Возрождение Феникса. Том 6 (СИ) - Володин Григорий - Страница 13

Я вздыхаю. Вот почему мне резко досталась роль няньки?

— Не обижайся, Ричард, но ты дурак, расти тебе еще и расти.

— Чего?! — сразу возмущается принц. — Слушай, Беркутов…

— Давай по пунктам, — спокойно прерываю синеволосого. — Если ты пробьешься к турелям, то с большой кровопотерей. Может, даже контуженный. Это раз. Ты не учел ловушек, вроде минных квадратов. Это два. Но даже без мин мал шанс, что получится.

— Получится, — обижается Ричард. — В Лондоне на полигоне я проходил двойной пояс из легких универсальных турелей. Пулеметы там всякие, легкие пушки тоже. Это без Когтей еще. Ментальные щиты вместе с регенерацией выдерживают. А сейчас я вообще машина для убийств. Взорву молниями любую «башню», делов-то. Да и вряд ли у дворян под Москвой стоят многоствольные тяжеловесы.

— Вряд ли… — повторяю удрученно. — Ты даже не знаешь, что у Беридзе стоит. А вдруг там рельсовая пушка или прицельная ракетная установка в шахте? Прямое попадание самонаводящейся ракеты, и взорвет тебя к болото…чертям, в смысле. И про мины мне не влом еще раз тебе напомнить.

— Вот ты нудный, — обвиняет Ричард, но сам принц постепенно разочаровывается в своей идее. — Прямо дед в теле школьника.

Хм, ну вообще не близко. Какой из вечноживущего Префекта дед? От сопляка слышу.

— Ладно, про тактические моменты мы с тобой поговорили. Тут с тебя спрос небольшой — ты предложил, я отказался. Всё же ты не военный, чтобы понимать, где возможно применить твою силу. Плох сам факт того, что ты предлагаешь. У вас ведь были в Англии дипломатические уроки, надеюсь?

— К чему этот вопрос? — хмурит он брови.

— Что-то я не наблюдаю тактичности в твоих поступках. Как правитель ты крупно лажаешь прямо сейчас. И продолжаешь лажать.

— Это где же? — с вызовом спрашивает принц. — Где я лажаю, позволь спросить?

— Тебе даже в голову не приходит, что тебя здесь не должно быть, — хмыкаю. -А тем более ты не имеешь права впрягаться за мою девушку. По крайней мере, без моего разрешения.

Глаза принца округляются так широко, что видно белки снизу и сверху зрачков. Принц пошатывается, сжимает кулаки до хруста костяшек. Когти вспыхиваю так ярко, что, если смотреть на них долго, можно ослепнуть. Прямо четыре синих солнца. Волны Яки прыскают во все стороны. Ближайшие наемники едва на колени не валятся. Вокруг нас с принцем быстро освобождается пустой пятачок. Люди инстинктивно сторонятся центра эманаций страха. Но мне всё равно. Чем больше вдыхаю Яку, тем больше тренируюсь сопротивляться ему. Так что эмоций ровно ноль. Ни страха, ни гнева. Я просто смотрю на личную трагедию взбалмошного подростка и не испытываю к нему ни участия, ни сочувствия. Подумаешь, пареньку сердце разбили. Он даже в глаза толком не видел Алесю, состряпал себе образ недосягаемой барышни и каждый день поутру точит на него свой Громовой коготь.

— Ты и Алеся Прохоровна Борова встречаетесь? — сужает глаза Ричард.

— Она мне предложила быть вместе, — пожимаю плечами.

Ричард думает секунду-другую, а потом выдает:

— Это не ответ.

Умный мальчик. Хотя в нем сейчас это больше последняя надежда говорит. Вряд ли Ричард резко научился логически рассуждать. Но я больше не собираюсь терпеть приставания Его Королевского Высочества к бедной девочке. Добром это не кончится. Дальнейший сценарий событий очевиден. Принц не перестанет пытаться обратить на себя внимание Алеси, она будет сильно пугаться, что спровоцирует его на злость и выплески Яки. А мне потом опять ее лечить. Да и сомневаюсь, что постоянная долбежка Якой не скажется на рассудке барышни. У нее могут начаться панические атаки или нарушения по интимной части. Последнее я только предполагаю, исходя из того, что Яка вызывает у женщин очень бурное возбуждение. Алеся же для меня не просто друг, чтобы я терпел подобное к ней отношение. Я ей обещал нечто большее, чем дружба, когда выиграем Лигу, а этот момент не за горами, и значит, обижать не позволю. Тем более, что Ричард ей нисколько не нравится. Даже наоборот, он пугает девушку.

— Сейчас мы с Алесей играем в Грон, как ты мог заметить, — отвечаю как есть. — Всё время съедают тренировки, другие подготовительные мероприятия и сами матчи. А когда «фениксы» выиграют Лигу, то да, мы уделим внимание друг другу, — многозначительно смотрю на него.

Лицо Ричарда надо видеть. По-моему, я разбил принцу сердце. Вдребезги разорвал на невосстановимые куски.

— Короче, не приставай к чужой девушке, принц. Имей честь и совесть, — беспощадно наступаю я ногой на кровавые пульсирующие ошметки. — Из-за Алеси здесь тебе находиться точно не стоит. Она не нуждается ни в твоей защите, ни, тем более, в твоей любви. Можешь ехать домой.

Ричард молчит. Буря Яки успокоилась, гнева и ярости больше не видно. Неужели так быстро наступила стадия принятия?

— Я останусь, — бросает он. — Но не ради Алеси.

— Зачем же?

— Если будут переговоры, тебе понадобится свидетель, — отвечает Ричард. — Я видел, как Амиран с шайкой кидался на тебя, хотя мяч лежал на земле. Я могу поручиться, что грузин заслужил ту участь, что получил.

Мы смотрим друг другу в глаза. Когти наконец потухли, Ричард успокоился.

— Спасибо, Ваше Высочество, — серьезно киваю. — За это, на самом деле, спасибо.

Ко мне с опаской подходит Серафим Григорьевич.

— Грузины в усадьбе открыли калитку в стене, — сообщает безопасник. — Они высыпали наружу и чего-то ждут.

Тут у меня звонит мобильник. Номер незнакомый.

— Беркутов, твой номер оказалось нелегко найти, — звучит хриплый голос с невыраженным южным акцентом, который я слышал лишь однажды в Волчьей яме.

— Прячусь от папарацци и эстрадных агентов, Петрес Гоча-дзе, — спокойно поясняю трудности разведки рода Беридзе. — Мне довелось выступить пару раз на чужих концертах, после этого я возымел некий интерес у светского общества.

— С другими поговоришь о своих концертах, Беркутов, — сбойнула хладнокровность у Петреса. — Князь Волконский тебе звонил? Мне тоже звонил мой сюзерен Багратион. У нас переговоры. Жду тебя в усадьбе.

Трубку сбрасывают.

Ну понятно. Пока есть возможность, Петрес хочет заманить меня к себе одного, без Волконского, чтобы запугать. Что ж, дадим высокородному джигиту такую возможность.

— Я в усадьбу, — поворачиваюсь к Серафиму Григорьевичу. — У нас с Петресом и нашими сюзеренами пройдут переговоры. Людей с собой мне не надо. Петрес поостережётся убивать меня перед приездом Волоконского. Занимайте позиции, докладывайте через сообщения об изменении обстановки снаружи.

— Так точно, господин, — кивает безопасник.

Теперь я смотрю на Ричарда.

— Ваше Высочество, раз вы выразили желание быть свидетелем, приглашаю вас с собой в гости к Беридзе.

— Хватит издеваться! — злится Ричард.

— Но вы мне не давали разрешение обращаться по-простому.

— Раньше тебя это не останавливало. С каких пор ты титульничаешь?

— С тех пор как вы стали вести себя по-мужски, — говорю. — До этого вы вели себя, как безрассудный ребенок, поэтому и обращался к вам соответствующе.

— Прекращай «выкать», Беркутов, — бросает принц.

— Раз ты разрешаешь, — улыбаюсь. — Так что? Пойдешь?

— Да-да, давай уже быстрее. Я пришел на смертельное сражение, а тут, похоже, можно помереть только от скуки.

Ступаем в сторону усадьбы.

— Ну можно было уточнить у меня, собираюсь ли я в принципе драться, — замечаю. — Если вдруг интересно, пока что всё идет по плану.

— То есть, драк уже не будет? — грустнеет Ричард.

— Почему же? — удивляюсь. — Одна намечается, но в ней твое участие не запланировано.

— Ну вот, — принц погружается в черную печаль. — Хоть домой возвращайся.

Вот так переговариваясь, мы с Ричардом добираемся до распахнутой калитки. Отряд грузин с автоматами расступается, пропускает нас внутрь и сами затекают обратно. Калитку захлопывают с гулким стуком.

Я оглядываюсь. Сама усадьба Беридзе не впечатляет громадностью и пышностью декора. Мрачненькая какая-то, хоть и необычная в плане архитектурных решений. Её необычность заключается в фасаде главного дома — выполнен в стиле неоготики «эпохи Тюдоров». Оригинальность дома возникает благодаря свободной компоновке разновысотных объемов и гармоничного минимального декора. Особое пасмурное обличье усадьбе придает башня с черным шпилем.