Энеата. Воин и Солнце (СИ) - Бодарацкая Анна - Страница 13

Худая девочка, что представилась асу Энеатой и так удачно помогла ему исцелиться, возилась у входа в лекарскую палатку. Она перебирала свою сумку и раскладывала в разные стороны листья и крохотные глиняные горшочки с деревянными затычками. Когда военачальник подошёл на расстояние нескольких шагов, девушка повернулась в его сторону. Усталые и сонные глаза асу Энеаты сверкали чистой синевой, как небо прохладным ясным утром.

— Доброго утра тебе, маленькая асу, — приветствовал Асахир.

— Да осенит ваш путь Аарка…

— …Сокрыв от зла Эллашира? — перебив, вместо неё закончил Асахир и рассмеялся. — Служителей Эллашира так не приветствуют.

— Простите меня, господин байру. Я не подумала.

Асахир молча рассматривал её, пока Энеата, вовсе не отвлекаясь на его присутствие, копошилась в своих запасах. Вчера военачальника слишком тревожило ранение и почти нестерпимая боль; сегодня, несмотря на всё ещё скверное самочувствие, он охотнее изучал странную девушку.

Синяки проявились на бледной коже юной асу ярче, а кровь на ссадинах застыла тёмными корками. Вкупе с покрасневшими и припухшими не то от усталости, не то от пролитых слёз глазами, всё это не придавало и без того нескладной и блёклой девчушке красоты. Грязная, местами порванная туника и запыленные волосы завершали образ измученной страдалицы, и Асахир ощутил смутное подобие вины.

— Таллис спит? — спросил он, отвлекаясь от неприятных мыслей.

— Только задремал, господин байру. Как ваша рана?

— Твоими стараниями её нет.

Энеата пожала плечами, сгребла листья в кучку и, обернув тонкой тряпкой, засунула обратно в сумку. Подняв, обнаружила, что сумка порвана, и всё содержимое вываливается наружу. С крайней обидой на лице асу резко опустила руки, бросив сумку на землю, ссутулилась, огорчённо глядя на испорченную вещь.

Из палатки вышагнул сонный Таллис — молодой лекарь, ровесник Эне, ученик покойного асу Кангара. Сейчас в небольшом войске Асахира было достаточно работы для целителя, и, хотя ему прислали на помощь Энеату, было похоже, что глаза он и впрямь впервые после битвы сомкнул лишь некоторое время назад.

— Господин байру, — приветствовал он, изо всех сил стараясь казаться бодрым.

— Здравствуй, Таллис. Алтар поправляется?

— Да, господин байру. Скоро снова встанет в строй.

— Маленькая асу помогала тебе?

— Да, господин байру. Она очень помогла. Если вы позволите, я хотел бы просить вас отпустить её.

— Помощь тебе больше не нужна?

— Нужна… Но не очень, — спохватившись, поправился он. — Я и сам справлюсь, лучше бы асу отправилась домой. Ей самой нужен отдых и лечение.

Асахир, не торопясь с ответом, огляделся по сторонам.

— Нет, пожалуй, не сейчас.

Энеата не отвлеклась от заново начатого копания в сумке и не изменилась в лице. Похоже, иного решения она и не ожидала.

— Асу Энеата дождётся здесь появления своего жениха, — добавил он.

— Его нашли?! — тут же оторвалась от разглядывания своих вещей Энеата, резко вскидывая голову.

— Пока нет. Но люди оставляют следы даже на камнях. Как думаешь, асу, хватит у него мужества вернуться за тобой? Или он и ещё раз бросит тебя?

И без того бледная Энеата сейчас стала белее полной луны. Дрожащим голосом, напрасно стараясь казаться спокойной и гордой, ответила:

— В чем больше благородства, байру — в спасении собственной жизни или в игре чужими? Не много отваги надо, чтобы держать в заложниках девушку.

— Не стоит дерзить тем, кто сильнее, маленькая асу.

— Простите, господин байру. Я верю, что Нунне хватит ума не приходить.

— А как же ты?

— Убьёте вы меня или отпустите — зависит только от вас. Нунна ничего не сможет изменить ни своим приходом, ни своим отсутствием.

Энеата посмотрела на воителя холодно, но без неприязни, и Асахир насмешливо хмыкнул в ответ на этот взгляд. От продолжения разговора военачальника отвлёк приход вестника, сообщившего:

— Байру, посланник эсина прибыл.

— Иду, — переводя взгляд, Асахир велел, обращаясь к Таллису и кивая на Энеату: — Накорми её, Таллис. И дай нитки и что там ещё… залатать сумку.

Уже разворачиваясь и уходя следом за позвавшим воином, Асахир дружелюбно добавил:

— Послушай доброго совета, маленькая асу. Впредь никогда не помогай трусам. Трусость — худшее, что может быть в человеке.

— Спасибо, господин байру, — холодно процедила Энеата. — Я запомню.

***

Воины спешно сворачивали шатры и собирали вещи — Асахир повелел покинуть скалы и отправиться на постой к союзникам в Арк. Туда же должны прибыть и остальные идшарские войска. Многие радовались, что наконец уйдут с каменистых склонов к прохладе реки и садов, к городу, где можно отдохнуть от суровых походных условий и разнообразить своё времяпрепровождение. Однако сам Асахир мечтал войти в другой город — в провинившийся Энаран, и остановка у Арка должна была быть краткой, достаточной лишь для того, чтобы немного собраться с силами перед битвой и дождаться подкрепления.

Окинув лагерь внимательным взглядом, Асахир прищурился, остановив взор на лекарской палатке, которую сворачивали двое воинов.

— Таллис! — зычно позвал он, не увидев лекаря среди других людей.

Ответа не последовало. Асахир, остановив пробегавшего мимо сотника, спросил у того:

— Где Таллис?

Сотник только развел руками и сказал, что прошлый раз видел юношу утром, а позже не подходил к его шатру.

— Быстро найдите Таллиса и маленькую асу! — грозно рявкнул военачальник, отталкивая неудачно подвернувшегося на пути воина, торопившегося куда-то по своим делам.

Приказ быстро был подхвачен несколькими воителями, и спустя несколько мгновений стало ясно, что последним Таллиса видел один из стражей.

— Он проходил вместе с девушкой вот тут, — сообщил стражник и показал на место в тени колючих зарослей. — Прямо вот-вот, за пару мгновений, как отдали приказ собраться. Но я только мельком видел, мне же в другую сторону смотреть надо.

Появившееся в глазах идшарского военачальника волнение быстро сменилось яростью, когда раздался возглас:

— Повелитель! Таллис здесь!

Обернувшись в сторону кричавшего, Асахир увидел и плетущегося следом Таллиса, потиравшего сонные глаза. Опасения за юного лекаря уступили место злобе.

— Ну и где девчонка, за которой тебе было велено следить?.. — холодно процедил Асахир.

— Повелитель, — испуганно пробормотал Таллис. — Я следил, следил, а потом… не знаю, что случилось, я…

— Заснул? — подсказал Асахир.

— Нет, я… Нет, она, наверное, заколдовала меня, я не спал, повелитель!..

— Тебе повезло, Таллис, что у меня не слишком много лекарей, — Асахир развернулся и позвал: — Азмар, Хатхор! Прочешите скалы в сторону Эрисума. Тэму! В сторону Арка!

Напоследок бросив сердитый взгляд на побелевшего от страха молодого лекаря, Асахир зашагал в сторону стоявших поодаль сотников.

***

Она уже и сама пожалела, что сбежала.

Обмануть Таллиса, чтобы он проводил её к краю лагеря, было несложно. Как и заставить его поддаться чарам и уснуть. Скрыться от глаз дозорных — тоже. Но Эне корила себя, что не могла подождать с побегом до вечера.

Полуденное солнце пекло непокрытую голову, жар от сухой почвы и раскалённых камней доводили Эне до безумия. Девушка всегда с трудом выносила местную погоду даже в тени садов, а здесь, посреди выжженной земли с редкими чахлыми кустами, теряла рассудок. Кровь стучала так, что Энеата, казалось, слышала её, дыхание сбилось, кожа горела нестерпимым пламенем.

Испытания солнцем и так хватало несчастной девушке. Но чары, призванные ею, добавляли новых терзаний.

Старик Хурсан всегда предупреждал об этом. Хоть молва и людское мнение действительно волновали старого целителя, главной причиной, по которой Энеате запрещалось колдовать, была сама Энеата. Юная и неопытная волшебница, обладавшая слишком могущественным даром, с трудом могла справиться с ним…