Я ем города, морями запиваю (СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич - Страница 18

Формула чемпионата 1969 года была необычной. Команды были разбиты на две подгруппы, по десять в каждой. Сначала играли по два матча друг с другом — дома и на выезде, а потом по семь сильнейших клубов из каждой подгруппы продолжали борьбу в финальном турнире. Тоже двухкруговом. «Динамо» Москва оказалось в группе, где их главными конкурентами считались прошлогодние чемпионы — киевские одноклубники и ЦСКА. Но это на бумаге. А на деле…

Когда в самом начале игры Маслов метров с пяти неотразимо пробил головой после шикарного навеса Еврюжихина, и вратарь ереванцев Алеша Абрамян уныло достал пятнистого из сетки собственных ворот, ничто не предвещало проблем или трудностей для гостей в этой встрече. 0-1 и тотальное превосходство москвичей. Всем своим видом и поведением на поле они словно говорили: «Мы — «Динамо». Сдавайтесь!» Яшин откровенно скучал, наблюдая за тем, как его товарищи, раз за разом накатываются на ворота «Арарата», заставляя голкипера хозяев трудиться изо всех сил. Еврюжихин, Численко, Гаджиев — все эти фамилии могли появиться на табло республиканского стадиона Еревана, но Абрамян кидался из угла в угол, будто лев и не давал этому случиться.

А на последней минуте тайма редкая контратака «Арарата» привела к тому, что после прострела с фланга Аничкин откровенно нелепо промахнулся мимо мяча и шустрый Оганес Заназанян буквально занес кожаный снаряд в ворота москвичей под оглушительные аплодисменты зрителей. Тысячи кепок и шляп взлетели в воздух.1-1

— Тьфу, черт, — расстроено сплюнул на гаревую дорожку Голодец, рядом с которым Данила прозагорал всю первую половину матча. — Не мог раньше свистнуть, Петр Саввич? — громко крикнул он арбитру. Тот неожиданно посуровел лицом и погрозил тренеру «Динамо» кулаком.

— Чего это он? — удивился Мельник.

— А, не обращай внимания, — с досадой отмахнулся Адамас Соломонович. — Лет десять назад он судил игру Киева со «Спартаком» и дал свисток на девять секунд позже положенного времени.

— Ну и что? — не понял Данила.

— Ничего, — буркнул Голодец. — Киев продул и потому подал протест. Результат аннулировали, матч переиграли.

— Из-за девяти секунд? — поразился Мельник.

— Ну да, — поднялся со скамейки тренер. — Тогда еще и не такое бывало. Даже полуфинал Кубка страны после сыгранного финала как-то заново гоняли. Ладно, пошли в раздевалку, перерыв. Сейчас Константин Иванович всем мозги вправлять будет.

Во втором тайме динамовцы, получив в раздевалке волшебный пендель от Бескова, опять забили быстрый гол. Генка Еврюжихин пробил с дальней дистанции и прекрасно игравший до этого момента Абрамян неожиданно упустил кожаную сферу прямо за линию ворот. В первую секунду никто из игроков даже не понял, что случилось. И лишь резкий гудок судейского свистка подсказал, что счет матча изменился. 1-2

На несчастного голкипера ереванцев, застывшего неподвижно с прижатыми к лицу руками было больно смотреть. Но горячие болельщики хозяев громко выражали свое недовольство в его адрес, громко кричали что-то нелицеприятное и свистели.

А ведь читал давным-давно о чем-то похожем, задумался вдруг Данила. Вратарь какой-то советской команды случайно забросил сам себе мяч в ворота. Вспомнить бы еще, о ком шла речь — может быть как раз об Абрамяне?[1]

Странно, но этот эпизод сыграл на руку хозяевам. Футболисты «Арарата» подбежали к своему вратарю и постарались подбодрить его. А потом с решительными лицами направились к центру поля. И после свистка Гаврилиади начали рубиться так отчаянно, словно это был финальный матч Кубка или игра за «золото» первенства. Тем более, что рэфери, как бы это помягче, вдруг стал проявлять странную симпатию к ним. Практически во всех спорных эпизодах бармалей принимал сторону ереванцев, а на все жалобы гостей отвечал решительными жестами-указаниями уйти и не возникать. А возмущающемуся больше остальных Аничкину вообще пригрозил удалением с поля.

В итоге всего через пять минут у ворот Яшина был назначен спорный штрафной. Пробил его Саркис Овивян. Мяч задел стенку, изменил направление полета и… Лев Иванович улетел в один угол, а пятнистый в другой. 2-2

А еще через пару-тройку минут распоясавшиеся защитники «Арарата» грубо встретили Володьку Ларина, который исполнял роль центрфорварда, и одиннадцатого номера динамовцев, неловко прыгающего на одной ноге, увели с поля под руки врач и массажист. Идти самостоятельно нападающий не мог.

— Малой, в темпе разминайся и выходи, — скомандовал Голодец, убедившись, что требуется замена. — Вот, суки, сломали все-таки!

Почему мяч лучше всего принимать, стоя лицом к воротам противника? Странный вопрос, любой дурак на него ответит: по ногам сразу не отоваривают. Помня это золотое правило, Данила постарался сделать так, чтобы защитники ереванцев находились в его поле зрения. Повторить судьбу Володьки и загреметь на больничную койку? Нет, такой футбол нам не нужен! Тем более актуальной подобная предосторожность становилась и из-за необъяснимой лояльности арбитра по отношению к футболистам «Арарата». Анюту «черный» едва не удалил, зато Фурмана Абрамяна — центрального защитника хозяев (к слову, родного брата голкипера), который грубо атаковал Ларина, слегка пожурил.

— Главное, не заводись и не вздумай отмахиваться, — предупредил Мельника на бровке многоопытный Адамас Соломонович. — Судья мигом удалит.

Легко сказать. А если тебя с первых же минут начинают хватать за футболку, подло бить сзади, норовя попасть по ахиллам, толкают в спину? А публика радостно орет, требуя крови?

Поднимаясь после очередного удара с газона, покрытого чахлой травкой, Мельник с тоской подумал, что до того момента, когда арбитры начнут всерьез защищать нападающих, еще лет двадцать. И здесь и сейчас никто и пальцем не пошевелит, если ему вообще оторвут ноги. А что, если уж более именитые форварды вроде Стрельцова, Бышовца или Малофеева огребают по-полной, что говорить о сопляке из «Динамо», играющего всего лишь второй сезон?

— Я тебя убью! — Чего? В первую секунду Данила решил, что ему послышалось. Потряс головой, желая прогнать наваждение. Не помогло. — Я тебя зарежу! — О, это тот самый Фурман Абрамян, четвертый номер «Арарата».

— Ты чего несешь, болезный? Перегрелся что ли?

Защитник ереванцев заскрипел зубами. Потом подошел вплотную и, глядя на Данилу бешенными глазами, яростно зашипел, брызгая слюной.

— Я тебя закопаю! Прямо здесь, на поле, закопаю. Понял, урод?!

И что прикажете делать? С одной стороны, мало ли что наговоришь в пылу борьбы. Поэтому, наверное, самым правильным будет пропустить эти угрозы мимо ушей. Но, с другой, этот деятель Ларина уже покалечил.

— Малой, выдыхай! — предостерегающе крикнул подбежавший Численко. — А ты, Фурик, за языком следи!

— Что?! — взвился защитник. — Я тебя тоже зарежу!

— Сейчас по яйцам дам, — улыбнулся ему Игорь. — Ни один врач назад не пришьет. Усек?

Игрок «Арарата» остолбенел. А Численко, пользуясь этой заминкой, несильно подтолкнул Данилу.

— Иди на свое место. И улыбайся, Малой, улыбайся. Видишь, бармалей уже к нам несется. Почует скандал, выгонит на хер.

Успели. Отошли.

А через несколько минут Численко прорвался по своему краю, мелкими точными финтами обманул двоих защитников и отдал точный пас набегавшему в центре Мельнику. Тот сильно пробил примерно с линии штрафной сходу. Алеша Абрамян приготовился забрать летевший прямо в него мяч, но в последнюю секунду пятнистый вдруг резко клюнул вниз и предательски прошмыгнул в сетку мимо его рук. 2-3!

— А-ааа! — налетел на довольного Данилу Численко. — Малой, шикарно забил. Ты ж своим наклболом бил, верно?

— Точно, — засмеялся Мельник. — Им самым.

— Класс! — хлопнул его по плечу товарищ. — Кровь из носу, но тоже освою этот удар. Хорошо работает. Погляди, их воротчик до сих пор с открытым ртом стоит.

Жаль только, что вскоре Коваленко на все сто использовал оплошность защитника москвичей Смирнова и перебросил аккуратным ударом вышедшего на перехват Яшина. 3-3 И счет этот оказался окончательным.