Рыцарь без позывного. Том 1 и Том 2 (СИ) - "Бебель" - Страница 70

С флягой полной настоящего вина, куриные пирожки шли еще лучше. В жопу сметану, теперь я хочу борщ с вином.

— Милорд, прошу простить, что не желаю вам аппетита, но мы должны спешить. — залепетала девушка и принялась греметь связкой с ключами.

— Погоди, ты что задумала?!

— Мы сбежим!

— Мы?!

— Конечно! Я уже раздобыла деньги! Мы уедем к побережью Закатного моря и купим ферму! Станем разводить красивых пони, сыграем свадьбу, а еще…

— Так-так, погоди про «еще». Из замка мы как выберемся?

— У меня есть веревка!

— Ага… А от погони как уйдем?

— Украдем лошадей! Я отличная наездница! Ну как?! Здорово же придумала! Прошу простить милорд, но, кажется, за свою отвагу я заслужила награду… — она придвинулась к решетке поближе и закрыла глаза.

Подозрительно вытянутые губы не сулили ничего хорошего.

— Держи, не трать все сразу. — я сунул ей в рот половинку пирожка.

Судя по ее моське, булка это совсем не то, что она желала ощутить на своих губах.

Мало того, что эта веревка ни за что мою тушу не удержит, так я и сам со стены навернусь. А уж про идею «угоним лошадей» вообще молчу. Их тоже по веревке спустим?!

Ладно, к черту лошадей и веревку. Сам-то не спущусь. После стилета еще не восстановился, а синевласая центнер веса ни за что не потянет. А даже если и выйдет, даже если лошадок через ворота удастся протащить, — все равно лажа. Кляча меня далеко не утащит, а боевой скакун… Ну кто поверит, что у такого как я, есть деньги на рыцарскую лошадь? Первый же крестьянин настучит как на конокрада, к гадалке не ходи. И еще целая куча проблем, типа благородной спутницы и бешеной награды за ее возращение.

— Да… — волшебница виновато опустила глаза. — Конечно, вы правы милорд. Но ведь иначе вас казнят!

— И без тебя знаю… Когда, кстати?

— Уже скоро! На рассвете! Не глупите, мы должны немедленно…

— Заткнуться и дать мне подумать.

Вероятно, это было совсем не то, что она ожидала, но все же я устало плюхнулся на пол, прислонившись спиной к решетке.

Нельзя беситься, паниковать и делать глупости. От способности трезво рассуждать зависит моя жизнь. Да и, чую, не только моя. В конце-концов, если уж Фальшивка может из себя особиста корчить, то и я смогу!

— Так, ладно, давай по новой… Рассказывай, что там стюард говорит? В чем меня обвиняют?

— Милорд… Боюсь, вам не понравиться, но коли вы хотите, то извольте…

Уже через пять минут я пожалел о своем вопросе и попросил волшебницу помолчать. Сырая каменная стена чуть остудила разгоревшийся гнев и позволила заново выстроить логическую цепь.

В общем-то, все то, чего я и опасался, помноженное на «северного пса». Еще и про розги выдумал, будто я специально девчушку избил! С сотником сговорился, чтобы театр устроить и избил! Хотя… А нафига ему это? Ну не любит он северян, но зачем настолько привирать?

Так, погоди. Прискакавший ночью рыцарь, приказ лорда ночевать в своих покоях, убийство… А что там Грисби про «головушку отрубили» с утра орал? Уж не поэтому ли рыцарь прискакал? Стоп, а какого черта он с Живанплаца раньше выехал?!

— Етитская сила!

— Милорд?

— Я так понимаю, вчера на твоего деда напали?

— Совершенно верно! Представляете, те самые бородатые разбойники, что деревни разоряют, ночью накинулись на лагерь гвардии! Но куда подлому отребью, до истинных воинов! Лорд-дедушка лично возглавил прорыв и без труда…

— Слушай, а этот мертвый капитан — какой он был вообще?

— Я же вам рассказывала. — надула губки «моя» леди.

— Да, но я заснул на сере… То есть, ты вроде говорила, что у них с дедом были разногласия?

— Ну… Они с лордом-дедушкой хоть и похожи внешне, но на самом деле совсем разные. Я едва ли имела честь водить близкое знакомство с сиром Оливером, но порою слышала их споры в чертоге…

— Дай угадаю, спорили они о возращении города обратно под знамена Аарона и необходимости войны с северянами? Стюард выступал «за», а Оливер «против»? Кстати, твой дед, как понимаю, читать не умеет?

— Эм… — от удивления, у чародейки аж дух перехватило. — Откуда вы все это знаете?! Подождите, вы точно не шпион?

— Я разведчик. Радиоэлектронный, но до радио с электричеством вам далековато вот и приходится голову ломать… Не важно! Скажи, сегодня стюард не спрашивал Грисби, с какого хрена тот велел капитану ночевать в своих покоях? Зато во всех красках расписал про убитых на празднике гвардейцев?

Которых я нихрена в городе не встречал…

— Не знаю, меня в покои отправили. Домашний арест, пока вас не казнят. Винни помогла выбра…

— Ладно, пофиг. Самое главное. Ты про герцогинь ничего не слышала?

— Каких именно?

— Мелких таких, с плетками, и пускающих слюни на моих оруженосцев? Ай, ладно, и так понятно, что не слышала. И Гену ты сегодня тоже не встречала…

— Этого подлеца?! Подонок, что вас оклеветал?! Вы и впрямь намерены беспокоится за этого… — натолкнувшись на мой взгляд, она нехотя помотала головой. — Нет, не встречала. Он взял деньги и уехал, опасаясь гнева северян еще…

— Ладно-ладно, не продолжай.

И так все понятно. У меня есть только одно объяснение, почему стюард не представил «главного свидетеля» против меня своему лорду. А если оно верно, то северные монетки с кисетом выходят боком. И отнюдь не мне. Блин, если этот глист хоть пальцем пацана тронул…

— Так, побег отменяется!

— То есть, как?! Совсем? А ферма с пони?!

— А вот так! Подождут твои пони! Давай, беги за каким-нибудь пергаментом подороже и чернильницей. Письмо писать будем!

— Но как же я доставлю его к вашему князю, если вас обезглавят уже на рассвете?! — в ее глазах ясно читалось «дядь, ты что, дурак?»

— Не бздеть! Люди и поумнее этого поганца меня за дурака считали. Ну и где они теперь?

И нахрен мне этот князь не нужен. Он тут, похоже, вообще не при делах. Как и Грисби.

Том-2, Глава 28: К слову о сюзерене…

Несколько сотен человек разом развернулись ко мне. Их лица словно соревновались в демонстрации презрения, ненависти, предвкушения… Даже стюард замолк, оборвав свою драматическую речь на середине.

— Что встал?! Застеснялся?! А ну пшел вперед! — игривый пинок под мягкое место заставил болезненно скривиться и заковылять к каменной лестнице на стену.

Даже не знаю, что обиднее. Веревка, обмотанная вокруг зубца крепостной стены с недвусмысленной петлей или ощущение родного «уставняка» на голой заднице. Поглядев на зашептавшихся молодых селянок, чьи взгляды скользили по моему оголенному телу, я пришел к выводу, что все же берец.

Однако, могли бы и нормальную виселицу соорудить. Как-то смущаюсь голеньким прямо на воротах болтаться.

Пока я шлепал босыми ногами по каменным ступеням да дрожал от утреннего холода и оценивающих взглядов, стюард промочил горло из бурдюка и, прокашлявшись, вновь завел свою шарманку:

— Пять долгих лет, добрые люди! Пять лет «Разоритель» топчет нашу землю, нарушая мыслимые и немыслимые законы, традиции! Попирая достоинство, плюя на честь и потешаясь над справедливостью! Насилие и грабеж города не насытили его алчную пасть! Поборы с крестьян у ворот, упивающиеся властью и безнаказанностью «стражники», превращение монумента чести и величия империи… Да-да, добрые люди, в бордель! В рассадник болезней и порока!

Из всех присутствующих, разве что Грисби не выражал никакой озабоченности. В отличие от одобрительно гудящих и поддакивающих крестьян да гвардейцев, лорд лишь сонно зевал, облокачиваясь на крепостной зубец. Видимо, всю эту бурду он не в первый раз слышит. А может попросту не выспался, как и я.

— Насытился ли «Разоритель» после этого?! — зрители дружно засвистели. — Нет!!! Алчность северного «лорда» настолько велика, что он замыслил избавиться от всех непокорных, честных и порядочных подданных нашего могучего господина! От всех, кому еще хватает сил противиться варварам! Праздник! Щедрый праздник, добрые люди! Приходите, веселитесь, ешьте-пейте… Умирайте!!! Разве найдется хоть один разумный человек, что не углядит в «алом листопаде» подлую хитрость и низменное коварство северян?! Трагедия для нас и возможность для них! «Разоритель» уже запретил появляться запуганным горожанам после заката, и, поверьте моему слову, это только начало! Военные подати, фуражировка и суды над «лазутчиками» уже стучаться в их двери! А ведь, наша прелестная гостья, леди Ансел уже ощутила на себе "справедливость" суда Простора!