поискать другой проход. Мне это кажется хорошей идеей, и я следую за ним. Он напарывается на кучку пехотинцев и навязывает им бой. Он доблестно дерется, но под ним погибает лошадь. Рыцарь падает на землю, его окружают турки. Я спешу ему на выручку. Мое внимание привлекает нечто среди зубцов на гребне стены. Я различаю арбалетчика, выпускающего стрелу, и успеваю загородить лицо упавшего своим щитом. Стрела вонзается в щит и остается торчать в нем.

Боже! Это был он!

Рене позволяет Александру дальше делиться своим опытом штурма Иерусалима. Он тоже помнит возбуждение боя, что-то такое, чего не поймет тот, кто этого не пережил.

Александр лежит с закрытыми глазами и увлеченно ведет рассказ.

– Мы скачем вдвоем на моем коне и рубим тех, кто подбирается к нам с обеих сторон…

Слушая подробный рассказ Александра о приключениях и об обуревавших его тогда чувствах, Рене отрывочно вспоминает пережитое накануне им самим.

Проведя полчаса в шкуре крестоносца, Александр блестит от пота, задыхается, весь трясется.

– Пришло время возвращаться, – предупреждает Рене.

– Нет, дай мне побыть там еще немного! – просит президент Сорбонны и продолжает описывать то, что видит: – Холодная вода фонтана, брызжущая мне в лицо, – как чудесно! Судя по отражению в воде, я совершенно обессилел, но мне хорошо! Меня сотрясают конвульсии удовольствия. Наконец-то мы освободили Святые Места! Мне так хочется закатить в таверне пир!

Александр, лежа с закрытыми глазами, улыбается, посмеивается, глаза не переставая движутся под веками, пальцы скрючиваются и разгибаются.

Он переживает радостный момент. Жаль, что я не пробыл там дольше.

Александр подергивается, все активнее двигается.

Он пляшет на празднике в честь победы!

Наконец он замирает.

– Все? Вы готовы вернуться?

– Еще нет…

Рене ждет еще минут десять.

– Ну теперь точно пора.

– Еще нет!

– Пора, больше нельзя медлить.

– Нет, прошу тебя, дай насладиться чудесными мгновениями! Обожаю этот город, этих людей, эту эпоху!

Так проходит еще четверть часа, и Рене, потеряв терпение, решает прервать сеанс.

– Александр, надо вернуться!

– Нет.

– Надо, это приказ. Потом повторите, если захотите.

Президент смиряется и разочарованно вздыхает.

– Хорошо. – Рене облегченно переводит дух. – Сейчас у вас за спиной появится дверь с номером 15. Откройте ее. Но прежде чем покинуть это пространство, выберите там какой-нибудь предмет, сувенир, который позволит определить, что находится за этой дверью. Что вам хочется прихватить с собой?

– Ясное дело, мой меч.

– Прекрасно. Положите ваш меч перед входной дверью, потом заприте дверь на ключ, пройдите по коридору до двери подсознания. Откройте ее, переступите через порог, заприте и эту дверь на ключ. Перед вами винтовая лестница, ведущая в наше настоящее, в вашу жизнь Александра Ланжевена. Поставьте ногу на пятую ступеньку… на четвертую… на третью. Можете шевелить пальцами рук и ног. На вторую… Ваши руки и ноги могут начать двигаться. Первая ступенька… и… вот и все! Можете открыть глаза.

Александр блаженно улыбается.

– ЭТО БЫЛО СКА-ЗО-ЧНО!

Его взгляд еще не сфокусирован. Он садится на диване, берет руку Рене, сидящего перед ним на стуле, и стискивает ее.

– Спасибо. Это какая-то фантастика! Никогда еще не получал таких сильных впечатлений. Это самый потрясающий опыт, какой я приобрел за всю жизнь, с самого рождения! Спасибо, спасибо, спасибо!!!

Он привлекает Рене к себе и заключает его в горячие объятия.

– Подумать только, ведь я мог бы прожить жизнь, так и не узнав, что такое бывает! Теперь я понимаю, почему меня так привлекали Средние века! Я сам был рыцарем! Это же был я! Господи, я! Какое имя я носил? Гаспар… Юмель!

Пора немного его успокоить.

– Где-то – не помню, где – я прочел такую фразу: «Души любят гулять, когда им предоставляют эту возможность». Вы всего лишь отпустили свою душу на прогулку, это был пространственно-временной туризм.

– Прогулка? Я вырвался из здешнего узилища! Я теперешний обернулся молодым рыцарем, да еще в разгар решающей битвы в истории!

Таких людей я и называю «хорошими клиентами». До чего меня радует его энтузиазм!

Александр вытирает потный лоб.

– Ослепительное озарение! Я вспомнил, кем был больше девятисот лет назад!.. А все ты, Рене!.. Раз мне захотелось с тобой повстречаться, значит, рыцарем Сальвеном де Бьенном был ты.

Он тяжело дышит, закрывает глаза, чтобы перед ним снова предстали недавние сладостные картины.

– Во всяком случае, вы видели примерно то же самое, что и я, – соглашается Рене.

– Гаспар Юмель… Поскорее проверим, есть ли в интернете упоминания этого имени.

Александр хватает свой ноутбук, вводит это имя в поисковик – и ничего не находит.

– Я тоже не значусь на сайтах с именами рыцарей, прославившихся при штурме Иерусалима в 1099 году, – горюет Рене. – Но не забывайте, что в том штурме участвовали тысяча четыреста рыцарей.