Восьмой день творения - Джевиньски Анджей - Страница 2

• Предыдущая
• 2/14
• Следующая

– Меня этому учили, – мужчина сел только после хозяина дома. – Что вам сообщили в полиции о происшествии?

Збышек подвинул носком ботинка лежавшую на полу фотографию.

– Несчастный случай, лопнул трос, – он пожал плечами. – Какие-то путаные объяснения.

В следующем вопросе ему послышалась насмешка.

– И ваш отец не пользовался инвалидной коляской?

– Чепуха.

– Я тоже так подумал, – Рогочки потер подбородок, а потом рассказал, как именно Оршевский выглядел тем утром.

Раздражение, вызванное сообщением, заставило мысли Збышека помчаться галопом.

– Они обязаны были мне об этом рассказать.

– Мне тоже так показалось, – его гость усмехнулся уголками губ.

– Черт возьми, мой отец не был Джеймсом Бондом!

Рогочки, однако, отступать не собирался.

– Именно поэтому я сюда и пришел, – сухо сказал он. – Прошу выслушать меня внимательно.

Как только визитер начал свой рассказ, у Збышека появилось желание выпроводить его за дверь, однако постепенно до него стало доходить, что поведанная ему история имеет смысл. Слушая ее, он поднял с пола фотографию. Мать тогда еще была жива. В светом платье она стояла на пляже.

– И прошу запомнить, – Рогочки выделил эти слова. – Не знаю, не имею понятия как, однако могу дать голову на отсечение: ваш отец спас мне жизнь.

Предупреждая следующий вопрос, он развел руками.

– Знаю, мы падали в кабине лифта. Я не предполагаю, я знаю благодаря кому остался в живых. Однако мне хотелось бы знать, откуда взялся этот странный дождь.

Оторвавшись от фотографии, Збышек чисто интуитивно спросил:

– Вы не любили своего шефа?

– Рольняка? – Рогочки прищурился. – Не любил, однако платил он неплохо.

Наклонившись, он стал разглядывать лицо Збышека, словно пытаясь прочитать на нем разрешение продолжить разговор.

– Есть еще одна вещь, – наконец, тихо сказал он. – Это происшествие меня изменило. Может быть, я скажу глупость, но до сих пор я чувствую биение сердца вашего отца. Не помню, а просто ощущаю. Благодаря этому что-то во мне проснулось.

Он замолчал. Не зная, как отреагировать на эти слова, Збышек слегка улыбнулся. Рогочки вздохнул, встал и показал глазами на ванную.

– Могу я ей воспользоваться?

Ответ был очевиден.

Слушая шум воды, Збышек пошел на кухню – приготовить себе тот самый однокомпонентный коктейль. «Только никогда не смешивай», – смеялся его отец, а потом любил рассказывать историю, случившуюся во время какого-то приема в Москве, где ему неожиданно пришлось пить коньяк с шампанским. В третий раз Збышек мешать тоже не стал, а после возвратился в гостиную.

Рогочки стоял посередине комнаты и, похоже, собирался уходить. Збышек не стал его задерживать. Ему надо было немного прийти в себя. Открыв дверь, он вдруг почувствовал в пальцах узкую карточку.

– Это мои координаты, – голос гостя звучал необычно тепло. – В случае нужды прошу звонить в любое время.

Збышеку даже не пришло в голову его поблагодарить. Вернувшись в гостиную, он приложил лицо к холодному стеклу и взглянул на двор. Ничего необычного. Грязная песочница, перекладина, бегают несколько ребятишек. «А он мне тут о чудесах рассказывает. Попросту лифт ударился о пол, и Рогачки выкинуло…» Оршевский уже почти убедил себя, что услышанное им – вранье, но его раздумья прервал звонок. Он кинулся искать телефон и нашел его только после второго звонка. Отец любил болтать, принимая ванну.

– Слушаю, – сказал Збышек, закрыв дверь ванны. – Оршевский.

– Добрый день, звонит Малички. Все в порядке, это меня устраивает. Могу быть утром.

Збышек сообразил, что его приняли за отца. Полностью осознать ситуацию мешало выпитое.

– Да, – машинально сказал он.

– Тогда буду ждать перед вашим домом в шесть утра, – Малички засмеялся: – Теплые носки можно не надевать. Отопление в машине я починил.

– Великолепно.

Збышек все еще не мог сообразить, как ему разрешить эту ситуацию.

– В таком случае, до свидания.

Збышек опустил трубку на аппарат и медленно присел на край ванны. Блокнота, который отец всегда держал возле телефона, на месте не оказалось. Зато на одной из полочек он заметил что-то постороннее. Маленький пакетик с желтым порошком. Покрутив его в пальцах, Оршевский посмотрел в окно на серое городское небо и прошептал:

– Боже, что происходит?

Надеясь узнать нечто новое, и не желая опоздать на утреннюю встречу, он остался ночевать в отцовской квартире. Приснился ему пляж, наполненный призраками. Они с матерью безуспешно искали на нем отца. Сон был таким скверным, что Збышек проснулся. Потом он стоял возле подоконника и долгое время смотрел на прямоугольники чужих окон.

Теперь, сунув руки в карманы плаща, он ждал на лестничной клетке. Как начать разговор, Збышек даже не представлял, рассчитывая, что все устроится само. Так, собственно, и получилось. Это оказалось такси – «мерседес» в неплохом состоянии. Машина остановилась возле бордюра, а Збышек подошел и постучал в окно.

– Ничего не получится, – толстый шофер указал на красный фонарь. – Жду клиента.

– Я сын Яна Оршевского! – объяснил Збышек, запахивая полы плаща. – Я должен вам кое-что сообщить.

Таксист наклонился к стеклу, внимательно посмотрел на него, а потом открыл дверцу.

– Что с отцом? – спросил он и усмехнулся. – Кстати, вы и в самом деле очень похожи…

– Были, – Збышек подал ему газету, свернутую так, чтобы был виден некролог. – Вот, смотрите.

Читая некролог, таксис на глазах мрачнел. Наконец оторвав глаза от текста, обведенного черной рамкой, он провел пальцами по остаткам волос на висках.

– Что за несчастье… такой солидный клиент, – покачал он головой. – Попал под машину?

– Нет, упал с лифтом, – Збышек невольно отметил комизм разговора. – Оборвался трос.

По улице шла какая-то парочка, и Оршевский выключил лампочку. Теперь салон освещал только тусклый свет начинающегося дня. Малички печально кивнул и вдруг поднял голову.

– Но ведь это был его голос.

У Збышека появилась какое-то новое, пока еще неясное ощущение. Оно словно бы дразнило его, напоминало о некоторых не очень приятных ночных видениях.

– Не понимаю.

– Ну, вчера, – Малички развернулся к нему всем телом. – Мне позвонил ваш отец и спросил, сможем ли мы поехать сегодня с утра. О Боже… – таксист охнул и снова взглянул на некролог.

А Збышек почувствовал, как новое ощущение выросло настолько, что у него перехватило дыхание.

– Вы уверены?

– Да, слышал. Лилась вода, а ваш отец частенько звонил из ванной. Он говорил, что у него в этот момент лучше память работает, – лицо таксиста от старания почти карикатурно исказилось. – Голову бы в заклад не поставил… хотя погодите. Во второй раз это мог быть кто-то иной.

Он окинул Збышека подозрительным взглядом, а тот не нашелся что ответить. Да и что он, собственно, мог сказать? Сообщить о незнакомце, делавшем из ванной звонки и выдававшим при этом себя за его отца?

– Прошу извинить, – Збышек опустил голову, словно ожидая удара. – Вчера я обнаружил ваш телефон с непонятной запиской, смысла которой не понял, но… – Он сделал вид, будто подбирает слова.– Не знал, как начать. Получилось, конечно, глупо, однако после похорон…

Подозрительность стала исчезать с лица шофера, уступая место сочувствию. Он положил руку Збышеку на плечо.

– Все в порядке. Я понимаю.

Оршевский скорбно усмехнулся. Сам он ничего не понимал. Как Рогочки со своим высоким голосом мог выдать себя за отца? Малички закурил сигарету и, опустив стекло, выпустил на улицу дым.

– Не могли бы вы мне сказать, – собрав всю свою смелость, спросил он, – куда вы возили отца?

– Вы не знаете? – Малички взглянул на него с нескрываемым удивлением. – В Варшаву, в последнее время он там даже снял комнату. Хо, хо, я уже несколько лет его вожу.

Обдумав услышанное, Збышек вынул бумажник.

– Я хотел бы туда съездить. Дам обычную цену.

• Предыдущая
• 2/14
• Следующая