Жорж Милославский. Угнетатель (СИ) - Ра Юрий - Страница 31

— А самого тебя можно удержать к какой-нибудь камере?

— Ну… в цепях, да в каменном мешке.

— И без сознания. А иначе к тебе там и не подойти, любого спалишь.

— Это да.

— Так что, отец, выходит так, что никакого мага в плену толком удержать не получится. Или охранять его должны круглосуточно такие же сильные маги.

— Ну да, так и сейчас магов в плен берут только под клятву пленника. Что обязуется не бежать из плена и не воевать, пока его не выкупят.

— Угу, а если он её нарушит и грохнет того, кому давал клятву, то про его позор никто не узнает. А клятвопреступник это уж как-нибудь переживет.

— Умеешь ты, Дорд, настроение испортить. Кто тебе такие отвратительные мысли нашептывает в твою голову? Ведь умный, а такие вещи порой говоришь…

— Кто? Смерть и нашептывает. Толи понравился, толи отпускать из своих лап не хочет. Прямо надиктовывает варианты, как меня могут убить или предать. И что я могу сделать, чтобы этого не было.

— Дорд, так нельзя! Нельзя всё время о своей смерти думать. И всякие нечестные способы умерщвления благородных придумывать нельзя.

— Отец, ты сколько магов убил во время этого конфликта?

— Двух. А ты?

— А я пятерых. И если бы не это, вероятность сегодняшнего нашего разговора с тобой была бы сильно призрачной. Нас обоих собирались убить.

— Это совершенно естественное дело — быть убитым в бою.

— А твоя вдова и дочери?

— А что с ними, их тут не было.

— Отец, не уходи от вопроса! В смысле, прикинь: в лучшем случае их выкинули бы из замка и ободрали как зайца зимой. Женщины не имеют права наследования. Так что приехал бы из столицы новый граф. А в худшем — мог Долинол после разгрома твоего отряда пойти на замок Прист?

— Не знаю. Двадцать человек с Крутоном могут и удержать стены.

— Ты их воздушника видел? С такой силой он любого со стен сдуть мог.

— Да уж, сильный маг. Кстати, уцелел. Под клятвой сдался в плен. Вассал дер Долинола был, барон.

— А сам граф?

— Спекся. И обгорел, и пара стрел в теле торчала, когда нашли.

— Вот и хорошо, а то сильно умный был.

Уже глубокой ночью откопали подданных графа, скрывавшихся в шахте, в том числе четверых стражников. Выжили все, но оголодали знатно, еще и прохладно под землей было. Для сытого незаметно, а когда в топку закинуть нечего, тело мерзнет сильнее.

Возникший вопрос, что делать с пленными вояками Долинола разрешился довольно просто, все выжившие, то есть два десятка сдавшихся бойцов выразили желание служить новому более удачливому и богатому сюзерену. Старая присяга, данная лично Фриго дер Долинолу, оказалась исчерпана ввиду смерти графа. Нам же лучше, и подготовленных бойцов на замену погибшим получили, и проблема утилизации пленных снялась. Как я уже говорил, рабства тут практически нет кроме долгового, а выкупать их никто не станет. Теоретически можно было этим бедолагам установить сумму выкупа и оставить их вкалывать на руднике в отработку долга, но это уже глупость несусветная, обученных вояк в качестве чернорабочих использовать. Это как автоматом Калашникова землю копать.

Что не могло не радовать, Фриго побоялся распылять силы до генерального сражения, если бой в формате «сотня против сотни» можно к таковому отнести, поэтому до соседних шахт его руки не дошли, там инфраструктура не пострадала. Так что самое ценное, то есть люди, остались живы, разрушения восстановят. Основные и критические потери у нас — наши вооруженные силы, оказавшиеся сильно потрепанными.

— Такие вот пироги, Дорд, выходят. Умылись мы кровушкой, но земли и достоинство своё отстояли. Так что возвращаемся в замок и празднуем победу. Погоди, а чего ты такой кислый?

— Хабар никакой, сорок голов лошадей не покроют убыток в сорок бойцов. Опять же постройки порушены, шахта пострадала. Сплошные убытки.

— Так двадцать человек снова набрали, не так плохо. Чего ты еще хочешь?

— Война должна приносить прибыль, кстати, покойный Фриго так же считал. Я догадываюсь, что он был сильно небогатым человеком, но не думаю, что там нечего унести и некого ограбить.

— Продолжай.

— Надо наносить ответный визит, причем по горячим следам.

— Что, прямо сейчас? Мы же не готовы! Ни фуража нет на долгий поход, ни прочих запасов.

— Ну дак в Долиноле тоже никто не готов. Нас там никто не ждет, наоборот, ждут своего графа. Он им в последнем письме что писал? Лошадей требовал прислать, то есть всё у него было хорошо. Бароны его с ополчением все тут, то есть один тут, остальных баронов завтра закопают, кто еще не в земле. Кто нас остановит?

— Звучит заманчиво, но уж очень внезапно. Опять же следующий вопрос — замок как брать будем?

— Под значком графа Долинола в ворота въехать ты не разрешишь.

— Нет конечно, что за дурацкие мысли!

— А пушка твоя здесь?

— Да, на всякий случай захватил, в обозе лежит. И снаряды к ней. Только без воды все. Да, думаю с этой стороны проблем не будет.

— Воды мы найдем, снаряды заправим. И посмотрим, сколько попаданий их ворота выдержат. А уж внутри нас никто не остановит. Один вопрос только: что скажет король?

— Наш посмеётся, может даже наградит. А до мыслей короля Иманта мне дела нет, я в своём праве. Его граф пришел, пожег мои земли, убил моих людишек. Кто мне запретит за вирой прийти? На земли других графств мы не ногой! Да, хорошо может получиться. Я даже начинаю задумываться над твоей авантюрной идеей. Я и сам мыслил в том же направлении, но чтоб вот так сразу? Не отдохнув, не отпраздновав, не набрав новую дружину…

— Так и их графство за это время очухается и будет новую дружину собирать. А то еще хуже.

— Ты про то, что графство сильному соседу под руку отдадут или вообще короне? Да, тогда ничего не выйдет вообще. Скажут, Фриго я уже наказал, а сами земли и замок теперь принадлежат короне. Со всем Имантом я войну не потяну. Да, видимо ты прав, надо сейчас идти, по горячим следам.

Вот скажите, люди добрые, почему такие красивые идеи подсовываю я, а не многоопытный и мудрый граф? А потому что в голове стереотип сидит — победил, надо отпраздновать. Именно поэтому одни становятся монархами, а другие их вассалами, масштабно мыслить не умеют. Я не к тому, что сам в короли намылился, я просто так вижу, философ я по жизни, хоть и вооружённый.

Следующий день потратили на сборы, боевое слаживание, то бишь разбивку по десяткам и назначение десятников. Мне опять отец не то разрешил, не то велел набрать свой десяток. Даже интересно было, как служивые отреагируют на мой призыв. Я из тех революционеров, что страшно далеки от народа, а служанок своих в освободительный поход не брал, так что получать дайджест самых свежих слухов мне неоткуда. Народ начал осторожно подтягиваться, не то смутило требование об обязательном высшем образовании, не то о наличие резюме и водительских прав. Шучу, требование было одно — умение охотиться и опыт в этой самой охоте. А еще чтоб из лука умел стрелять или из арбалета. И чтоб верхами умели передвигаться, то есть на лошадях, да еще и ухаживать за ними навык был. И на справный внешний вид смотрел. Короче говоря, кого попало в свой десяток не брал.

Оказалось, что слухи про службу у меня всё-таки ходят. И среди выживших дружинников, изначально отправившихся в поход, и среди обозников. Поговаривали про меня, что добычу делю, что гульденами награждаю за службу, что удачлив. Вот только весь мой прошлый десяток полег под магической атакой, когда в спину противнику ударили, придя на выручку всей баталии. Короче говоря, командир хороший, но рисковый, не каждый под началом у такого служить захочет. Нормальный слух, как я считаю. Отсеются все трусоватые или сильно осторожные, хотя и умные могут отсеяться. Зато до денег охочие пойдут. Так что дисциплину надо будет наводить жестко. Но про это я пока молчок. Десяток новый собрал, даже один обозник ко мне записался. Ничего, что уже не молод, зато опытный и с луком виртуозно обращается, да и вообще явно полжизни с меча кормился, это видно. А если человек с такой профессией до старости дожил, то есть под полтинник подошел, значит специалист по выживанию на поле боя. Как такого не взять?