Плетеная сказка (СИ) - "Cyberdawn" - Страница 61

— Дом починить сможете? И в порядке поддерживать?

— Как пожелает господин.

— Так и пожелает. Моале, от тебя требуется только жить и меня замещать, не вредить. А в остальном — делай что хочешь.

— Согласна, гос… Кащей.

— Пенаты, третья после меня в доме, — тыкнул я в огриху.

— А второй, господин?

— Может и представлю, может и нет. Всё, достало меня тут. Всем пока, — поднялся я, потопав на выход.

Ну… пусть дача на Дунае будет. Может и отдохнём когда с Ленкой, хотя не очень и надо. Но пенатов жалко, на полшишечки — без дома и хозяина развеются, а красивые, паразиты такие.

На байк мой никто из бывших пленных не претендовал — ну, выбитых зубов и сломанных упырей в округе не наблюдалось. Даже лошадь эту жуткую оставили… хотя пусть с ней огриха разбирается, мудро заключил я, да и втопил по маршруту.

Да уж, барадак какой, мысленно посетовал я, да и связался со Славкой, пусть информацию ищет.

— Её имя — морская дочь на греческом. Моревна — дочь морского царя, — выдал Славка через минуту.

— Вон оно что, Мирославыч, — протянул я.

— Я — Алексеич! — возмутился ушастый.

— Учту на будущее, — отметил я.

А вот с негатором — непонятно. Что за хрень, откуда. Что и неудивительно — нет его в небывальщине, и её для него нет. И отражаться на грани нечему, мдя. И легенд никаких, но штука — полезная. Главное ножик “иглой” не называть… хотя есть в этом определённое безумие. С учётом того, что я Кащей семейный — ни хера не благородное, да.

Ну да ладно, этап “квеста” закрыт, а опасаться этого духа, похоже, надо. И поузнавать побольше, как Ленка очнётся. И через Ариску тоже, мудро заключил я. И поддал газу.

И дальнейшая дорога ощущения подтвердила — ни аварий, ни приключений. Ни встреч, по большому счёту, хотя несколько шаланд по Дунаю проплыло. А я, решив не посещать припортовые развалины (радиации там не было, как и везде в “титановых владениях”, но город разрушен в хлам), врубил режим ховербайка и заскользил над волнами. Путь предстоял недолгий — в режиме ховера байк был ограничен в скорости только моей силой металломага и сопротивлением воздуха.

А ещё по дороге я пытался понять — кто эта Моревна? Полутитан или полубогиня? И вообще, в чём разница между божествами всяческими и титанами? И куда подевались именно боги? Ну не сказать, что я по этим товарищам скучал, но следы их пребывания даже на мне надеты — бронежилетка шкуры жопы ангела, как-никак. И нет, паразитов таких. И в сети нет, и вообще. А титаны — есть, но информация об отличиях чисто эмпирическая. В сети никто не знает. Ариска, троллиха такая, поприставала в сети, но тоже данных не имела. Мол, титаны — это сила. И часто богами называли титанов, хотя они не боги. Богов — нет, выдавала она, без деталей. Просто нет, ни почему, ни явятся ли когда нибудь.

В общем, ни хрена я толкового не надумал. А потом и это перестал, потому что меня в очередной раз чуть не схарчили. Ну как, “чуть”. На моей скорости, ну и с учётом габаритов харчуна — реально “чуть” вышло.

То есть, плыву я, мысли думаю, округу оглядываю. И чую, мне наперерез движется какая-то весьма сильная в небывальщине хрень, под водой. Но наискосок, не успевает “пересечься”, да и хрен с ней. Ну приглядывал, конечно, но так, вполглаза.

И вот, с полукилометра, эта хрень… наверное, телепортировалась. Просто не могла она преодолеть менее, чем за секунду, подобное расстояние. Ну и небывальщина заколебалась, само собой.

И из воды, в паре сотен метров за спиной, буквально выстрелили десятки щупалец. Аж брызгами до меня достали! Толстые, серо-голубые, торчат, понимаешь, из воды метров на десять-пятнадцать. Извиваются и поживу ищут.

— Я столько пива не выпью, — ошалело констатировал я. — И вообще, развели всяких крякенов, паразиты!

Ну не знаю, как эту хтонь неприличную ещё называть. И, очень надеюсь, что это единичная херня. Потому что если этот крякен — метазверь с возможностью размножения, то о морских плаваниях нужно забыть, как о страшном сне. На долгие годы, пока их и вправду на закусь к пиву пустить можно не будет. Сильна, зараза такая, хоть вроде и не магичит…

И тут мои мысли прервало некое колебание небывальщины. Этакое… в общем, этот крякен закрячивал, в радиусе пары километров, воду и воздух в воронку. Ураган и водоворотище. К чему это закручивание приведёт в итоге — хрен знает, у меня дела, так что улетел я нахрен. Но звиздец какая лютая креветка!

Впрочем, больше мне никаких гадостей не встречалось, а сеть, очевидно сбоящая, но всё же работающая, показала, что я приближаюсь к цели. На это же указывали и клубы тумана, небывальски появившиеся посреди ясного и спокойного моря. В общем — логично, этакий глобальный “заворот пути”, с провалом в не то, чтобы параллельный мир, но в место гораздо более небывальское, нежели старушка-Земля.

И первым, что я увидел, был остров. Но, явно и очевидно — не тот, что мне нужен. Посреди, понимаешь, моря-окияна стоял скалистый остров. Что там на скалах — толком видно не было, кроме одной детали. Высоченный и разлапистый дуб. Буян, как он есть, отметил я, не без некоторых сомнений вчувствуясь в мешанину небывальщины. Но, вроде бы, никаких “смертей кащеевых” на дубе том не наблюдалось. Русалок и котов учёных — тоже, а на Черноморов и прочую фауну мне пофиг.

Так что поддал я газку, огибая остров. Согласно всех мне известных моментов, я попаду на счастливый остров, который мне нужен. Собственно, если бы не моё же сознание — я бы сразу увидел остров с садом. Но я “знал”, что тут Буян, вот и увидел его, причём именно свою “вариацию” — другой человек мог увидеть Буян, но совсем другой.

И вот, оставив остров за спиной, двигаю я дальше — направление неважно, это место достаточно нереальное. То есть, идя “куда-то”, всё равно придёшь “куда нужно”. И появляется на горизонте точка. Я, соответственно, на неё. И да, остров. А на нём лес фруктовых, плодовых и подобных деревьев. Огромных, благоухающих и вообще. Ну — сад. Гесперид, похоже. Только баб не видно, оглядел я травяной берег. Натурально травяной, никаких песков, укроп всяческий с земляникой прёт из набегающих волн.

Ну и ладно, подогнал байк, поставил. И пусто, блин! Вот вообще никого, ни зверушки или насекомого какого. Буйство жизни, пробирающее такое, чуть ли не сильнее Егорьевска, правда более… ну скажем так, упорядоченное. Но по мозгам бьёт, факт.

И как тут эти девицы обитают-то? Хотя они вроде титаниды, дочери Атласа. Может, им и норм, хотя как-то слабо верится. И ещё змей тут водиться должен, вроде как.

Разберёмся, мудро заключил я, да и потопал в чётко ощущаемый центр острова. И никого и ничего, только всякие груши с виноградными деревьями (натурально — деревьями, блин!) и прочей садоводщиной. И благоухает всё просто до одури, так бы и… А это небывальщина, дошло до меня. Они не просто пахнут — они орут “съешь меня”, буквально заставляют. Нетушки, нехрен всяким овощам самим мной помыкать, заключил я, превращаясь в себя-из-тросов. Посиял высокомерно на местную флору светящимися глазами, да и потопал. У железа просто нет желаний, которые старались эти крыжовники пробудить, хех.

И дотопал я до центра. Поляна, ромашками-лютиками засеянная, ну и этакий ключ-прудик, с лениво кружащейся водой. Очень на инь-янь азиятский похоже. Не глазами — глазами разницы не было. А чувствами небывальщины — метвейший некрос, живейшая жизнь, бултыхались и чудом друг другу не мешали. Точнее не чудом, а небывальщиной.

И — яблоня. Не гигантская, обычная, разлапистая такая. С плодами, с одной стороны дерева живыми, а с другой — не живыми. Опять же, на взгляд — одни и те же, но фонят просто физически ощутимо.

И это дерево и источник… они были чужими острову, как ни удивительно. То есть сад рос “на источнике”, питался эманациями этой яблони, но сами они — были не частью сада, это очень чётко ощущалось.

Я даже остановился, призадумавшись, что это и как — почему яблоня в центре не часть сада. Но махнул лапой — мне яблоко надо, а подумаю потом. И только делаю шаг, как из-за дерева выходит тип. И я его… чувствую. Только не как типа. Этот тип и БЫЛ садом! В небывальщине. То есть я не чувствовал разумных и жизни, потому что он и сад — одно целое! И ко мне вышел даже не эффектор, как с Малахитницей. А орган организма — сада, для того, чтобы выходить и делать что-то ещё.