Пес, который говорил с богами - Джессап Дайана - Страница 67

• Предыдущая
• 67/94
• Следующая

Они помолчали, потом заговорила Барбара — она хорошо знала собак:

— Пришли те люди, связали хозяина, а пес хорошенько их отделал. Да, мальчик? — Дамиан слабо махнул хвостом. — Могу спорить, — продолжала Барбара, — он задал этим ребятам хорошую взбучку. Защищал свой дом и хозяина. — Она положила руку псу на голову. — Хороший мальчик, — похвалила она, — ты был молодцом.

Дамиан признательно задрал хвост. Билл качал головой.

— Не могу поверить…

— Представляешь? — отозвалась Элизабет. — Он заработал такие раны, пытаясь защищать этого ублюдка.

Она до сих пор ужасалась каждый раз, представляя себе эту сцену: ведь и она к ней причастна. Билл осмелел и продолжал осматривать собаку. Дамиан был весь в ранах, а когда мужчина коснулся его сломанной передней лапы, пес зарычал и дернулся. Испугавшись, Билл тоже отпрянул.

— Прошу прощения, — машинально извинился он. — Ну, вот что я могу сейчас сделать. Ему нужна капельница и пенициллин в ампулах, у меня с собой ничего нет. Есть, правда, немного эритромицина, нужно дать прямо сейчас. Мне не нравится цвет десен, живот раздутый и мягкий, скорее всего, у него внутреннее кровотечение, с этим что-то нужно делать как можно скорее. И, разумеется, глаз придется удалить. Правая передняя лапа, похоже, сломана или растянута в лодыжке. Я не стану ее трогать, пока он без намордника. Челюсть выглядит очень плохо, но заживет… — Он чуть помедлил, а потом закончил: — Думаю, операцию сделаем завтра. Нужно немного времени, чтобы собрать все необходимое. Дома у меня нет обезболивающего, — объяснил он, отвечая на вопросительный взгляд Элизабет. Барбара выгнула затекшую спину.

— Завтра в десять утра? Билл пожал плечами:

— Где встречаемся? Все эти явки, плащи и кинжалы, кажется, не нужны.

Элизабет помотала головой.

— Я уверена, они следят за домом — по крайней мере, часть дня. Сегодня нам просто повезло. Спорю, если бы мы выехали чуть раньше, нас бы поймали. Севилл хочет вернуть Дамиана во что бы то ни стало. — Она повернулась к Барбаре: — Он уже присылал к нам домой полицейских.

Барбару это впечатлило:

— Что, правда?

— За тобой они вряд ли станут следить, Билл. Если меня с тобой не будет, сомневаюсь, что они обратят внимание. — Она посмотрела на Барбару: — Если Билл уедет утром один, они, скорее всего, решат, что я еще в доме. И, честно говоря, я не хочу больше с ним расставаться, просто не могу.

Барбара засмеялась и пожала ей руку.

— Теперь и он не захочет с тобой расставаться, подруга. Оставайся с ним. Билл, я встречу вас здесь завтра в десять, хорошо?

— Хорошо. Позвольте, я дам ему кое-что, чтобы он протянул до утра. Хотелось бы мне… Нет, пожалуй, лучше оставить это все до завтра.

Билл порылся в сумке, достал шприц и пузырек. Дамиан со страхом взирал на приготовления, а Билл набрал жидкость в шприц, наклонился и мягко ввел лекарство в бедро собаки. Убрав все назад в сумку, он потянулся к дверце фургона.

— Ладно. Я приеду завтра на другой машине — синем «линкольне».

— О господи, Билл! — внезапно сообразила Элизабет. — Что ты расскажешь Дэйву?

Билл пристально смотрел на пса.

— Что-нибудь придумаю. — Он вышел из фургона и захлопнул за собой дверцу.

Барбара, переживая события последних дней, не сразу заметила, что они едут в полном молчании. Несколько миль назад они перестали разговаривать с Элизабет, и теперь сзади не доносилось ни звука. В темноте она не видела салон машины, но, когда вышла и открыла заднюю дверцу, ее подозрения подтвердились: девушка спала, лежа на боку и прижавшись лицом к гладкой шее пса. Одной рукой она обнимала его за шею, словно пытаясь защитить. Пес был очень слаб, но поднял голову и в упор посмотрел на Барбару.

— Знаю, приятель, знаю, — успокоила она его, — все в порядке. Никто не собирается обижать твою подружку. Вы оба тут в безопасности.

Барбара понимала, что, даже цепляясь за собственную жизнь, пес прежде всего беспокоился о безопасности девушки.

— Эй, Лиззи, проснись, мы приехали.

Они уговорили пса встать, но в дом его пришлось нести. Элизабет волновалась: раненый глаз не мог быть причиной такой слабости. Оставалось только надеяться, что внутреннее кровотечение, которое подозревал дедушка, не слишком опасно. Когда они вошли, из глубины дома раздался лай. Барбара пронзительно свистнула, и лай затих. Внутри их встретила маленькая красно-рыжая такса — она недружелюбно залаяла на Элизабет и тут же затанцевала от радости, увидев Барбару. Собачка критически обнюхала Дамиана, затем снова принялась лаять на Элизабет и жаться к ногам Барбары.

— Вот змея. Ты с нею поосторожнее, — рассмеялась Барбара. — Пусть сама к тебе придет, сама не вздумай ее хватать. Я тебя предупредила.

Элизабет посмотрела на собачонку. Весом меньше десяти фунтов, уши болтаются, нос остренький. На таксу она все же больше походила лишь тем, что длина ее была втрое больше роста.

— Почему-то я думала, что у вас… большие собаки.

— О, у меня есть и другие, побольше. Но в доме только она.

Сидя на краешке дивана, Элизабет зевала и терла глаза, и Барбара понимала, что сегодня поговорить не удастся. Интересно, спала ли эта девочка все то время, пока ее собака была неизвестно где, подумала она. Женщина вышла из комнаты, вернулась с большим черно-красным клетчатым пледом для собаки и постелила его на кушетку. Затем принесла шерстяное одеяло и подушку.

— Вот, давай-ка положим его на кровать. Будете ночевать вместе. — Элизабет и Барбара помогли псу вползти на кровать, он улегся и вздохнул. Барбара прикрыла его легким одеялом. — Ложись прямо здесь, рядом с ним. До сих пор он спал возле моей кровати, но я думаю, с тобой ему будет лучше. Ванная вон там. Драки нам тут не нужны, так что собак на ночь я выпущу. Они от этого не умрут, хотя сами они так не считают. Делай что хочешь, но не выходи ночью из дома и не выпускай его. Он не ел, так что проситься не будет. Я встану с воробышками — то есть, я имею в виду, довольно рано — и верну фургон приятелю, поэтому, если меня еще не будет, когда проснешься, просто сиди дома и жди. Я завтра возьму отгул на работе, увидимся утром и тогда поговорим, ладно? Элизабет кивнула.

— Не понимаю, почему вы делаете все это для нас? Никто другой бы не стал. Любой захотел бы получить двадцать пять тысяч. Кто угодно.

— И ты? — резко и раздраженно спросила Барбара.

— Ну, нет, но я…

— Так, может, ты — не единственная в мире, кто думает, что друзья важнее денег?

— Да. Наверное. — В голосе Элизабет слышалось недоверие. Она повалилась на диван и положила руку на спину псу, чтобы чувствовать его, знать, что он и правда здесь, — и чтобы он знал, что она рядом. Единственное, чем она гордилась, — наконец-то она пришла ему на помощь.

Уже стоя в дверях, Барбара перевела взгляд с девушки на собаку. Ее лицо странно изменилось — так свет играет с тенями в полях, когда сверху проносятся облака.

— У меня был свой Дамиан, — тихо сказала Барбара, — и я знаю, как это бывает. Знаю, чего это стоит. Вот почему двадцать пять тысяч долларов ничего для меня не значат. Спокойной ночи.

На следующее утро, едва открыв глаза, Элизабет поняла, что попала — не намеренно, а по воле случая — в абсолютно незнакомый мир, совсем не похожий на ее уютное и рутинное прошлое. Она не сможет вернуться домой — по крайней мере, с собакой. Понятно, что и медицинский диплом она не получит. А если покажется на глаза отцу, он упечет ее в сумасшедший дом. Она изо всех сил старалась не допустить этого хаоса, но все случилось внезапно, и теперь ей было страшно. После того как мать их бросила, она росла в университетском медицинском центре, среди врачей, и проводила там больше времени, чем дома. По выходным сидела в лаборатории с цветными мелками или надувала хирургические перчатки, как воздушные шарики, дожидаясь, пока Дэйв или Билл закончат работу и заберут ее домой. А здесь вместо людей, которых она хорошо знала, — высокомерных талантливых ученых и беспокойных ассистентов, — рядом оказалась сорокалетняя женщина, способная отказаться от двадцати пяти тысяч долларов ради бездомного пса. Вместо ярких белых стен университета, длинных коридоров с отполированными полами, ровного гула голосов, телефонов, пейджеров, факсов, мониторов и лабораторного оборудования теперь был тихий деревенский домик — следы лап на кухонном полу, фотографии собак, выставленные в ряд на каминной полке, как снимки родственников. Элизабет прижалась к своему псу.

• Предыдущая
• 67/94
• Следующая