Гарем-академия 4. Старшая госпожа (СИ) - Мадоши Варвара - Страница 40

— Привет, красавица, — шепнула она на ухо Саннин, и эхо-заклятья усилили и отразили этот шепот в зрительный зал.

Даари сделалось еще горячей: тело отвечало на знакомый шепот. Ха, неужели получится?.. Ведь Гешвири и правда очень хороша в любовных утехах, натуральный талант! Или такой уж богатый опыт получила на этих ее клановых сходках; неважно. Главное, что она молодец.

На лице Саннин, однако, мелькнуло удовлетворение: пока все шло примерно так, как она привыкла. Гибко изогнувшись, звезда Желтых дуэлей попыталась вывернуться — сеть не пускала. Более того, Гешвири, одной рукой заломив руку Саннин за спину, начала плести другую сеть, более изощренную — сеть, которая, натянувшись, полностью обездвижила Саннин, бросив ее на колени.

Это живо напомнило Даари позу, в которой она видела Саннин в памяти демона. Наверное, что-то в этой девушке так и просило поставить ее в коленопреклоненную позу.

Шагнув к Саннин, Гешвири сорвала с нее одежду — как-то очень легко. То ли платье было специально пошито таким образом, то ли Гешвири помогла себе какой-то мелкой магией: тонкие нити Даари могла и не разглядеть на таком расстоянии, тем более, что все вокруг рябило от магических искр.

Саннин осталась абсолютно обнаженной, раскрасневшейся от драки — а так она выглядела еще лучше, чем в одежде. Она откинулась назад, повиснув на уходящих в пустоту магических путах; это заставило ее высокую грудь подняться, а длинные черные волосы, окончательно покинувшие косу — упасть на пол черными завитками.

Если бы Даари когда-нибудь пришлось иллюстрировать понятие «соблазнительное изящество», она бы, пожалуй, не нашла картины лучше, чем изгиб шеи и чеканный профиль Саннин!

Гешвири шагнула к сопернице, грубо схватила за волосы, оттягивая голову еще ниже, нависла, почти касаясь губами ее губ — почти.

— Думаешь, ты меня заманила? — спросила она тихо, но отчетливо. — Как бы не так. Ты у меня будешь стонать, красавица... Но не от моих ласк!

Далее руки Гешвири задвигались быстро и ловко, оплетая тело Саннин нитями магической плетенки. Плетенка была сложная: часть нитей даже генерировали вокруг себя видимый образ, иллюзию, очевидную для всех, находящихся в зале: тело Саннин обвили темно-розовые и бирюзовые ремни; кроме того, такие же видимые появились колечки на сосках и нашлепка, уходящая в промежность.

Закончив плетенку, Гешвири потянула за нити, оставшиеся у нее в руках.

Саннин изогнулась в сладострастной муке, вскрикнула; искр полетело еще больше. Гешвири мрачно улыбнулась. Еще два плавных жеста — и иллюзорные объекты на эрогенных зонах Саннин заискрили, выдавая тем самым настоящую симуляцию. Девушка застонала уже по-настоящему, задергалась, словно пытаясь сбежать от избыточного, болезненного удовольствия — и в то же время податься ему навстречу.

Даари почувствовала, как истома захватывает ее все сильнее; она кусала губы, подавалась вперед. Теперь мысль о том, чтобы Дракон завладел ею сейчас, перед всеми, больше не казалась ей такой уж постыдной. Наоборот — еще немного, и она сама скинет одежду и залезет ему на колени!

Дракон снова обнял ее за плечи, и Даари не удержала полустон-полувсхлип.

— Погоди, милая, — шепнул он ей. — Сдержишься сейчас — потом будет слаще. Гарантирую.

Его голос звучал возбужденно, мягко и насмешливо и одновременно.

На арене между тем творилось что-то невообразимое: магическое зрение Даари с трудом могло различить сражающихся — или все-таки уже нет? — девушек. Они словно окутались золотым туманом, и было отчетливо видно: его генерирует в основном Саннин. Хороша, дивно хороша! А Гешвири, пожалуй, только ей подыграла со всем своим напором и изощренностью.

У Даари голова шла кругом от похоти и возбуждения, в котором не осталось места стыду. Ей бы и в голову не могло прийти, что зрелище двух женщин заставит ее потерять голову — однако же. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Дракон взял ее прямо сейчас — или, на крайний случай, скинуть одежду и ласкать себя самой. Но в то же время общее напряжение сцены сковывало ее, она не могла и пальцем пошевелить. Откуда-то Даари была уверена, что так же себя ведут и остальные зрители, хотя не могла оглянуться и посмотреть, как обстоят дела на самом деле.

И в этом угаре еще мелькнуло: «Хоть бы Саннин не заподозрила... Я бы, наверное, заподозрила, если бы соперница только помогала мне блистать... Что, она так охвачена страстью или так самоуверенна?.. Эйши, действуй же уже!»

И Гешвири словно услышала. Она сделала шаг назад, развела руки. Ее лицо побелело от напряжения.

Даари нервно закусила костяшку пальца. Все ее тело почти дрожало. Хоть бы получилось. Пусть только получится!

Синяя воронка контролируемого прохода в астрал возникла позади Гешвири, и оттуда неспешным мягким шагом вышел тигр, розовый, с бирюзовыми полосами. Насмешливо щуря льдисто-голубые глаза, тигр скользнул к Саннин и мимо нее. Даари знала, что на ощупь шкура тигра шелковистая и чуть-чуть покалывает — не столько шкура, сколько призрак шкуры. Странное, но отнюдь не неприятное ощущение.

По телу Саннин пробежала дрожь. Тигр же остановился позади нее и, разинув пасть, впился в шею девушки, между шеей и плечом.

Саннин закричала.

Это был отнюдь не крик боли — томительный, мучительный стон. Ответный стон пронесся по зрительному залу: попавшая в ловушку сопричастия аудитория испытала почти те же ощущения. Даари показалось, что ее словно бы разорвало во все стороны сразу; мир взорвался единым чистым блеском, словно его и не было никогда. Не оргазм нет; когда неведомые ощущения схлынули, Даари почувствовала, что все еще до предела возбуждена. Даже не сказать, что ощущение было особенно приятное. Оно походило на взрыв адреналина от прыжка в холодную воду, только сильнее, резче, полнее... А затем Гешвири, торжествующе улыбнувшись — Даари на сей раз видела ее улыбку совершенно ясно, потому что золотой туман пропал с арены — снова взмахнула рукой... И астральный зверь прыгнул прямо на Гешвири!

Только не повалил ее на землю, как сделал бы обычный тигр. Мощный легколапый зверь вместо этого нырнул в свою хозяйку, как будто она была прудом, а он — умелым купальщиком. И это несмотря на то, что площадь тела Гешвири была чуть ли не меньше, чем у зверя.

Поглотив своего астрального хранителя, Гешвири выгнулась дугой, раскинув руки — и ее окутал золотой фейерверк!

Видела его, надо думать, одна Даари, зато ощутили все: по толпе пронесся слаженный вздох. Даже Дракон рядом с ней порывисто втянул воздух — надо же, и его проняло! Может быть, только от неожиданности (Даари его не предупредила об их с Гешвири идее), но все же. Да и сама Даари, хоть и не чувствовала выплеска силы, который так по душе пришелся присутствующим магам, ощутила все это почти как оргазм: взлет напряжения и разрядка. Ее как накрыло теплой и одновременно бодрящей волной. Ей хотелось одновременно дрожать и расплакаться.

Рядом с Даари прошелестели шелка: Дракон встал и расправил плечи.

— Дэуль окончена! — властно сказал он. Вроде бы негромко, но голос разнесся по всему залу. — Победила Гешвири Утренний Лотос, как получившая и отдавшая больше всего силы.

Затем он обернулся к Даари и протянул ей руку.

Она вцепилась в эту руку, как в спасительный якорь, прижалась щекой к тыльной стороне его запястья; ее трясло.

— А, ну ладно, — сказал Дракон, нагнулся и подхватил ее на руки.

Даари запоздало сообразила, что хотел помочь ей подняться. Ничего, так даже лучше получилось: он не носил ее с той ночи в пещере... А там он был в виде генерала Лаора. Сейчас же он сам по себе...

Дракон крепко прижал ее, одновременно дрожащую и чуть не расплывающуюся в лужицу от истомы, к груди, и пинком раскрыл дверь.

— Все потом, — быстро проговорил он. — Сейчас в опочивальню, а остальное подождет. Но все-таки — с астральным зверем ведь твоя была идея, а не Гешвири?

Даари кивнула, зарывшись лицом в его грудь.

— Логично. Ты хорошо выбрала себе придворных дам. Ни одна из них никогда тебя не затмит.