Система-Самоцветы 4: Танец серебра (СИ) - Герда Александр - Страница 19

— Вот теперь можем идти, — сказала Вика и мы побрели к выходу.

— Она сказала, что подарит ему вечную жизнь, — сказал отец Бессоновой, когда мы вышли из комнаты. — Понимаете?

— Нас это не касается, — ответила ему Вика, пока мы шли к выходу. — Это ваши семейные проблемы.

Она открыла входную дверь и в этот момент я услышал голос за своей спиной.

— Подождите! Не бросайте меня здесь вот так! Всего на два слова!

Латунина посмотрела на меня, нахмурилась и сжала мою руку.

— Макс, давай как-то без меня. Я слишком устала от всех этих разговоров.

Она вышла из дома, а я вернулся к отцу Бессоновой.

— Говори, что ты хочешь, только быстро — у нас совсем нет времени.

Он посмотрел на меня своими уставшими глазами, улыбнулся и закрыл глаза.

— У меня всего одна просьба и в твоих силах ее выполнить. Сделай так, чтобы я сейчас отправился вслед за своими детьми.

— Мужик, у меня нет причин убивать тебя, так что — извини.

— Зато у меня есть причины просить тебя об этом. Посуди сам, зачем мне жить? Жены у меня больше нет, детей нет… У тебя же есть сердце, правда?

Блин, что за долбанная жизнь! Впервые в жизни я должен убить человека, который не является самоцветом и вообще не имеет к Системе никакого отношения! На фига оно мне все надо, спрашивается? Может быть, просто взять и уйти из этого дома? Можно, конечно. Вот только кому от этого станет лучше. Интересно, попросил бы я о том же, окажись я на его месте? Так какой будет твой ответ, Максим Соболев?

Я вытащил из-за пояса пистолет и выстрелил ему в голову.

— Что там случилось? — спросила у меня Латунина, когда я вышел из дома.

— Ничего не случилось. Просто в Станках теперь больше никто не живет. Совсем никто, — ответил я и подставил ей свое плечо.

— Понятно, — она обняла меня, и мы пошли к тому месту, где Вика бросила рюкзак.

Идти было тяжело. Да и вообще, я бы не сказал, что мы шли — скорее пробирались по высокому снегу. Несмотря на изящное телосложение и хрупкий внешний вид, Вика оказалась довольно тяжелой девушкой. Во всяком случае, идти с ней, когда она практически всем своим весом находилась на мне, было крайне нелегко.

— Примерно так это все и должно было закончиться, — прошептала она, когда мы проделали примерно половину пути до нужного нам места.

— Ты это о чем, Латунина? — она не ответила.

Я остановился и посмотрел на ее лицо. Оно было точно таким же как прежде, вот только ее губы стали наливаться какой-то чернотой. Это, наверное, яд начинал действовать. Да и вообще, раньше мне такого видеть не приходилось, казалось, я даже видел, как силы покидали ее. Вот это не дело.

— Вика, девочка моя, ты что помирать собралась? — и в этот раз она промолчала, а лишь закрыла глаза.

Э нет, так не пойдет, нужно активнее шевелиться. Не хватало, чтобы она сейчас сознание потеряла! Я не знаю зачем ей понадобилась ее спортивная сумка, но думаю, что там противоядие от этой дебильной «черной астры», а если вампирша сейчас потеряет сознание, то я даже не смогу толком понять, что там и от чего. Еще добью ее окончательно, вот это будет прикольно!

Ну, тут немного осталось, метров пятьдесят, не больше. В этот момент я почувствовал, что Вика потеряла сознание, ее тело разом обмякло и стало тяжелее раза в два. Неприятный сюрприз, конечно. Я перехватил девушку поудобнее и продолжил путь. Силы у меня еще были. Не могу сказать, что их было слишком много, но падать от усталости я пока не собирался.

Вот и ее спортивная сумка. Я положил вампиршу на снег и потормошил — ноль эмоций, чего и следовало ожидать. Похоже, операция по ее спасению целиком и полностью ложится на меня и остается надеяться, что я с этим справлюсь. Обычно я не копаюсь в чужих сумочках, но в этот раз придется сделать исключение.

Так, что здесь у нас? Сигнальный пистолет… это понятно… зеркальце, крем, духи, пачка влажных салфеток, пачка сухих салфеток… блин, Латунина, на фига тебе это все здесь? Неужели нельзя было в машине оставить? Ладно, что там у нас еще… расческа… прокладка… косметичка… Так, вот это нужно распотрошить.

Я вытряхнул содержимое небольшой сумочки и обнаружил пару флаконов с изображением символа Системы. Думаю, они-то мне и нужны, вот только какой именно? Внутри одного из них была какая-то красная жидкость, внутри второго желтая, похожая на мед. По внешнему виду я ни фига не пойму, это очевидно, здесь нужно действовать опытным путем.

Я открыл крышку первого флакона и осторожно понюхал содержимое. Запах тяжелый, немного сладкий, не могу назвать его приятным, скорее… блин, да это кровь! Так, с этим все понятно. Даже думать не собираюсь зачем она ей понадобилась, это и так понятно. Значит наш выбор второй флакон, чего здесь думать? Я откупорил его, понюхал — запах был свежим, немного цитрусовым, а затем открыл рот Латуниной и влил в него содержимое. Не знаю, что именно сейчас должно случиться, но если я сделал все правильно, то по идее, она должна прийти в себя или что-то такое.

Вот только ничего не происходило. Да нет, не может этого быть — она не может умереть от какого-то там пореза на ноге. Я взял ее за руку, и она оказалась теплой. Ну, значит не все потеряно и нужно просто подождать еще немного. Вскоре чернота стала понемногу уходить из губ Вики, и они стали окрашиваться в привычный красный цвет. Хорошие новости, значит мы все-таки успели. Спустя еще минут десять она наконец пошевелила рукой и открыла глаза.

— Ну вот так совсем хорошо, — улыбнулся я и начал собирать ее вещи обратно в сумку. — Ты извини, я тут немного похозяйничал в твоем барахле. Слушай, а на фига тебе столько салфеток, Латунина?

— Все-таки ты болван, Максим Соболев, сколько раз тебе повторять — я же девочка…

Голос ее был еще тихим, но по крайней мере она уже могла говорить, а это уже было очень неплохо. Просто удивительно, как быстро она восстанавливала силы! Наверное, эта штука, которую я ей влил, не только от яда избавляет, но еще и силы восстанавливает. Надо будет потом выяснить, что это за эликсир такой чудодейственный, может быть он не только вампирам, но и обычным людям подходит?

— Ну, болван не болван, а вылечить тебя кое-как смог, — самодовольно заявил я, будто своим исцелением она целиком и полностью обязана только мне.

— Вот за это спасибо, — сказала Вика. — Как это тебе хватило ума меня губной помадой не накормить?

— Вот видишь, а ты болваном меня называешь! — ответил я и мы рассмеялись.

Своим смехом мы распугали топтавшихся вокруг нас ворон, которые с карканьем улетели в сторону поселка. Я вытащил из кармана мобильник и посмотрел на часы: начало четвертого. Так себе ситуация на самом деле.

— Слушай, Латунина, как все-таки отсюда выбираться будем, ты не думала?

— Не знаю. Пешком пойдем.

Я представил, как буду тащить Вику на себе до самого Калугино и мне стало грустно — такими темпами доберемся мы туда не раньше, чем через пару дней. К тому же скоро темнеть начнет… Нет, мы-то темноты не боимся, у нас с вампиршей для этого ночное зрение есть, но вот похолодает ночью сильно и замерзнем на хрен, вот это да.

— Как-то не очень хочется, если честно.

— Но, других вариантов все равно нет, правильно? — спросила вампирша и посмотрела мне в глаза.

Она права — других вариантов не было. Ну, а если так, то чего сидеть? Чем раньше начнем двигать, тем быстрее окажемся в Калугино.

— Макс, ты не переживай, вампиры очень быстро регенерируют, — решила подбодрить меня Латунина. — Так что еще несколько часов, и я сама идти смогу.

— Ладно, разберемся. Давай, поднимай свою задницу со снега, а то отморозишь, придется ампутировать — на что я тогда пялиться буду?

Я помог Вике принять вертикальное положение, отстегнул арбалет с ее ноги и сунул его в ее сумку. Она обняла меня за плечо, и мы двинулись вперед. Подтаявший было за день снег, уже начал схватываться сверху корочкой льда. Приближался вечерний морозец, ну а за ним, понятное дело, и более опасный ночной. Сейчас нужно принять окончательное решение — или мы идем в Калугино, или ищем какой-нибудь отступной вариант. Других возможностей для этого не будет.