Деградация (СИ) - "Гетера де Сад" - Страница 11

- В чём дело? Это твоя обязанность – показывать всем, что у тебя между ног, - усмехнулся Саргон. Что-то небольшое проникло ей во влагалище, и рабыня, пропуская это в себя, тихо застонала, чувствуя даже нечто сродни удовольствию от наполненности.

- Видишь? – рассмеялся мужчина. – Скоро ты полюбишь быть живой мебелью и будешь делать это с удовольствием.

Девушка униженно замычала, глядя на него несчастными глазами, и тот снисходительно подвигал в ней предметом. Затем Саргон куда-то отошёл, оставив её одну и предоставив служанкам накрывать на стол вокруг Сати. От вида еды и питья у неё сильно потекла слюна, капая на стол. Она лежала на скатерти, в кругу из сверкающих тарелок, как главное блюдо, ожидающее своей подачи. Постепенно задранные высоко конечности стали затекать. Плечи и спина болезненно заныли, становясь свинцовыми, неподъёмными, и растягивая до предела сухожилия. Нужно было либо собраться и держать своё тело, что было невозможно из-за усталости, либо полностью провиснуть, и тогда жёсткие верёвки впивались в кожу, и без того пораненную на предыдущей пытке. Тело рабыни пульсировало в верёвках, то дрожа, то наоборот обмякая, и она вдруг поняла, что это её участь на всё оставшееся празднество. Она вновь почувствовала себя в западне и оцепенела от волны острого страха. В этот момент в комнату наконец вошли гости.

- О, какие они распухшие. Надо бы приложить лёд, - воскликнула Абигейл, садясь напротив Сати и протягивая руки к её вздрагивающим соскам.

Самое ужасное было то, что больше на неё не обращали никакого внимания – хозяин и двое его гостей рассаживались, накладывали еду в тарелки, обменивались новостями по каким-то незначащим поводам, пока живое тело лежало перед ними, конвульсивно подёргиваясь. Сати даже пожалела, что ей никак не зафиксировали голову, так как для шеи было невозможно найти хоть какое-то удобное положение. Она сперва закинула голову назад, затем опустила вниз, мучаясь от ноющей боли и вновь попробовала на прочность верёвки, слегка в них покачиваясь. Предмет в её промежности уже нагрелся, стал влажным, горячим, стимулируя новое выделение смазки, возможно, там даже была видна сперма от предыдущего изнасилования – и Сати была уверена, что выглядит сейчас растраханнее некуда, как тот самый использованный гандон, который недавно забыл в ней очередной гость Саргона. Она всхлипнула, но кляп превратил её в немую куклу.

Она вздрогнула от неожиданности, когда Абигейл взяла щипцами кусочек льда из ведра, в котором стояла бутылка с вином, и ткнула в грудь девушки. Рабыня охнула сквозь кляп, морщась и умоляюще следя за гостьей, но та больше не проявила к ней никакого внимания. Сати жалобно застонала, наблюдая, как все приступают к трапезе. Тяжело вздохнула, подёргала запястьями, чтобы хоть немного разогнать кровь, и глухо охнула, чувствуя щипок за клитор. Но все беспечно ели и смеялись. Рабыня молча глотала слёзы, посасывая кляп и ощущая, как кто-то постоянно трогает её за клитор, насильственно возбуждая. Чьи-то пальцы нежно ласкали самое чувствительное место, от чего Сати сосредоточенно замирала, сгорая от стыда и поддаваясь неге. Но, как только она готова была на нечто большее, её оставляли в покое. Наверное, это был Нерон, так как он любил особенно изощрённые игры. Сати думала, что это никогда не кончится, когда она вдруг конвульсивно задёргалась, выпучив глаза и глухими вскриками привлекая всеобщее внимание.

- Что случилось? – поинтересовалась Абигейл.

- Ничего страшного, просто ей воск на пизду потёк. Скоро привыкнет, - равнодушно протянул Саргон.

Только теперь рабыня поняла, что в её промежность была вставлена свеча, так же как и ещё одна стояла на спине. Плавясь и скапливаясь, воск наконец начал перетекать за край подсвечников, медленно, маленькими каплями заливая рабыне промежность, спускаясь к лобку, растекаясь вдоль позвоночника. Успокоившись, все продолжили разговаривать, не обращая внимание на судорожное скуление игрушки; впрочем кляп надёжно заглушал громкие звуки, превращая её в безмолвное декоративное украшение. К тому времени, как свеча догорела, рабыня вновь замерла, безвольно обвисая в верёвках. Вывернутые руки и ноги её теперь болели всё сильнее. Вязкая пелена слюны застыла у неё на губах, обволакивая подбородок и иногда растягиваясь вниз до скатерти. Затем девушка ощутила, как из неё извлекают подсвечник, и Абигейл радостно хлопает в ладоши:

- Поиграем, поиграем! – засмеялась она. – Хочешь кушать? – обратилась она к рабыне.

Та жалко проскулила что-то нечленораздельное. Абигейл потянулась, расстёгивая ремни и позволяя Сати хрипло сглотнуть.

- Смотри, правила очень просты: ты должна угадать, что мы в тебя засовываем, и за каждый правильный ответ ты что-нибудь получишь. Ясно?

Рабыня подавленно кивнула.

- А! – она тут же передёрнулась, когда что-то холодное стало тыкаться ей во влагалище. – Это вилка!

- Нет, - ответил позади неё голос. Предмет продолжил дразнить её, просовываясь глубже – плоская, широкая пластина, наполняющая промежность ледяным дыханием. После горячего воска ощущение холодного было почти таким же неприятным.

- Ложка? – заскулила она.

- Верно.

Ей наконец дали напиться, и рабыня, кашляя и давясь, с наслаждением припала к подставленной бутылке. Следующий предмет был странным – ребристым и сетчатым - так что Сати совсем растерялась.

- Огурец? – робко предположила она, и тут же почувствовала, как предмет с трудом втискивается внутрь неё. Он оказался широким, насильно растягивая внутренности, и рабыня постаралась расслабиться, так как это было единственным, что ей оставалось.

- Ну как, теперь стало понятней? – поинтересовался Саргон.

- Б-бутылка?! – пискнула рабыня. – А, не надо, не надо больше! – заскулила она, когда давление во влагалище возросло ещё больше.

- Тише, тише. Давай я тебе помогу, - глумливо отозвался Нерон. Он потёр её клитор, и девушка почувствовала, как тело вновь предательски отзывается на эту пытку. Сразу стало жарко, томно, и предмет погрузился в неё ещё глубже.

- Я не знаю… - застонала она.

- Тогда придётся оставить его там, пока не догадаешься, - развёл руками Саргон. – Хорошо, что у тебя сзади расположены две дырки, не правда ли?

Сати что-то прохныкала, но, в общем-то, её никто и не слушал. Полуприкрыв глаза и кусая губы, она ждала, пока её многострадальную задницу разомнут чужие пальцы, готовя к чему-то объёмному. Что-то гладкое и скользкое ткнулось в неё и стало безжалостно проникать внутрь кишки, расширяя диаметр с каждым сантиметром.

- О-огурец? Б-бутылка? – вновь начала она торопливо выкрикивать. Гости уже откровенно покатывались со смеху, наблюдая, как её пыхтящим и выпученным лицом.

- Ты можешь хоть немного фантазии проявить? – выдавила, давясь хохотом, Абигейл. – Смотри, если так и останутся торчать в тебе – весь вечер одним ртом будешь работать.

Рабыня в отчаянии завыла, извиваясь.

- Кабачок?

– Ближе, но разве они бывают такими большими? Вот, попробуй ещё, - усмехнулся Нерон, беспощадно толкая овощ всё глубже. Сати протестующе взвизгнула.

- Ты не кричи, а думай, блядь. Или ты кричишь от наслаждения? А, точно – это ведь твоё предназначение, быть на что-то натянутой, не правда ли? – предмет вошёл так туго, что рабыня решила, что сейчас лопнет. Но этого не произошло, было только ощущение, как что-то распёрло её изнутри до передела, и анус её судорожно, непроизвольно сокращался, пытаясь избавиться от объекта.

- Да, да, благодарю вас, что… что так внимательны ко мне, - всхлипывая, простонала Сати, чтобы выиграть немного времени. – Баклажан?!

- Догадалась.

Жуткий предмет наконец-то покинул её измученное нутро. Осталось только распёртое влагалище. Нежный пальчик Абигейл вновь погладил рабыню по клитору, возвращая в сознание. Сати подумала, что сойдёт сейчас с ума.

- Сжальтесь… сжальтесь. Дайте послушной сучке кончить, - взмолилась она, униженно дёргая ягодицами. Пальчик погладил снова. - Дайте этой сучке кончить! – вне себя крикнула она снова, холодея от ужаса.