Спасти СССР 3 (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 9

— Надеюсь, сэр.

— Твой папа. Что он думает об этой поездке?

— Я не знаю, сэр. Вероятно, это бесплатно, но папа не любит одалживаться.

— А ты скажи ему, что очень хочешь поехать. Это будет твоим первым заданием.

— Заданием, сэр?

— Кем ты хочешь стать, Итан? Думал уже об этом?

— Ну… папа говорит, что мы должны учиться в университете но я… пока не знаю.

— Ты не думал о том, чтобы защищать свою страну, Итан?

— В армии, сэр?

— Нет, Итан, не в армии. Защищать свою страну от врагов, шпионов и коммунистов, которые могут в нее проникнуть и причинить вред. Это очень сложная и опасная работа, Итан, но орлу скаутов она явно по силам. Что скажешь?

— Я… не знаю, сэр.

— Не такого ответа я ожидал от орла скаутов.

— Сэр, я…

— Можешь пока не отвечать. Но если ты выполнишь задание и уговоришь отца отправить тебя в Артек, позвони вот по этому телефону. И спроси мистера Клея. Это будет первым твоим заданием и первым вкладом в безопасность Соединенных штатов Америки. Понимаешь?

— Да, сэр.

— Уже лучше. Далеко не все мои коллеги были в СССР. Но ты — ты побываешь, расспросишь всех обо всем, посмотришь, как все устроено, все запомнишь и, вернувшись, расскажешь обо всем нам. Это будет настоящим шпионским заданием, о котором знать никто не будет. Понял?

— Да, сэр.

— Молодец. Отцу ни слова. И мою визитку спрячь. А теперь как можно подробнее вспомни, о чем мистер Горбачев говорил с тобой и с папой в доме. Что ты слышал.

Итан попытался вспомнить все как можно более подробно. Интервьюер иногда останавливал его и расспрашивал подробно, заставлял вспоминать детали. Итан вспоминал, как мог.

В какой-то момент — интервьюер спросил

— А где был переводчик, Итан? Ты кстати запомнил переводчика? Как он выглядел?

— Переводчик был в доме, сэр.

— Вот как? Тогда как же ты разговаривал с секретарем Горбачевым? Ты знаешь русский?

— Нет, сэр. Мы говорили по-английски.

— По-английски. Ты уверен?

— Да, сэр.

— Но зачем тогда переводчик?

— Не знаю, сэр. За столом мы говорили через переводчика. Но там, на дворе, мистер Горбачев говорил по-английски

Через полчаса — Каприс на предельно допустимой в таких местах скорости несся к Нью-Йорку. Мимо мелькали фермы, голые поля, на которых ранее росла пшеница и кукуруза.

— Как видишь, даже разговор с обычным подростком может дать результат. Русский лидер говорит на английском. Кто это знал? Никто. А теперь мы знаем.

— Этот маленький засранец сыграл им на руку

— Брось, парень, он просто повелся.

— И что мы будем делать дальше, сэр.

— Работать. Парень согласился работать, пусть отправляется в свой Артек.

— Постойте, сэр, вы его что… завербовали?

— Ну, в списки агентов я его вносить не буду. Убедил помогать так сказать. Посмотрим… лет через десять, он может быть нашим коллегой.

— Погодите… ему четырнадцать. Мы что, уже детей вербуем?

— Ты только что называл его засранцем.

— Да, и его отцу надо было его выпороть, чтобы не снимался, с кем попало, и не продавал снимки в газеты!

— Идет война, Бретт. И от этой войны нельзя уклониться. Парень едва не стал сочувствующим, а отсюда прямая дорога в коммунисты. Он едва не поверил. Но я спас его от этой участи, научил не доверять и сражаться. Разве это плохо?

Визит мой был спланирован так чтобы на обратном пути из США посетить с краткими визитами еще две страны — Великобританию и Францию.

Первой была Великобритания.

Так получилось, что уже будучи на холоде, я довольно часто посещал Великобританию и Канаду. Но про Канаду потом, вопрос как раз в Великобритании, а точнее — в Лондоне. Лондоне времен Маргарет Тэтчер.

Лондон — это особенный город на земле, второй после Рима, который достиг численности в миллион населения, до войны это крупнейший мегаполис планеты, в девятнадцатом веке — и самый развитый город европейской цивилизации. Лондон дал миру очень многое — например, сам мужской костюм, который сейчас норма во всем мире — был придуман в Лондоне. Автобус, такси, метро, парламент… и еще много чего. Лондон, по сути, первоисточник не западной цивилизации, а цивилизации вообще. Потому что и мы в Москве — не в косоворотках и смазных сапогах ходим, верно? Туфли кстати тоже здесь придумали — самая распространенная в мире модель, это оксфорды.

И так далее, далее, далее.

После Второй мировой войны, когда город подвергался бомбардировкам — он долго восстанавливался, последние руины исчезли лишь в шестидесятые. Численность населения до войны была девять с лишним миллионов, сейчас упала до семи с половиной. Правление Тэтчер это время когда Лондон вновь стал расти.

Сейчас же Лондон — живет последние годы как столица Великобритании, а не как мировой хаб. Здесь, как и десять и двадцать и пятьдесят лет тому назад. Смога меньше, но он все еще есть — от него окончательно избавились, когда перестали топить углем. На улицах черные кэбы — их больше чем частного транспорта. Знаменитые двухэтажные красные автобусы мчатся сломя голову. Куча навязчивой рекламы. Все еще британские марки — Роверы, Мини, Воксхолы — превалируют на дороге.

Тэтчер знает что делает — через пятнадцать лет тут будет биржа сравнимая с Нью-йоркской, а цена на жилье взлетит в десять раз. Причина в том, что в США со времен Великой депрессии действует ограничительное законодательство по банковским и биржевым операциям. Тэтчер предоставит банкирам и инвесторам то же самое законодательство, ту же систему права, тот же язык — но без американских ограничений ФРС. Как сказал глава тэтчеровской комиссии по банкам и биржам: два взрослых человека в одной комнате? Остальное нас не касается. Именно тут в Лондоне будет зарождаться экономический кризис 2008 года — но до него Великобритания получит такой допинг, который из больного человека Европы превратит ее в пятую экономику мира. По размерам экономики — Великобритания и Индия стоят рядом, только в Великобритании этот объем производят пятьдесят с чем-то миллионов человек, а в Индии — полтора миллиарда.

Великобритания — единственная страна, с которой я не знаю, что делать. И дело не в том, что у меня нет ничего на Тэтчер. Между Великобританией и СССР существуют принципиальные и очень сильные расхождения, которым много сотен лет. Настоящий культурный разлом. Отношение к свободе, к собственности, к власти — полностью различны. И это преодолеть не получится. Не договориться как с континентальными странами.

Наше детство прошло на разных букварях, вот что главное. И наше участие в деле достижения Индией независимости они не простят никогда.

Посадили нас не в Хитроу — Хитроу уже сейчас самый загруженный аэропорт в мире — а на военной базе. Ничего необычного тут нет — из Хитроу и королева не летает…

И оркестра нет. Встречающие мокнут под дождем под типично лондонскими, черными и большими, очень простыми зонтами. Дождь усиливается.

А Тэтчер не приехала. Нас встречает сэр Джеффри Хау, барон Хау, глава Форин-Офис. Это явно свидетельство того что Маргарет в Москве не понравилось.

Мелькнула мысль — похоже, план есть. Сэр Джеффри — будущий могильщик премьерства Тэтчер. Конфликт между ними был всегда, и предметом конфликта было отношение к Европе. Маргарет Тэтчер всегда относилась к Европе скептично и подозрительно, чем отличалось и большинство простых британцев. Я хочу назад свои деньги — эта ее фраза уже стала мемом. А вот сэр Джеффри евроидеалист. Конфликт между ними случится, когда Тэтчер откажется вводить евро вместо фунта и переводить страну на метрическую систему. Сэр Джеффри уйдет в отставку и произнесет в парламенте речь, обвиняя Тэтчер в подрыве усилий по евроинтеграции и евроизоляционизме. Эта речь, как в свое время речь Милюкова послужит сигналом к штурму власти — через три недели будет вынуждена уйти и сама Тэтчер.