Как целует хулиган (СИ) - Андриевская Стася - Страница 25

– Да блин, батя доколебался со своим новым рецептом самогона, тоже не пошлёшь ведь его, ждал, готовился. Да я немножко совсем, просто с дороги сморило.

– А я тебе звонила, между прочим, но тётя Ира сказала, тебя нет дома?

– А... Ну да, мы когда с батей из магазина приехали, мамка сказала, но я не стал уже перезванивать, чтобы не палить тебя перед домашними.

Маринка усмехнулась. Вот тоже отличие – Кир даже звонить не стал, чтобы не подставлять, а тот, блин, идиот, аж под окно припёрся!

– Что, не веришь? – снова полез с поцелуями Кир. – Серьёзно, кис, всю ночь про тебя думал! – провоцирующе задирая юбку, скользнул по бедру ладонью. – У меня, кстати, подарок для тебя есть, как и обещал.

Маринка невольно вздрогнула и свела коленки, не пуская его руку дальше.

– Ну так давай!

– Может, позже? – загадочно понизил он голос. – Произведём, так сказать, обмен? Кстати... – мягко коснулся губами её губ: – Когда?

– Как только, так сразу! – вывернулась из-под поцелуя Маринка. Накрывало отчаянием – бегать до бесконечности, увы, не получится. – Нет уж, сейчас давай свой, а на счёт меня – ещё посмотрим на твоё поведение!

Он закатил глаза, но послушно полез на заднее сиденье.

Это был пейджер. Новенький, нереально крутой, нифига не понятный. И у Кира на поясе висел такой же.

– Последняя модель, можно прям с него короткие сообщения набирать, – рассказывал Кир. – У нас таких пока не найдёшь. После репы заедем, подключимся к местным операторам. И всё, не надо больше шифроваться, сидеть возле телефона. Представь только, какая лафа, я пишу тебе: «Хочу малинки», а ты мне в ответ: «Малинка созрела и уже потекла...»

– Пошляк! – игриво шлёпнула его Маринка, а у самой всё внутри перевернулось. Как быть, блин... Как быть?

– Не, серьёзно, Марин. Какие планы? Ну... Я со своей стороны как бы всё что обещал, выполнил, все сроки выждал, терпел из последних сил, – снова повёл ладонью по бедру, – хорошо себя вёл... Ну когда, кис?

– Ой, смотри, Катька идёт! Посигналь ей!

Ехали в институт, и ещё ни разу, наверное, Маринка так не радовалась тому, что Катька сидит на заднем сиденье. Только вот не будешь же её всюду за собой таскать.

На репетиции Маринка конкретно недорабатывала в «Последнем танго», Димка откровенно бесил, особенно учитывая, что тут же на лавке сидел Кир. Ефимыч психовал и всё взывал к её профессионализму.

– Никита Сергеевич, а давайте я с Кругловым попробую? – робко попросила Маринка. – Я его лучше чувствую.

– Тебе должно быть без разницы, Круглов, Сидоров или Иванов!

Она просяще смотрела на Кирилла, но тот только улыбался и не вмешивался.

– Никита Сергеевич, я тогда завтра к девяти, да? – заглянула в зал Реброва.

– Лиза, погоди. Иди-ка сюда. Встань, пожалуйста, с Кругловым в пару на Последнее танго. Покажи некоторым дилетантам, как работают профессионалы. Вы же в Италии его гоняли? Ну вот, отлично.

Они работали круто, чего уж там! Длинноногая кобыла Реброва была Киру словно тень – такая прилипчивая, что не отдерёшь. Тёрлась, прижималась, в глаза заглядывала. И он тоже... профессионал, блин. Не придерёшься.

Маринка с кислой миной обнимала себя руками и ревновала так, что в горле першило от слёз.

– Отлично, Лиза! Браво. А теперь повтори то же самое с Черновым!

И та повторила.

– Марин, ты поняла? – выключил музыку хореограф. – Было бы желание, станцевать можно с кем угодно. Тем более что теперь Дима твоя пара, уже пора бы привыкнуть.

– Я не поняла, он что, не собирается возвращать мне тебя? – шепотом возмутилась Маринка Киру. – Нафиг мне этот Чернов, если ты вернулся?

Кир улыбнулся, склонился к ней:

– Я тебе потом объясню.

В перерыве вышли в коридор.

– Я через пару недель в Ригу еду на неделю, Марин. А потом, в конце сентября Китай на три месяца наклёвывается. Возможно даже с пролонгацией до весны. Поэтому нет мне смысла в пару с тобой.

Маринка расцепила объятия на его шее, обиженно пытаясь выбраться из рук, но он наоборот, сжал её крепче:

– Ну чего ты, кис? Профессия такая, ты же понимаешь. И Ефимича не слушай, ты круто танцуешь, это Чернов тупит. Я прям вижу, как у него мозги скрипят, как будто он только вчера впервые увидел свою партию.

– Потому что у него мысли другим заняты! – зло буркнула Маринка. Настроение безнадёжно портилось. – Он меня лапает, Кир! Ты разве не видишь? Или тебе всё равно?

Кирилл рассмеялся:

– Кис, ну ты даёшь. Чего ты выдумываешь-то? Просто хореография такая.

– Нет лапает! Думаешь, я не чувствую?

– Думаю, ты выдумываешь, – поддел он кончик её носа. – По твоей логике, я что, тоже Лизку лапаю?

– Да! – резко отвернулась Маринка.

Сломив сопротивление, он притянул её к себе, шепнул:

– Чувствуешь?

– Что?

– Хочу тебя. Чувствуешь? – прижал её к себе ещё плотнее, и она действительно ощутила бедром его стояк. Хихикнув, шлёпнула его по плечу:

– Блин, ты дурной, Круглов! Одно на уме!

– Ага, – ухмыльнулся он, – уже почти год. И с чего бы это, не знаешь, случайно?

После репетиции Маринка с Катькой, не сговариваясь, задержались в раздевалке. Все уже разошлись, а они всё копались.

– Ты идёшь на вечеринку? – заполняя паузу, спросила Маринка.

– Не знаю. Не хочу, если честно.

– А Женька не обидится? Он где, кстати?

– Ты слышала, что девки говорят? – вопросом на вопрос ответила Катька. – Реброва беременная из Италии вернулась. И аборт делать не собирается. Сегодня на кафедре даже думали, кому её партии отдавать.

У Маринки аж под коленками ослабело.

– Серьёзно? – опустилась на лавку рядом с Катькой. В горле встал ком. – А... От кого?

Катька дёрнула плечами.

– Говорят, от Женьки.

Маринка чуть не выдохнула в голос от облегчения, но вовремя сдержалась. Сохранила печальную мину.

– Ну... Мало ли что они говорят. Может, брешут?

– Сиваева говорит, это ей сама Реброва по секрету сказала.

– Капец... А Женька что? Ты его видела уже?

– Видела. Он ведёт себя, как ни в чём не бывало. Я имею в виду, как будто у нас с ним ничего и не бывало. Так, знаешь, друзья-пионеры. Я сначала не поняла, а теперь всё ясно.

– Блин, Кать... Я не знаю, что сказать.

– Ничего не надо. Подумаешь, потеря. Мне его рыжая морда и так надоела уже, я, может, и сама бы его бросила. Просто гадко, когда тебя первой кидают. И даже не знаю, чего я хочу больше – скандал им закатить или отомстить втихую.

Помолчали.

– А мне прикинь, что Кир зарядил – в Китай чуть ли не на полгода собрался. Полгода, представляешь?!

Катька пожала плечами:

– Езжай с ним, какие проблемы?

– Ага. Как?

– Иванова, ты что, с луны свалилась? Идёшь к завкафедрой, говоришь: Хочу в Китай, готова на всё. Уж поверь, за откат с твоей долларовой зарплаты она тебя хоть помощником костюмера, но пристроит. Женька рассказывал, они в прошлый раз по пятьдесят процентов ей отдавали. Прикинь? Другое дело, что письменное согласие родителей нужно, и академ брать придётся, если с деканом не договоришься. Я, может, тоже поеду. Чего мне терять-то? Кста-а-ати! Реброва-то точно теперь не поедет! Вот, считай, место освободилось! Круть, слушай! Решено, буду пробиваться! – Катька тут же приободрилась. – Чего сидишь, Иванова? Собирайся, а то на вечерину опоздаем.

А Маринке стало только хуже. Она поехала бы и вообще без зарплаты. Пусть помощником костюмера, пусть хоть прачкой! Лишь бы с Киром, и лишь бы в Китай! И академ – это вообще не проблема. А вот согласие родителей... Настроение снова упало.

Кирей попросил подъехать не позже половины десятого, и Данила взял с запасом, прибыл та турбазу около девяти. Танцорская тусовка сняла себе отдельную беседку на озере: гирлянда из лампочек, трамплин для ныряния, пиво-водка рекой, шашлык. Короче, все дела.

Вообще, присоединяться к тусовке он не собирался и, дав Кирею знать, что подъехал, хотел уже вернуться в машину, но братан настоял. Оказалось, девчонки пошли в кругосветку на катамаране, среди них и Кирюхина звезда, и надо было подождать. Раз такое дело, Данила не стал ломаться, успел и пожрать нахаляву и навернуть брасом круг от одного берега до другого.