Правдивая история Мэра Сью - 2 (СИ) - Цветкова Алёна - Страница 16

- Сью, - тетка Лауша пристально смотрела на меня, - забыть тебе надо, расслабиться. Давай-ка мы с тобой винца выпьем?

- Нет! - отшатнулась я от такого «щедрого» предложения. - Нельзя мне вина, тетка Лауша. Вы ж знаете, небось, как я взаперти неделю просидела?

- Так я ж тебе своего налью, - отмахнулась она, - не кабацкого. Просветил меня Луиш-то почему лимонкой вино кабацкое зовется. И почему такое дорогое... Я-то думала кабатчики от жадности столько денег дерут. Оно ж дорого, потому я сама научилась вино делать. Даже виноград свой выращиваю. Мой-то супружник покойный все кричал, что лимонка моя совсем не лимонка, а ерунда какая-то. Никакого эффекту. - Тетка Лауша, не переставая говорить, отодвинула половицу, залезла в какую-то дыру прямо посреди кухни и достала оттуда небольшой деревянный бочонок. - Теперь-то я знаю почему, а тогда обидно было. Бросила б уже виноделие-то свое, на больно нам с бабами отлично шло. Как соберемся на посиделки, так бочонок на троих и уговорим. А утром, как ни в чем ни бывало на работу. И выпить снова не тянет...

Она поставила бочонок на стол, вытащила из громоздкого деревянного буфета, занимавшего половину крошечной кухни, стеклянные гранение стаканы, сдула из них невидимую пыль, протерла фартуком и щедрой рукой наполнила их густым рубиновым вином до самых краев...

Запахло лимоном... Точно так же, как тогда.

- Нет, - попыталась отказаться, но рука сама потянулась и схватила стакан. Я поднесла его ко рту и быстро хлебнула, словно торопясь выпить, пока не отобрали. И сразу же почувствовала огромное разочарование... Вкус был совсем не тот...

Тетка Лауша, пристально смотревшая на меня рассмеялась.

- Вот и мой старик точно так же как ты кривился. Не удалось тебе, Лауша, винцо, говорил. Брось, говорил, эту затею... А мне нравится, - она пригубила стакан. - Вкусненько!

- Вкусненько, - согласилась я и хлебнула еще. Теперь, когда мой внутренний наркоман, не получив дозу, захныкал и снова сбежал куда-то в глубину подсознания, я поняла, вино-то правда вкусное. Просто отличное.

Весело мы с теткой Лаушей посидели. Я ей сто раз про негодяя Хараша рассказала. Она мне про жизнь свою нелегкую. Обсудили мы и Луиша с его безответной любовью, и Рашу-вертихвостку, из-за которой наш близкий человек страдает. Дела городские обсудили, канавы эти треклятые, на содержание которых каждый год деньги выделяются, но которых по факту просто не существует. Мост обсудили... Пришли к выводу, что не шибко он нужен, но раз уж король пожелал, то надо строить. Тем более, что именно из-за моста этого проклятого Алмоса и казнили.

И про вино поговорили мы... Тетка Лауша сказала, что не только попаданки бестолковые попадают в зависимость, но и местные. Коли повадится мужик или баба в кабак ходить, так все: обо всем забывают: и детей, и дом, и работу. Только и думают, как бы вечером в кабак пойти и снова налимонится. Не все, конечно, но многие.

А вот если бы лимонку эту из кабаков убрать, да простое вино, как у тетки Лауши, продавать, так может быть мы бы и с пьянством в Большом Куше справиться смогли бы.

Уже когда спать улеглись и свечи задули, зевнула я, накрылась одеялом и сказала:

- Хорошую программу развития города мы с тобой разработали, тетка Лауша. Не забыть бы до завтра-то...

Я закрыла глаза. Мой внутренний мир кружился, как карусель, и одновременно покачивался, как лодочка на волнах. К черту Хараша, снова подумала я, у меня и без него все будет хорошо.

Утром я проснулась с головной болью. В этот раз похмелье было обычным, таким, как в моей прошлой жизни. И жажды, как в прошлый раз, не наблюдалось.

В избе было тихо и пусто. Я осторожно поднялась с узкого топчана у печки, куда меня уложила тетка Лауша, и на цыпочках, чтоб никого не разбудить, подошла к ведру с водой. Зачерпнула полный ковш холодной воды и с наслаждением выпила. В животе забулькало, а головная боль ушла, оставив после себя легкий гул.

Внезапно, пугая меня до самой печенки, взвизгнула входная дверь, впуская в дом тетку Лаушу... Я, значит, думала она спит, а она уже по двору шастает?

- Проснулась? - улыбнулась она, - ну и хорошо. Я твою юбку принесла, - кивнула она на лавку у стола, где лежали мои вещи, - одевайся и завтракать будем. Тут Горец тебя уже два часа дожидается, чтоб до мэрии проводить. Заплутаешь ведь в наших трущобах.

При дневном свете парень выглядел как-то по-другому. Ничего бандитского в нем не было. Обычный. Только уставший после бессонной ночи. Он вежливо пожелал мне доброго утра и добавил:

- А вас вчера искали. Весь центр на уши встал. С факелами половину ночи бродили. Мы, когда к себе возвращались, шум слышали и огни видели, но думали это праздник какой в центре. Они ж там постоянно гуляния устраивают. Отправили Дятла поглядеть что да как... Думали поживиться чем можно. Он-то нам и сказал, что вас ищут. И секретаря Байроновского с собой привел. Он за вас очень переживает, мэр Сью... Прям лица на нем не было.

Я упрямо сжала губы. Этот негодяй, значит не успокоился?

- Совести у него не было, - вмешалась тетка Лауша. - Он девочку нашу на богачку променял. Жениться собрался.

Горец присвистнул и взглянул на меня с сочувствием.

- Значит правильно я ему от ворот поворот дал?

- Правильно, - кивнула я. - Не моего он поля ягода. Раз герцог, так пусть со своими герцогинями в любовь играет.

Сердце заныло от воспоминаний... я как будто бы снова почувствовала тепло его объятий, услышала голос и ощутила его внимательную заботу...

- Герцог?! - вскинулась тетка Лауша.

- Букрингемский, - буркнула я, - потомок основателя города.

Горец присвистнул и взглянул на меня с уважением.

А у тетки Лауши глаза заблестели. Ох,чую я, зря проболталась. Прямо сейчас побежит тетка Лауша по соседям, новость такую рассказывать. Мне стало стыдно... Нет, не перед Харашем, если бы дело касалось только его, я б не раздумывая навредила ему столько, сколько б смогла. Очень уж сильно жгла обида. А перед теткой Лаушей, Горцем и остальными горожанами. Из-за моей несдержанности, они могут потерять единственный шанс все исправить.

- Только об этом никому говорить нельзя, - добавила я, стараясь быть как можно убедительнее, - он приехал сюда, чтобы фон Байрона на чистую воду вывести. Но если фон Байрон узнает кто это, то все... ничего не получится. Поэтому вы должны молчать. Ни словечка никому, тетка Лауша, даже соседке...

Она со вздохом кивнула...

Совсем избавиться от сплетней, которые поползли по городу, мне не удалось. Но моя просьба изменила тональность слухов. О том, что фон Байрону скоро конец, стали тихо шептаться на кухнях.

А пока Горец проводил меня до крыльца мэрии, где меня ждал Вирша. На сегодня мы еще несколько дней назад запланировали шантаж заместителя мэра.

Вирша с Горцем обменялись ненавидящими взглядами... Кажется, неприязнь между парнями была еще больше, чем между Харашем и Виршей.

- Зачем ты связалась с этим, - зашипел зло Вирша, когда мы остались одни. - Этот высокомерный гад настоящий мерзавец. И, вообще, какого фига ты вчера сбежала от Евгеши? Мне пришлось вести его в публичный дом, чтобы успокоить. Ты должна мне пять монет за девчонку, которую я ему купил.

- Отвали, Вирша, - буркнула я. - Ты меня достал. Как закончим оформление клининговой компании, так не приходи ко мне больше. Видеть тебя не хочу.

- Чего это?! - возмутился он, - куда ты, Сью, собралась? Мы теперь с тобой на веки вечные повязаны. Или ты думала, я пахать буду, а ты только монеты получать? Ну, уж нет. Я тебе не тюфяк, как Хараш. Раз получаешь половину, значит половину и работать будешь. Один день я, другой — ты. А не нравится, так отдавай свою долю.

А я уже была готова. Так мне надоел Вирша, что, если бы не желание доказать Харашу, что я и без него отлично справляюсь, я бы так и сделала.

- Ладно, - пожала я плечами, - только, Вирша, учет тогда тоже так будем вести. Один документ я считаю, другой — ты. И всю остальную бумажную работу будем делать по очереди.