Идеальная - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 6

– Ты вчера говорила, что о свадьбе никто не должен узнать.

Мама мнется, пытаясь сформулировать мысль, которая, очевидно, мне недоступна и все же выдает:

– Это до церемонии, чтобы никто не успел помешать. Мы известили только самых близких. А сама церемония должна пройти открыто. Платформа нас уже ждет. Пошли.

– А где папа?

– Папа подъедет прямо туда. Давай, поторапливаться, а  то опоздаем.

Мы выходим из дома и садимся в черную лакированную платформу – хищная морда, узкие глаза-фары и кожаный салон. Красивая, дорогая и быстрая. Мечта. Когда-нибудь я куплю себе такую же. Пока у меня маленькая, округлая и красная – подарок родителей. Они считают, что она безопасна и подходит молодой девушке. А я считаю, что мне подходит такая – дорогая и агрессивная.

Платформа срывается с места и меня вжимает в кресло. Мелькает мысль, что вся моя  жизнь осталась где-то там за пределами мчащегося по улицам Кейптона монстра. Теперь ничего не будет, как прежде, и свои проблемы мне придется решать самой. Я еще какое-то время смотрю в окно, словно надеюсь, что  где-то там мелькнет хорошо узнаваемый силуэт Дерека, но нет. Мы давно уже уехали от нашего дома. Законник проигнорировал мою просьбу или банально опоздал.

Теперь я могу рассчитывать только на себя. А все мои задумки сейчас, на подъезде к ратуше, не кажутся такими разумными и легко осуществимыми. Создается впечатление, что я попала в чью-то  талантливо расставленную ловушку.

– Мама, – шепчу я, когда мы останавливаемся. – Меня ведь увезут сразу после церемонии. Да? Я не смогу даже домой зайти?

– Милая, – она сжимает мою руку. – Все будет хорошо.

И этот ее успокаивающий голос подтверждает опасения. Меня увезут прямо отсюда. У ратуши несколько  платформ с гербами посольства. Видимо, на них и увезут. Похоже, бежать нужно было раньше.

Руки дрожат. Мне откровенно нехорошо и я смотрю на происходящее, словно со стороны. Что-то говорит мама, но я не разбираю  слов. На автомате подаю руку, затянутую в тонкую кружевную перчатку незнакомому мужчине, открывшему передо мной дверь платформы. От него тянет опасностью и магией. Он «боевик» – я своих чувствую сразу же. Просто я боевик только в дипломе – такова уж суть моей магии, стихийная, необузданная. У меня получается лишь разрушать, но я не такая, как они. Я лишь  «золотая девочка» из приличной семьи. Сильный дар, идеальный контроль, полезные навыки и ни грамма практики. А  меня ведет настоящий убийца, я чувствую это кожей. Второй встаёт с другой стороны, как-то незаметно оттесняя меня от мамы. Я остаюсь совсем одна.

 Сейчас, когда иду к огромным дверям ратуши в сопровождении молчаливой охраны, понимаю, насколько наивными были мои мысли о побеге.

 Я пытаюсь не выдать охватившую панику. Сегодня главный зал ратуши открыта только для нас, как и центральный холл. Когда  меня подводят к дверям, они открываются сами, пропуская внутрь. Мне хочется сказать «нет»,  освободить локоть и сбежать. Охранники, кажется, это чувствуют, так как хватка становится ощутимее. Если сначала меня лишь слегка поддерживали, то сейчас я ощущаю давление. Они словно боятся, что я сбегу.

 Впереди длинный холл. Под ногами мрамор, поэтому каждый шаг раздается в гулкой тишине. Я бывала в этом месте не раз и по деловым вопросам, когда сопровождала отца, и на благотворительных вечерах и никогда не обращала внимания на то насколько это место безликое, холодное. Уходящие вверх колонны, сводчатый потолок высоко над головой узкие окна, свет  из которых  образует на полу узоры и давящая тишина. Сейчас я подмечаю каждую мелочь. Внутри меня растет напряжение, я как взведенная пружина. Только вот сорваться мне не суждено.

 Немногочисленные гости, отец, жених и представитель мэрии ждут нас в зале. Он украшен нежными цветами,  на полу белоснежная дорожка, по которой мы идем к арке из мерцающих звезд – у меня, и правда, словно самая настоящая свадьба. Сердце замирает. Потому что у меня , свадьба, которой я совершенно не хочу, и у меня есть максимум двадцать шагов до того момента, как мне придется сказать «Да» и закрепить  магической печатью согласие. Потом назад пути не будет. С такой охраной сбежать не выйдет, а увезут меня прямо отсюда.

 Папа подозрительно доволен. Неужели, он не понимает, что это не победа и не спасение? Похоже, нет. А вот в глазах жениха лед. Он смотрит на меня оценивающе, как на дорогую  платформу, которой уже обладает, и это пугает сильнее всего.

 Отсчитываю в голове шаги. Понимаю, что у меня в запасе осталось всего пять, ну если чуть притормозить шесть и потом придется что-то делать. Видимо, падать в обморок. Других идей нет.

 Тетя Дженни, которая сейчас взирает на происходящее со скептицизмом, пожалуй, будет в восторге от шоу. Как и кузина Мебли. Клэр фо Селар еще ни разу на их глазах не валялась на полу. Сейчас на ее крысиной мордочке застыло  злобное завистливое выражение. Божечки, дорогая, да я хоть сейчас готова поменяться с тобой местами, если, конечно, мне останется моя внешность. Так как внешность кузины Мебли оставляет желать лучшего. Девица она мелкая,  излишне худая с лицом действительно напоминающим мордочку крысы. Зато в неприятности не влипает. К таким, как она, неприятности не липнут.

– Ты выглядишь очаровательно,  – говорит жених, принимая меня из рук охранников. Молчу. Я и так знаю, как выгляжу. Невольно оборачиваюсь, словно надеюсь на то, что помощь придет. Но в ратуше только те, кого позвал отец.

– Мы можем начинать церемонию?

 Суровый немолодой дядька открывает  толстенную книгу, над которой взвиваются руны.

– Да, конечно, – отвечает жених и я, повинуясь его руке удерживающей меня за локоть, делаю шаг вперед. Передо мной несколько ступеней. На них лучше не падать, можно разбить голову, если меня никто не успеет подхватить. У стола тоже не очень удобно, но других вариантов нет.

 Я выдыхаю, сосредотачиваюсь и делаю  шаг вперед, чтобы на следующем красиво завалиться набок. Интересно, мой обман распознают или нет?

Я не успеваю красиво упасть. Уже начинаю оседать, когда громко хлопает дверь в зал. В торжественной тишине этот звук оглушающий. Он заставляет всех вздрогнуть и повернуться к выходу. Сердце делает кульбит. В дверях Дерек. Он выделяется на фоне лощеных гостей. Черная водолазка с высоким горлом,  потертая, неновая кожаная куртка и рабочие брюки со множеством карманов. Образ довершают массивные ботинки. Оружия нет, но я смотрю на него и понимаю  – он сам оружие. За его спиной маячат законники в форме.

С трудом сдерживаю вздох облегчения. Я рада, что он не один.  Мой отец послушался бы представителя закона. Жених – не уверена. Его взгляд холодный и рука сжимается на моем локте. Шиплю от боли и пытаюсь вырываться. Но он держит крепко, и я затихаю. Не хочу раньше времени провоцировать скандал.

– Это частное мероприятие, – холодно отзывается Алексис фо Варинар и презрительно смотрит на Дерека. Дерека этот  взгляд веселит. Мужчина уверенно идет к нам, оставляя отпечатки грязных ботинок на белоснежной ковровой дорожке. И эти следы грязи самое прекрасное, что я видела за сегодняшнее утро.

– Это «отмененное мероприятие», – с ленцой в голосе отзывается законник, и сердце подскакивает в груди. Мне, что, он нравится? Впрочем, я люблю силу. Ничего не могу поделать плохие мальчики – моя слабость. А Дерек сегодня ну очень плохой. Вон Алексиса рядом со мной буквально трясет от злости.

Смотрю на законника, как голодная кошка, и молюсь, чтобы мой взгляд остался непонятым.

– На каком основании? – цедит сквозь зубы Алексис. – Ты вообще соображаешь, кому переходишь дорогу?