Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)… (СИ) - Патман Анатолий - Страница 19

— Ну, любезный, это Вы у мальца спрашиваете? Не находите это странным? Вы просто расскажите, а потом со спокойной совестью будете работать дальше. Но уже, если и укрывать, то только не от меня. Чтобы знали, я и в бухгалтерии неплохо разбираюсь. Знаете, у нас в гимназии очень хорошие учителя.

Глава 09.

Пока всё спокойно?

В моей шестой гимназии учителя, особенно по естественным наукам, по нынешним временам, конечно, довольно неплохие. Но ничему бухгалтерскому они меня просто не могли научить, ибо и сами не знали. А уж как разбираться с вороватыми приказчиками, тем более. Да за такие дела они меня сразу же полиции бы сдали!

Приказчики мялся, мялся, но потом не выдержал:

— Князь Николай Борисович приказали. Перед отправлением за границу наказ уменьшить вам выплаты прислали. Мы, княже Борис, люди маленькие, ослушаться хозяев не можем. Княгиня Татьяна Александровна перечить мужу не станет. И в дела не вмешивалась. Её больше само сооружение одежды привлекало.

Примерно это я и подозревал. Имелись у меня смутные догадки. Всё-таки княгиня Татьяна, несмотря на резкость, женщина более душевная. Вроде, и в книжке бестолкового внука что-то такое о ней было написано. В общем, она бы нас обделить не подумала. А вот князь Николай, хоть и способный на широкие жесты, всё-таки являлся мелочным, даже и жадным хозяином. И, вообще, имел немного странноватые и удивительные привычки. Вот любил он таскать с собой бриллианты, доставать их время от времени и любоваться. Любитель прекрасного? Скорее, наверное, вот такие у него были, ага, понты? Или, ага, мания! Так ведь крутой олигарх! Круче не бывает! Но жадный! Мог, к примеру, вести даже у себя дома, ага, режим экономии. Конечно, всё было на грани, но он точно являлся жадным человеком. И в то же время мог сгноить у себя дома немалые ценности. Много чего насобирал. Те же бриллианты, разные дорогие безделушки, картины, уникальные музыкальные инструменты. Даже нотные записи! А я сам ему всё отдавал. Страстный человек! Хотя, все коллекционеры, как говорят, такие. Точно Плюшкин! Как у Гоголя. Просто немного осталось. И меня снедало любопытство, а чей же скелет хранился в тайном чулане особняка на Мойке? Неужели возлюбленного графини Зинаиды? Может, князь Борис так отомстил своей неверной жене? Да, Юсуповых точно следовало остерегаться. И я уже сделал первый проступок, и весьма опасный для себя.

— Вот что, любезный, Вы напишите, пожалуйста, мне бумагу об этом. И письмо с наказом князя выдайте. А ему скажете, что потеряли. Всякое бывает. Честное слово, никто не узнает. Можете и далее заниматься укрывательством, но, заведите, пожалуйста, тайные книги, где будете вести полный учёт. Только чтобы Вы сами знали. И будете время от времени предоставлять мне нужные справки. Ну и насчёт украденных у нас денег. Придётся потихонечку возвращать. Найдите одного левого поставщика и пропускайте всё через него. Наверняка такой у Вас, любезный, и так имеется. Можете просто указывать в учёте завышенные цены на материалы. Никто Вас на этом не поймает. Даже Николай Борисович. Потом найдёте другого поставщика. Но, пожалуйста, нас не обманывайте!

И тут я ещё раз изо всей силы двинул приказчика в живот, конечно, прямо в печень. Чтобы почувствовал всю глубину чувств обманутого мальца. Напугать меня он хотел? Пусть узнает, что это такое! Когда тебя взрывом крупнокалиберного снаряда возносят на небеса! А потом, когда очнулся, тётя Арина точно показалась мне ангелом. Хотя, она им и была. И чтобы всякие тут её обижали?

Дальше мне пришлось привести приказчика в чувство. И пока ещё не совсем отошёл, он написал на отдельном листке требуемое признание. Потом дал и небольшую справку, где указал, примерно что и как укрыто. Оказалось, у него и некоторые учётные книги имелись, где были указаны полные сведения. Так я их и забрал. Кстати, и большую книгу, которую рассматривал последним. И, главное, ко мне перешло и само письмо князя Николая. Вот ведь сволочь! И, на самом деле, давал указание уменьшить нам выплаты наполовину. Мол, слишком много нам полагается. Потом, после возвращения, мол, он будет с нами разбираться и договариваться.

А приказчику я пообещал, что если будет работать спокойно и держать свои обещания, ничего в полицию не уйдёт. Хоть нам с тётей с князем Николаем тягаться бесполезно. А приказчик в любом случае окажется крайним, и выручать князь его не будет. И он это прекрасно понимал. А я пообещал ему, если что, хоть чем-то помогу. Хотя бы укрою у себя в имении. Или даже на работу возьму. Правда, особых гарантий дать не мог. Да и как дать, если сам ещё маленький человек. И в прямом, и переносном смысле этого слова.

К счастью, мои разборки с приказчиком сильно не затянулись. Тут вернулись сердитая тётя Арина и довольный Лукиан Осипович. Они тоже нарыли немало нарушений. Испуганный приказчик тут же поспешил согласиться с их доводами и пообещал немедленно исправить допущенные недочёты. Это устраивало и нас. Да, тётя точно поняла, что нас обманывали, но пока мы не хотели устраивать скандалов. Но на будущее нам надо было придумать что-то другое.

А потом мы отправились домой. Ближе к квартире мы немного прошли и пешком. И по пути сильно рассерженная тётя только так кляла последними словами проклятых Юсуповых, особенно самого князя Николая. Она уже поняла, что это мог быть только он.

— Вот, Борис, а ты на Татьяну глаз положил. Уже заранее её обхаживаешь и подарки разные даришь. И ведь не отдадут её тебе. Уж князь Николай точно ни за что не отдаст. И что будешь делать?

— Э, мама Арина, так мне ещё вырасти надо. Мало ли что за это время может случиться? Напрасно не беспокойся. Я уж насчёт Татьяны не обольщаюсь. Понимаю, что не отдадут. Просто у нас сейчас детские дружеские привязанности. Так часто бывает. Как повзрослеем, так всё сразу поменяется. Сама же Татьяна откажется от меня. Пусть и не такого интересного, как я, но более подходящего ей найдут. И можешь быть уверена, что больше ничего из своих задумок я им не отдам.

— Да нет, Борис, дружи с кем хочешь. Так-то, Татьяна хорошая девочка. Просто не слишком влюбляйся. Если уж и влюбишься, то только в того, кто тебе неприятностей не доставит.

— Точно не буду, мама Арина. Мне ещё об Александре надо позаботиться. Успею ещё влюбиться.

Но, наверное, материнское сердце обмануть не так-то просто. Уж тётя Арина изучила меня вдоль и поперёк.

— Борис, скажи, это не ты там ножницами и ножиком кидался? А то приказчик к нашему возвращению что-то сильно испуганным был и поспешил сразу же с нами согласиться.

Пришлось сознаться, что я.

— Да, Борис, на глазах растёшь и взрослеешь. Что делать, такое у тебя детство получилось. Ладно, молодец! Никому себя обижать не дадим! И не думай о Татьяне. Другую, и лучше найдёшь!

Приказчик, похоже, сильно перепугался. Через несколько дней тётя Арина сообщила, что ей на счёт пришли дополнительные деньги, правда, не совсем из Дома Моды, а от посторонней конторы. Хотя, и из «Татьяны» тоже, но сильно меньше. Ну, я ей ничего о делах с приказчиком не рассказал, потом и учётные книги и прочие бумаги забрал в гимназию и спрятал их там в библиотеке. Меня, как постоянного читателя и одного из лучших учеников, наш учитель русского языка и словесности Николенко Михаил Герасимович, иногда исполнявший и обязанности библиотекаря, временами пускал внутрь и самому книжки выбирать. Потому что много чего перечитал. Хорошо, что и было в чём копаться.

А что важные вещи спрятаны в библиотеке, никто даже не догадается и будет подозревать. И не найдут. А сам я ни за что не сознаюсь. Разве что пытать будут. Тогда точно придётся. Ничего, придёт время, и предъявлю Николаю Борисовичу. Нельзя так делать. Он особо не обеднеет, мы не разбогатеем, но наше, и моё особенно, доверие потерял навсегда. Конечно, ему от этого ни холодно, ни жарко будет. И вес у нас разный. Но жизнь ему попортить я смогу достаточно! Уж репутацию хоть немного испортить точно можно. По крайней мере, открыто поймать на таком воровстве уважения к нему со стороны других аристократом точно не прибавит.