В Изгнании (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 56

Пришлось замолчать, Мэрау постучала когтем на пальце по моему протезу.

— Раз ты не можешь обходиться без машин, почему не сделал такую здесь? — насмешливо задала она логичный вопрос. — Твое тело — твое главное оружие. И если ты стал машиной, почему не пользуешься?

Как тот киборг, похоже, с единственной живой головой. И, черт возьми, она права. Мини-аптечка для экстренного лечения, стимуляторы, да мало ли что можно вложить в протез? Автодок держит на всякий случай около сотни шприцов, и может реагировать практически мгновенно на любую ситуацию. Мне не нужны сложные вариации, вроде коктейля снотворного, только самое необходимое.

— Изучай свое тело, Виктор, — проговорила Мэрау. — Но это потом, сейчас мы начнем с самого простого.

И она просто выбила кресло из-под меня. Рухнув на пол, выругался, а кошка отвела кресло на длину капельницы, и встала так, чтобы сесть обратно я не мог.

— Вставай. Сам. Без помощи, только с тем, что у тебя есть.

Так начались ее издевательства надо мной.

Дни шли за днями. Помощник постепенно восстанавливал базу и контингент дронов. Забаррикадированные двери в радиоактивные пещеры ргоров оставались закрыты, но оставшиеся по ту сторону строители и разведчики вели работы по восстановлению цеха.

Уроки Мэрау дополнились письменностью кошаков, и теперь, глядя на изображение цеха, транслируемое с дронов, я начал более-менее понимать, что там написано. Сама Мэрау интереса к древним машинам не имела. Вместо этого джаргарка продолжала учебу, изучая нашу науку, язык. И следя за ней, видел, что кошка адаптирует полученные знания под философию джаргаров.

По этому поводу я не волновался. Единственный, кому она могла бы их передать, это наследник, уже начавший ползать в новой коробке — из старой он очень быстро вырос.

Пойманные мной косули, наконец, пополнили свою популяцию. Уцелевшие в бойне с ргорами дроны были готовы вмешаться в процесс, однако тут природа обошлась без помощи. Роды прошли штатно, и о молоке для маленького зара теперь можно было не беспокоиться.

Впрочем, как и о мясе. Многочисленные хищники пытались прорваться в наш загон с завидным постоянством. Лазерная сетка рубила их всех на куски, так что холодильник очень быстро забился провиантом.

Здесь Мэрау вновь проявила себя. Повар из нее оказался восхитительный. И, возможно, именно это, а не ее садистские наклонности, помогли мне, в конце концов, встать на ноги. Конечно, спринтером я не стал, но уже достаточно активно передвигался без поддержки целых пять минут. Правда, приходилось расплачиваться адской болью, и проводить остаток дня в левитирующем кресле, но это был отличный результат.

Наблюдая за поведением Мэрау, все больше задавался вопросом о несоответствии между увиденным мною за это время. Кошка практически не спала, большую часть времени проводила в медотсеке с ребенком, параллельно изучая мою библиотеку и осваивая язык на лету, потом уходила в джунгли, где несколько часов собирала травы, затем возвращалась на базу, выжимала из меня все соки, и вновь бралась за учебу.

Подобная работоспособность мне и не снилась. Все, что я успевал сделать за день, можно было уместить в несколько слов: ремонт, реабилитация и изучение цеха.

Система управления машинами джаргаров была не слишком сложной, однако пришлось создавать калькулятор перевода объемов и масс. Голова пухла, когда я пытался перестроить одну систему под другую и хоть как-то заставить это работать. Тренировки немного помогали, конечно, разрядить мозги, но вечером работа уже продолжалась. Однако прогресс все же был.

Модель нового протеза после того разговора была серьезно изменена. В него я вшил несколько инъекторов — тоник из пары десятков веществ, кровеостанавливающее и парализующее. Плюс к этому в механическую ногу добавилась еще одна очень полезная функция — зарядка батарей. Мое тело выступает в качестве двигателя, создающего энергию для включения процесса генерации.

Я ждал, когда можно станет открыть двери в пещеры, и спуститься к цеху, чтобы начать работы. Вся подготовка к созданию верфи была завершена, оставалось только добраться до грота и начать действовать.

— Я не знаю этот язык, — глядя на кадры, снятые в ладжарском бункере, сообщила Мэрау.

Изучение местной письменности продолжалось полным ходом. Мэрау на пару с помощником корпела над адаптацией земных учебников под джаргарский язык. Заодно и я подтягивал свои знания, наблюдая за ее работой.

Джаргарская воительница не смогла перевести ладжарские записи в бункере наблюдения. Но все до единого кошаки знали, что язык, письмо и первые технологии им передали создатели. Исходя из этого, я сделал само собой напрашивающееся умозаключение: ладжары изначально разработали письменность, речь и общую базу данных для своих созданий.

При этом, читая наши учебники, Мэрау периодически натыкалась на слова, которые в их кошачьем языке были, но реального применения не имели. Так я, например, узнал, что «атом» в значении частицы для джаргаров звучит как «шр». Это только подкрепило мои подозрения в искусственном происхождении языка. Ведь сами джаргары нигде не работали с атомом, даже граддары действовали на уровне ощущения веществ, не вникая в их структуру, связи и суть. Колдун «чуял», например, электрический ток, но не работал с ним как с конкретным физическим объектом, а «просил» нужного эффекта от объекта, формируя конкретный «посыл». Этот посыл уже воздействовал необходимым образом на выбранный объект. Телепатия? Магия? Или врожденная целому виду технология, частично напоминающая мой репликатор, также изменяющий как состав, так и форму материальных объектов физической вселенной.

Мэрау, благодаря принадлежности к касте воинов, будучи с рождения приближенной к зарам, оказалась от природы крайне любопытной, что позволило при достаточном развитии интеллекта и общей эрудиции, не только войти в ряды охраны граддаров, но и подчерпнуть из этого много нового. В частности, начальные магические техники.

В будущем, если оно, конечно, у них будет, Мэрау сможет обучить этим техникам наследника Мисхи. И хотя мы с помощником тщательно следили за происходящим во время демонстрации способностей к манипуляции энергией, проведенной по моей просьбе самой кошкой, все равно не могли описать механику процесса. Да и сама воительница многого не знала, кроме самых базовых принципов.

Это граддарское «чутье», «посыл» и прочие вещи, ощущаемые джаргарами после сотен часов тренировок, ускользали от нашего с помощником понимания. Все, что мы видели, это лишь следствие воздействия Мэрау на окружение. Но именно благодаря ей мы смогли окончательно разобрать продемонстрированный Марлесом щит. Базовая защита, у нашей кошки получался лишь один гексагон, но главное ведь не в количестве, а в понимании принципа.

Пока я проектировал подобную систему для себя, ожидая падения уровня радиации в пещерах ргоров, кошка мастерила себе новую броню, комбинирующую и земные, и джаргарские технологии, уже очень ловко обращаясь с системами и инструментарием базы.

Обучаемость Мэрау поражала, но я уже понимал, почему так было сделано. Разумные кошки не проходили эволюции с постепенным наращиванием технической мощи и научной мысли. Нет, это были достаточно отсталые дикари, которым вместо копья, обожженного в костре, выдали плазменные винтовки. Не знаю, какую судьбу прочили своему детищу ладжары, но потенциал заложили огромный. Начиная с магии, которую я не мог объяснить, заканчивая очень быстрым ростом, что продемонстрировал нам малыш, развивающийся как в сказке: не по дням, а по часам.

— Ты кормишь его даже лучше, чем могли бы в Мисхе. Автодок следит за здоровьем. В таких условиях наши дети растут быстрее, — пояснила Мэрау, когда я стал задавать вопросы. — Но после порога взросления, когда он сможет брать самку, это остановится.

Еще одна черта, доказывающая нереалистичное возникновение расы джаргаров. А ведь стоит только представить, на что еще может быть способна цивилизация ладжар, провернувших подобный эксперимент, и оторопь берет. Не просто так они раздали своим кошакам знания, язык и технику.