Пес, который говорил с богами - Джессап Дайана - Страница 33

• Предыдущая
• 33/94
• Следующая

— Том, ты видел, что случилось? — спросила Новак.

— Нет, мэм.

— Джо упоминал при тебе какие-нибудь детали?

— Нет, мэм. Я не знал даже того, о чем услышал сейчас.

— Хорошо, Виктор, я окажу тебе услугу. Дай мне подумать.

Она набрала номер. Пока она разговаривала, Дамиан с тихим вздохом свернулся в клубок у ног Тома.

— Глория? Мне нужна клетка для собаки, на длительный срок и подальше от глаз. Да. Да, конечно. Прекрасно, я пришлю ассистента с собакой сейчас же, встреть его и покажи, куда вести пса. Прекрасно. — Она повесила трубку. — Пусть Том отведет собаку в корпус длительного содержания, Глория там его встретит. Вы знаете, где он расположен? Там три изолированных здания. Глория будет ждать вас в центральном корпусе. — Она повернулась к Хоффману: — Пусть остается там, сколько тебе понадобится. Если возникнут проблемы, обращайся к Глории, она тебе поможет.

— Спасибо, Катарина. — Виктор поднялся.

Новак встала и проводила его до двери. Остановилась возле Тома с собакой и пристально посмотрела на Дамиана.

— Виктор, скажи, это та самая собака, которой интересовалась девушка по имени Элизабет Флетчер?

Хоффман удивился:

— Ну да, она. Как ты узнала?

— Девушка приходила сюда и спрашивала о ней.

— Спрашивала? Что именно?

— Она хотела увидеть собаку. Я сказала ей, что это невозможно.

— Вот как? — Хоффмана эта новость несколько ошарашила. — Ну, она слишком привязалась к собаке, и мне пришлось ее предупредить, чтобы держалась подальше. Она слишком импульсивна.

— Значит, она тебя не послушала. Она активно его ищет. Я сказала ей, что не собираюсь раскрывать местоположение собаки из-за того инцидента у тебя в колонии.

— Когда мы с Джо об этом беседовали, он рассказал, что там случилось. — Новак посмотрела на Тома. — Она появлялась около лаборатории Джо? Ты ее там видел?

— Один раз, давно. Больше не приходила.

— Если увидишь еще раз, сообщи мне. Это важно.

— Хорошо.

— Ну, — сказал Виктор, — сомневаюсь, что теперь она найдет собаку. Но даже если найдет, большого вреда не будет; я просто подумал, что не стоит поощрять такую привязанность к лабораторному животному. Для ее же блага — она все-таки студент-медик.

— Мне кажется, от нее может быть больше неприятностей, чем ты думаешь, Виктор. Она собирается вмешиваться и дальше. Если с ней возникнут проблемы, я уволю ее из хендлеров.

— Даже если она собаку в этом корпусе найдет, со временем ей просто надоест приходить. На что тут жаловаться?

— Возможно, ты прав, Виктор. Том, ты понял, куда идти? Отлично, тогда, я думаю, дело сделано.

Корпус длительного содержания располагался в трех кирпичных строениях, стоявших впритык друг к другу, в каждом — по сорок четыре клетки в ряд, вдоль стены. Здесь собак держали для долговременных исследований, пока они не умирали или ими не «жертвовали ради науки». Все они предназначались для токсикологических, онкологических или радиологических исследований; многие едва поднимали глаза, когда Том и Глория проходили мимо. Некоторые собаки жили здесь несколько месяцев, некоторые оставались на годы. Отсюда был только один выход — смерть.

Они прошли по цементному коридору к самой последней клетке, куда Том и завел питбуля. Глория закрыла дверцу, повесила на клетку табличку с его именем, а чуть ниже — красную карточку, и люди ушли. Стены клетки были из шлакобетона, когда-то выкрашенного в белый цвет, но за долгие годы потемнели. Дверца представляла собой металлическую сетку, погнутую, покрытую шерстью и грязью. Пустая миска для еды стояла в держателе у двери, а поилка висела на задней стенке, как в главной псарне. Дамиан критически все это оглядел. Он пока еще не так сильно хотел пить, чтобы рискнуть, но осторожно подкрался к поилке и внимательно ее рассмотрел. Пол был цементный, но Дамиан больше не доверял никакому полу, после того как его так долго били током. Он осторожно улегся только спустя минуту.

Он пролежал несколько часов, разглядывая свой новый дом. Пришел уборщик и занял мысли Дамиана примерно на час, затем ушел, и наступила ночь. Здесь не было окон, и свет на ночь выключали.

Рано утром пес проснулся внезапно, с испуганным ворчанием. Во сне он по-прежнему был в лаборатории, и Севилл, выйдя из своего кабинета, направился к нему. Дамиан слышал его уверенные шаги. Этот звук леденил его душу. От ужаса Дамиан и проснулся. Он поднял голову, принюхиваясь и прислушиваясь в абсолютной тишине и темноте. Никаких признаков Севилла. Ни шагов, ни запаха его сигарет. Дамиан снова лег и опустил голову, дожидаясь утра.

На следующий день он изучал распорядок дня в этом блоке. Уборщики пришли в семь, работали около часа, затем ушли в другое здание. Молодой человек в наушниках едва взглянул на Дамиана, когда чистил клетку. После его ухода ничего больше не произошло. В отличие от основного здания, люди сюда приходили редко. День тянулся в ожидании. Здесь невозможно было следить за временем, не менялись ни освещение, ни погода. В здании всегда было либо светло, либо темно. Дамиан потратил полдня, чтобы набраться мужества и прикоснуться к миске с едой и поилке. Вечером уборщик пришел еще раз, сделал свою работу и ушел. Свет погас, и опять наступила ночь.

Директор была приветлива, но держалась официально. Сообщив Элизабет, что собаку перевели из лаборатории Севилла, Новак категорически отказалась обсуждать или давать информацию о ее местонахождении или использовании. Новак дала слово, что с животным будут обращаться в соответствии с правилами университета и под ее персональным неусыпным контролем. Элизабет неохотно позволила себя убедить.

Что же касается доктора Джозефа Севилла, доктор Новак заверила Элизабет: она будет лично наблюдать за его исследованиями и за тем, чтобы его работа соответствовала всем нормативам. Затем любезно поблагодарила ее за то, что девушка привлекла внимание «ко всему этому», и отправила заниматься своими делами.

Элизабет впечатлило неравнодушие, проявленное к ее жалобе, и она была признательна Катарине Новак, но было очевидно: беседа закончена. Женщина оказала ей огромную услугу, сообщив, что Дамиана у Севилла забрали. Элизабет пообещала вернуться к занятиям со спокойной душой — теперь, когда пса из лаборатории забрали, он больше не нуждался в ее помощи.

И все же в глубине сознания что-то свербило.

Мог ли Дамиан действительно быть в безопасности на территории университета, в этой гуще исследований? Она могла его себе представить в лучшем случае голодным и одиноким, каким нашла его в последний раз. Не такую ли работу гарантировала Новак?

Девушка отчаянно уверяла себя, что она уже уберегла Дамиана от жестокого обращения. С другой стороны, однажды ему повезло, но разве не может случиться так, что он снова попадет в ад? Разве нет?

Элизабет много раз думала отказаться от работы хендлера. Каждый день, приходя в здание Центра, она спрашивала себя, как там Дамиан. Говоря по правде, ей бы не помешало действительно больше внимания уделять учебе. На последнем курсе учиться становилось все сложнее. Лекции по физике обещали быть самым тяжелым испытанием в ее академической карьере. Однако, вместо того чтобы бросить работу, она сократила свое учебное расписание до минимума, оставив только самые необходимые предметы, и все свободное время проводила в основной псарне. Она всегда находила здесь Дамиана прежде и все еще надеялась встретить его здесь снова.

Наступил День благодарения, и Дэйв пригласил Тони на ужин. Услышав об этом, Элизабет только плечами пожала и вышла из комнаты. Дэйв растерянно моргал ей вслед, покачивая головой. Она потратила уйму времени, украшая дом в последний вечер, а утром выходила из кухни, только чтобы расставить холодные закуски и разложить на столе приборы. Мужчины благоразумно предпочли воспользоваться баром в гостиной и не пытались проникнуть на кухню в такое горячее время.

• Предыдущая
• 33/94
• Следующая