Аристократ из другого мира 4 (СИ) - Калинин Алексей - Страница 15

Теперь пришла моя очередь мило улыбаться. Получи Кацуми ответку.

— Ох, мужчины, ничего вы не понимаете в моде! — фыркнула Кацуми в ответ и двинулась к выходу.

Я же подмигнул Дзиро и Тоширо. Они кивнули в ответ. Синхронно.

Благодаря такой поддержке я смог отбить костюм и отделаться малой кровью. Не получилось в этот раз у Кацуми сделать из меня попугая!

До начала учебы осталась пара дней, так что я мог позволить себе потратить их на встречу со старыми друзьями. Тем более, что с родом Окамото меня связывали не просто дружеские отношения — Масаши до сих пор был убежден, что обязан мне жизнью.

Впрочем, наши интересы переплетались не только в дружеской и обыденной сфере. Как люди, тесно работающие с военной тематикой, семейство Окамото видело во мне своего человека. Сейташи Окамото, дедушка Масаши, не раз намекал на то, что я могу обращаться за любой помощью.

Конечно, эти слова были закидыванием удочки на будущее. Как-то, во время дружеской посиделки, когда языки становятся более развязанными, а уверения в дружбе и уважении льются рекой, Масаши признался, что его семья возлагает на меня большие надежды. Они приглядывают за мной и всегда рады видеть в своем доме. И вообще я клевый пацан и со мной одно удовольствие нажраться! А ещё я так классно рисую костюмы для… ш-ш-ш — в этот момент Масаши прикладывал палец к губам и заговорщицки подмигивал.

Пусть в тот день Масаши ещё признавался в любви юдзё, когда нелегкая занесла нас в квартал Кабуки-тё, но его слова насчет семьи я запомнил. Проанализировав, я решил для себя, что Сейташи Окамото и его сын Кичиро Окамото решили использовать меня в качестве продвижения своей фирмы в будущем. Если я хочу пойти по военной стезе, то буду рвать жопу, лишь бы подняться наверх и стать аристократом. А те, кто подставят руку в трудную минуту, могут рассчитывать на ответную услугу.

То есть у рода Окамото были на меня свои планы. Что же, пока это не шло в разрез с моими планами — пусть будет. Помимо дружеских отношений нас отлично скрепляют планы грядущего будущего.

А судя по тому, что сейчас военная промышленность понемногу начинает набирать обороты, то как раз к завершению моего обучения может начаться заварушка с Россией. И тот, кто будет забирать заказы на изготовление оружия, сможет обогатиться и расширить своё влияние ещё больше. А уж если получится стать монополистом, то…

Даже страшно подумать, какие золотые реки потекут тогда в клан Окамото, когда он станет самым востребованным на рынке изготовления оружия. И должен вам признаться — у этого клана есть все шансы стать самым крутым и востребованным. Потому что в недрах поместья Окамото разрабатывается такое оружие, аналогов которому нет во всем мире.

Поэтому я и прибыл к поместью Окамото в обеденное время, чтобы как раз посмотреть на это оружие, а также оценить степень его развития.

Масаши лично вышел встречать меня из дверей поместья. Самый младший член семейства вышел преподнести дань вежливости гостю.

Машину я отдал подскочившему охраннику, суровому мужчине со шрамом на щеке. Вытащил приготовленный подарок и улыбнулся вышедшему Масаши. После этого сделал несколько шагов по направлению к поместью Окамото и поклонился:

— Прошу прощения за то, что потревожил вас и вашу семью своим появлением. Добрый день, Окамото-сан! Пусть над вами всегда светит солнце, а Фудзияма дарит благословенную тень.

Да, именно так. Сначала при посещении японского дома следовало извиниться за причиненное беспокойство, а только потом здороваться. Даже если хозяева дома сами звали и умоляли прийти в гости — следовало извиниться за вторжение. Это сначала я вламывался в дома и вел себя с обычной фамильярностью, но жизнь в этом мире научила, что тонкости этикета надо всё-таки соблюдать, а то нечаянно можно испортить всё впечатление от похода в гости, и хозяева уже не так сильно будут тебе рады.

— Я прошу прощения, что принимаю вас так скромно, Такаги-сан. Увы, только вчера закончились последние петарды — отдали мальчишкам на базаре, а то бы я взорвал несколько, — с улыбкой проговорил Масаши. — Привет, Изаму-кун, заходи, не стесняйся!

— Когда это я стеснялся? — спросил я в ответ.

— Да постоянно стесняешься. Вот даже сейчас стесняешься спросить — как у меня дела?

— И как у тебя дела? — специально поддался на провокацию, примерно догадываясь — каким будет ответ.

— Всё также регулярно! — оскалился Масаши.

— В таком случае мне остается только порадоваться за тебя и за возросший уровень юмора. Скоро тебя можно будет из детского садика переводить в младшие классы, — с улыбкой обнял друга. — Ну что, показывай свои пенаты. Что изменилось? Что нового?

— Новое есть и тебе оно очень понравится. Но прежде, пойдем в гостиную. Мы ждали только тебя.

— Да? И прямо подгадали? — спросил я. — Всё горячее и подано к столу?

— Ну да, всего-то надо было поднять в небо четыре дрона, договориться с полицией по поводу предоставления приема с камер наблюдения, выставить людей на главных улицах Токио, и организовать везде зеленый сигнал светофоров, — пожал плечами Масаши.

— Ого, это вы серьезно так заморочились ради меня? — уставился я на него удивленными глазами.

Он хранил серьёзную мину недолго — тут же расхохотался и признался:

— Нет, конечно. Как только ты уехал, так сэнсэй Норобу скинул сообщение Мастеру Нагаи, а тот уже сообщил нам.

Вот и весь сказ. Развесил тут клюкву, а по факту оказалось всё так просто. Надо будет потом сэнсэю Норобу выговор сделать. Конечно, тайны в моем посещении нет никакой, но… У меня так мало возможности хоть в чем-то уколоть старика, а он в последнее время вообще практически перестал включать свою матерщинную харизму. Надо будет хотя бы немного взбодрить его таким образом.

— Ну вот, развеял такую хорошую легенду, — вздохнул я. — А я ведь уже почти было поверил, Масаши-кун. Ведь с вас станется организовать подобную встречу. С вашими возможностями и вашим могуществом…

— Идем! — хлопнул Масаши по плечу. — Прибереги комплименты для более циничных ушей, а то ведь я и поверить могу.

После традиционных экивоков надо было соблюсти ещё одну традицию — все приходящие в гости снимают обувь и надевают мягкие домашние шлепанцы суриппа. Это простое, казалось бы, действие превращено в Японии в своеобразный психологический и эстетический акт. Сама процедура переживается как преодоление психологической границы (японцы называют это кэдзимэ) между внешним миром и интимной атмосферой домашнего очага. Переступив этот барьер, гости как бы забывают о прошлом, о том, что было за этим барьером, и вовлекаются в совершенно иную атмосферу.

Я разулся, привычно поставил обувь носками к выходу и пошел следом за Масаши. Зная педантичность семейства Окамото, я не очень удивился тому, что за то время, которое прошло с момента моего последнего посещения, ничего особенно не изменилось. Всё те же картины тушью, тростниковые циновки, кланяющиеся слуги, что скользят тенями мимо.

В гостиной сидели за низким столом-котацу Сейташи Окамото и Кичиро Окамото. Как было принято в этой семье — гостей принимали одни мужчины. Пусть женщины во всем мире и кричали о равноправии, но в роду Окамото было принято, что мужчина является абсолютным главой, а женщина только его помощницей.

Впрочем, подобное отношение было во многих родах, которые протянули свои корни в глубину веков. Мужчина — хозяин, а женщина ему только патроны подает. Наградой добродетельной японской женщине было уважение родных, гарантии от обид и унижений, ощущение безупречности своей репутации и идеальное партнерство в достижении гармонии.

Это пошло ещё со времен самураев. В их сословиях неравенство между мужчиной и женщиной было гораздо сильнее, чем во всех других сословиях. Жену всегда выбирали по политическим соображениям, а не по влечению сердца. Может, отчасти в этом скрывается такое трепетное отношение к любви — если у нас запросто могут сказать «я люблю тебя», то тут подобную фразу надо вырывать клещами.