Назад в ссср: 1984 (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 6

Язык приятно пощипывало, хотелось зажмуриться от удовольствия.

В голове пронесся целый рой самых разнообразных мыслей. Ощущение реальности накатило так правдоподобно, что я мгновенно забыл о «мультиках». Представление об этом стало каким-то блеклым, несоответствующим реальности. Внезапно, я откуда-то вспомнил свой домашний адрес, имена родителей. Номер школы, в которой учился. И город. Город тоже вспомнил…

— Жень. Женя, — тихо позвал я здоровяка. — А в каком городе мы живем?

— Ты опять, блин? — нахмурился он, отстранившись от стакана. — В Припяти!

— Припять? Что за бред? Это же мертвый город…

— Что ты там бормочешь? — Женька увлеченно смаковал пенящийся напиток.

Мысль о том, что я лежу в госпитале, под медикаментозной комой больше не казалась мне настоящей. Мне выстрелили в голову — после таких ранений не выживают, статистика очень низкая. Сейчас напрашивалось другое, более невероятное мнение…

Что если я погиб в своем времени и мое сознание, каким-то образом переместилось в прошлое?

Обратил внимание на стоящую на соседнем столике пустую бутылку. Пригляделся и заметил, что на этикетке стоял вырез, напротив года и месяца. Сейчас так уже не делают.

— А год тысяча девятьсот восемьдесят пятый, да? — предположил я.

Женька только кивнул головой и усмехнулся.

— Восемьдесят четвертый!

Я реально попал в прошлое? И какое прошлое? Кажется, в эпоху начала перестройки СССР, в середину восьмидесятых годов прошлого века. Хотя нет, перестройка началась с приходом Горбачева, уже позже. Невероятно.

Получается, я угодил в собственное тело, в возрасте семнадцати лет? Ну, нет! Точно, нет. В семнадцать лет меня уже не было в Припяти — ее эвакуировали когда мне было тринадцать. Значит, тело чужое, хотя тоже советского ученика выпускного класса.С тем же именем, но другой фамилией. Да и школа не моя была, я точно в другой учился.

Как все это объяснить-то? Почему все так получилось?

А что если высшие силы дали мне второй шанс поменять свою жизнь? Или цель куда более глобальная?

Пока задавал себе эти вопросы, сам не заметил, как выглушил весь лимонад, причем с обоих стаканов сразу. Я облизнулся, посмотрел по сторонам. В голову пришла занятная мысль.

— Женька, а поблизости булочная есть? — насколько я помню, хлебные магазины в Советском Союзе назывались именно так.

Над названиями тогда долго не думали, чем проще, тем лучше. Запоминающиеся названия вроде «Хлеб», «Молоко», «Мясной», были самые ходовые. «Гастрономы» еще. От одной мысли, что все это я могу увидеть снова, стало тепло на душе, разбавив тяжесть осознания того, что меня все-таки застрелили. На мгновение растерялся, но тут же отпустило. С самообладанием у меня всегда было нормально.

— Есть, конечно. Вниз по улице, справа, — тот видимо уже привык, что я задаю странные вопросы, поэтому отреагировал нормально.

Я вдруг заметил, что в «Ручейке» в центре зала потолок подпирали две массивные колонны, на которых крепились большие прямоугольные зеркала. Мне ужасно захотелось посмотреть на свой внешний вид.

— Сейчас вернусь, — пробормотал я и направился к ближайшему зеркалу.

Подходил осторожно, словно опасался увидеть что-то страшное.

Хоть я и представлял себе примерный внешний вид, все равно реальность оказалась неожиданной. На меня смотрел худощавый, невзрачного вида парнишка, лет семнадцати. Может немного меньше.

Бледное, ничем не примечательное лицо, типичная советская прическа. Чем-то похож на ботаника, только очков не хватает. Из одежды светлая рубашка с коротким рукавом, темно-синие шорты чуть выше колен и кеды. Взгляд внимательный, задумчивый. Чуть вздернутый нос, но не смешная «картошка». Темные глаза, немного растерянный взгляд.

Даже не знаю. Помниться в своем детстве я выглядел иначе. Дружил со спортом, участвовал в соревнованиях по бегу и легкой атлетике. Звезд с неба,конечно,не хватал, но результаты были неплохими. Помню, что помимо занятий спортом, я частенько посещал городскую библиотеку. Хотел стать физиком-атомщиком…

— Что, давно себя в зеркало не видел? — усмехнулся Женька.

— Ага… Слушай, а давай в булочную? — я повернулся к другу, ожидая согласия. — Чет проголодался.

Но ответить тот не успел. Входные двери распахнулись и в магазин с шумом и гомоном, ввалилось четверо парней, обычной хулиганской наружности. Возраст примерно тот же, что и у меня. Одеты почти однообразно — свободные джинсы и расстегнутые рубашки навыпуск. Руки обязательно в карманах, на головах кепки, почти ничем не отличающиеся от современных.

— О! Савельев! — тот, что шел впереди, увидев меня, даже обрадовался.

— Пащенко… Опять! — не скрывая досады, произнес Женька, отодвигая меня в сторону. — А ну-ка…

Я уже понял, что ничего хорошего ожидать не стоит — моя кандидатура, точнее, моего предшественника в этом теле, почему-то их сильно интересовала. Не удивлюсь, если раньше мне прилетало от этих индивидов.

— Ну, ты опять сюда притащился? — с ходу начал Пащенко, глядя на меня с какой-то ехидной усмешкой. — Я же тебя предупреждал, тут лимонад наливают только мне и моим друзьям. Ну, что непонятного?

Остальные трое стояли в паре шагов сзади, неровным полукругом. Один из них был явно крупнее остальных, но вот глуповатое выражение лица явно не делало его лидером. Они зачем-то перегородили вход. Наверное, на случай, если я решу убежать, что ли? А с какого перепугу мне это делать?

— Миша, шел бы а? — устало произнес Женька, чуть подавшись вперед, как бы прикрывая меня собой.

— Филатов, ну не лезь, а? — тот скривился, словно от зубной боли. Затем снова взглянул на меня. — Короче, Савельев! С тебя два стакана лимонада. Каждому. И разойдемся. Теть Тань, дайте восемь стаканов лимонада. Савельев оплатит.

Однако продавщица даже не пошевелилась, глядя на нас хмурым взглядом. Она-то понимала к чему все идет.

— Сам заплатишь! — с вызовом произнес я, мысленно скривившись от своего слабого голоса. Так-то, за столько лет военной службы голос у меня был поставлен как надо — если гаркну, слышали все. А тут…

Смотрел на оппонента без всякого страха, для дополнительного эффекта еще и усмешку соорудил. Ага, буду я всякую шушеру уличную лимонадом поить? Ха!

— А-э? Я чет не понял… — Пащенко обернулся к своим, видимо за поддержкой, а затем перевел наглый взгляд обратно на меня. — Дрыщ, у тебя голос прорезался? Похвально. Только не к месту совсем…

Он попытался ткнуть меня пальцем в грудь, но Женя выдвинулся вперед. Габаритов он был нормальных, поэтому Пащенко в нерешительности остановился. Остальные придвинулись ближе, но было видно, что Женьку они трогать почему-то не хотят.

— Жень, отойди… — спокойно попросил я, положив ему руку на плечо.

— О! Хо-хо! — обрадовались подельники, потирая руки. — Савельев заговорил! Все как тогда, хах.

— Так! А ну быстро вон из магазина! — вдруг заверещала тетя Таня, выйдя из-за прилавка и уперев руки в бока. — Живо! А то милицию вызову!

Волшебная фраза мгновенно подействовала.

— А знаешь, давай-ка выйдем… — ухмыльнулся Пащенко, глядя на меня с издевкой. Кивнув своим дружкам, он произнес. — Идем, на улице и света больше, и места.

Те, напрочь забыв про лимонад, радостно загалдели. Двинулись к выходу.

Я непринужденно двинулся следом за ними, но Женька меня придержал.

— Леха, ты чего? Головой стукнулся?

— Все нормально будет, — ответил я. — Ничего они мне не сделают.

Конечно, не сделают. У меня десять лет стажа в армейском рукопашном бое, причем с регулярной практикой. Не то чтобы это было в обязаловку, просто сам иногда так служебное напряжение сбрасывал. Так-то служба в РХБЗ войсках не включала в себя тренировки подобного плана — это чисто моя инициатива. К тому же мне сильно повезло — в свое время тренер попался достойный.

Женя посмотрел на меня удивленными глазами, но ничего не ответил. А я спокойно обошел его и толкнул ногой входную дверь.