Запрещаю тебе уходить - Ковалевская Алиса - Страница 4

– Я и был внимательным, это ты по сторонам не смотрела, – он почти что возмутился.

Я погладила его по плечу и кивнула. Взгляд. Цвет, разрез глаз – мои, а взгляд –отцовский. Как же долго я предпочитала не признаваться себе в этом, но теперь не могла.

– Всё хорошо, – заметив мои слёзы, сын примирительно коснулся моей ноги. – Если ты устала, я буду смотреть по сторонам. И на каток твой пойду, только не плачь.

У меня задрожали губы и подбородок. Не в силах ничего сказать, я погладила Никиту по вьющимся у висков волосам и поднялась. Вытерла глаза. Он сам взял меня за руку. Его пальчики по сравнению с моими были очень тёплыми. Как пальцы его отца в машине. Прошло не меньше часа, а я всё ещё чувствовала невидимый ожог его прикосновения на лице. Что, если он блефовал? Что, если наш брак всё-таки расторгнут? Он ведь хотел этого. К чему ему было ждать пять лет? Какой смысл искать меня, если, уходя, я не взяла даже купленную на его деньги зубную щётку?

– Ой, забыл, – сын вдруг остановился и вытянул руку.

– Что ты забыл?

Присев чуть ли не посреди тротуара, он раскрыл рюкзак и вытащил мешочек. Чёрный бархатный мешочек с завязками. И опять я онемела. Никита протянул мне его.

– Ты сегодня утром собиралась, и он у тебя упал. Из тумбочки. А я поднял и хотел тебе отдать, но забыл.

Я молча взяла его. Открывать не стала, потому что и так знала, что внутри. Обручальное кольцо. Единственное, что осталось у меня как напоминание о замужестве. Уходя, я не подумала снять его. Напуганная, потерянная, не знающая, что делать дальше, сделала это только через несколько дней. А теперь….

– Я молодец?

– Молодец, – подтвердила я, стискивая мешочек в кулаке. – Конечно, молодец.

– Там колечко.

– Да… – непонятно почему, на глаза опять набежали слёзы. – Да, Никит, колечко. Это… оно не моё. Но неважно. Пойдём домой. Давай просто пойдём домой, а завтра купим тебе коньки. И тогда мы всегда будем с тобой.

– Всегда?

– Всегда, – подтвердила я. – Всегда-всегда.

***

– Я не могу, Егор, – придерживая телефон плечом, я принялась открывать дверь. – Куда я, по-твоему, дену сына?

– Можешь взять его с собой.

– Конечно, – не скрывая раздражения, ответила я. Справилась наконец с дверью и кивком показала соседке, чтобы вошла. Та замахала, но я повторила знак.

На шум выбежал Никита.

– Тётя Люся! – бросился он к гостье и принялся рассказывать, что только что собрал мозаичную голову тигра.

– В общем, Егор, сегодня ничего не получится. Давай в следующий раз.

– Подожди, – шепнула Люся. – Если нужно посидеть с Никиткой, я свободна.

Она сделала знак, что всё в порядке. Улыбнулась мне. Я замешкалась.

– Подожди, – бросила я в трубку. Люся кивнула. На год старше меня, она давно говорила, что мне пора заняться личной жизнью. Её выразительный взгляд стал последним аргументом в принятии решения. – Ладно, – сдалась я. – Около моего дома есть кофейня. Мы можем встретиться там, только ненадолго.

– Отлично, – не колеблясь, ответил Егор. – Пришли адрес. И будь готова через полчаса. Я за тобой заеду.

– Какой ты быстрый.

– Профессия обязывает, – усмехнулся он. – Жду адрес.

Положив трубку, я посмотрела на Люсю. Та едва не приплясывала.

– Довольна?

– Это ты должна быть довольна. Он вообще кто?

Мне вдруг стало смешно. Она готова была выпереть меня на встречу, сама не зная, с кем, остаться с моим четырёхлетнем сыном, лишь бы я перестала коротать вечера в одиночестве и сама закручивать разболтавшиеся гайки.

– Звезда НХЛ, – как есть ответила я. Люся недоверчиво нахмурила тонкие брови. – Серьёзно.

– То есть богатырь, косая сажень в плечах?

– Вроде того, – я невесело хмыкнула, вспомнив слова Ники про идеальную задницу, и убрала телефон в карман.

Жена мэра Москвы изменяет ему со знаменитым хоккеистом. А что, неплохой бы вышел заголовок. На самом деле, я уже жалела, что поддалась. За этот день на меня свалилось столько, что в пору было схватиться за голову, а я вместо этого решила усложнить себе жизнь ещё больше.

– Я должна быть готова через полчаса, – снова обратилась я к Люсе. – Наш чай отменяется. Сама виновата.

– Ничего, – она подмигнула Никитке. – Мы справимся вдвоём. Да, Ник? Отпустим твою мамку на пару часов?

Он подумал, отрицательно мотнул головой.

– Никита, – Люся состроила гримасу. – Ну ты что? Разве так можно?

– Можно, – заявил он как ни в чём не бывало.

– Угу, – кивнула я, глядя на сына. – Можно ему. Как же. Ладно, – я махнула рукой на кухонную зону, – хозяйничайте, а я пойду одеваться. Как-никак, звезда НХЛ, блин. А я выгляжу… – не договорив, я поморщилась.

– Как звезда фигурного катания, – незамедлительно отозвалась Люся. – Самое то.

***

На ходу застёгивая лёгкое пальто, я выскочила из подъезда. Больше всего на свете я ненавидела две вещи: лицемерие и опоздания. Последние особенно раздражали меня, когда дело касалось меня самой. А сейчас я именно опаздывала.

Не успела я осмотреться, стоящая метрах в двадцати машина мигнула фарами и медленно стала сдавать назад. Я двинулась навстречу. Но только поравнялась с задней дверцей, та открылась. Меня обдало запахом, ещё не успевшим выветриться из лёгких после предыдущей встречи.

Блёклый свет фонаря заслонил силуэт вышедшего из машины мужчины.

– Что ты тут делаешь? – я осмотрелась, пытаясь отыскать взглядом автомобиль Егора. Но двор был пустым.

– Кого-то ждёшь?

– Тебя это не касается.

– Как это не касается? – Воронцов дотронулся до моего плеча. Я почувствовала, как падает ремешок сумки и вцепилась в него. Женя подтянул меня к себе. – Как это не касается, Настёна? Моя жена собралась на блядки, а меня это не касается?

– Я не твоя жена, – процедила я, дёрнув сумку. – Отпусти. Меня ждут.

– Не ждут. – Он выпустил ремешок. Опёрся о машину и окинул меня взглядом. Почти как в прошлый раз, только теперь по-собственнически, оценивающе. – У твоего дружка появились неотложные дела. Ему пришлось переобуться на ходу. Сменить, так сказать, лыжи. Или коньки, – Женя посмотрел на меня с издёвкой.

– С чего ты…

Не успела я договорить, телефон в сумке зазвонил. На дисплее высветился номер Егора.

– Да, – ответила я резко, глядя бывшему мужу в глаза.

– Прости, Насть, – напряжённо сказал Егор, – меня вызвали в министерство. Придётся перенести. Чёрт подери, времени до хрена. Ничего понять не могу. Насть…

– Ничего страшного, Егор, – перебила его я. Вдох-выдох. – В другой раз, так в другой раз.

– Насть…

– Всё в порядке, правда. Увидимся.

Из темноты вынырнул парень в кепке с эмблемой курьерской службы. Окружающий его запах лилий был таким же божественным, как и букет, который он держал в руках. Заметив нас, курьер глянул на бумажку в руках и назвал адрес моего дома.

– Мне нужен третий подъезд. Кручусь-верчусь…

Ничего не сказав, Женя взял из его рук бумагу.

– Ты по адресу, – забрал и цветы. Вручил купюру. – Заказ доставлен, – ответил он на мрачно-озадаченный взгляд парня. – Этот букет для моей жены. От её любовника. Но лилии она не любит, так что… – цветы упали на асфальт. Шаг, и стебли жалобно захрустели под подошвой ботинок. Этого не ожидала даже я. – Она любит белые розы, – сказал Женя, глядя мне в глаза. – Белые розы, шёлковые простыни и крепкий чёрный кофе. Да, Насть? Ничего ведь не изменилось? И не ври. Враньё ты тоже любишь, это я знаю.

Я сжала руки в кулаки. Ничего не сказав, обошла Женю и села в машину. Потому что было ясно – это будет следующей его прихотью. Или приказом.

– Умная девочка, – он опустился рядом. – А теперь поехали. Ты ведь собиралась на свидание. Не пропадать же платью.

Настя

Когда машина остановилась возле роскошного ресторана в центре, я не удивилась. За время, что ехали, мы не перекинулись и парой слов. Не я устроила весь этот цирк, не мне было и начинать разговор. Воронцова же, судя по всему, устраивала тишина.