Несмотря на запреты (СИ) - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 11

— Смирно! — раздается спереди чей-то голос и собаки мигом садятся на задницы и замирают. Я выдыхаю. Но мы продолжаем стоять.

— Товар привезли? — спрашивают у амбалов, но я спряталась за его спиной и не вижу кто задаёт вопрос. Осознание, что товар — это я приходит с запозданием. Очередная волна льда проходит по телу.

— Привезли, — недовольно бурчит передний.

— Отлично. Шеф вас уже ждет, — говорит тот, кого послушались собаки. — Следуйте за мной. Я вас провожу.

"Что вы знаете о страхе?" — бесперебойно крутится один и тот же вопрос в голове. Препод по психологии любил задавать подобные, вытагивая из нас правду, заставляя раскрыть тайные страхи, проанализировать их, найти способ принятия или борьбы. Помню, как стояла перед заполненной аудиторией и читала на тему страха доклад, умные термины, случаи из практики, профессорские высказывания, высокие речи… Бред! Ни один учебник, ни единый лекционный материал не сможет объяснить мотивы человека, преисполненного ужаса! Вы можете сколь угодно исследовать, размышлять, рассуждать и доказывать, но попав в подобную ситуацию поведете себя совершенно иначе. Теперь я это точно знаю!

За пару часов о страхе я узнала в разы больше, чем за целый семестр! Но мне это ничем не поможет. Увы. Нас ведут какими-то коридорами, бесконечно виляя в разные стороны, путая. Молодой человек, идущий впереди, молчит и не отвечает на редкие вопросы моих провожатых. Страшно. Нас завели в какую-то красивую и очень большую комнату, не восхититься ею просто невозможно! Была б я в ином состоянии, не упустила момента.

— Она? — спрашивает у моих похитителей мужчина, сидящий в дорогом кожаном кресле. Он осматривает меня как бездушную вещь, словно я не живой человек, а товар перед витриной. Мерзко. В его взгляде отсутствует похоть, сексуальный интерес, возбуждение, там чистая жажда наживы.

— Да, — коротко кивает один из сопровождающих. — Это сестрёнка парнишки, — опасный мужчина поднимается с кресла, подходит ближе, не сводит с меня глаз. Меня всю колбасит. Руки онемели и повисли, как палки, ноги сделались ватными… Я еле стою! Зуб на зуб не попадает, они стучат ни на секунду не замолкая. Закусываю губу, выходит до крови, солоноватый привкус во рту говорит, что я перестаралась. Плевать! Скоро это будет самой малой бедой из всех!

— Мы её малость помяли, — начинает оправдываться второй амбал, видя недовольство на лице главаря. Ему тут же прилетает кулак в скулу. Подпрыгиваю со страха, закрываю ладонями лицо, часто и мелко дышу. Думать не получается, в голове каша, сердце сковали вековые льды. Пытаюсь найти хоть один шанс выбраться из заварушки, но из-за накатывающей волнами паники никак не выходит. А меня тем временем продолжают изучать. Кровь стынет в жилах, эмоции на пределе, вот-вот разорвет на части.

— Какой замечательный экземпляр, — довольно заключает осматривающий меня мужчина. Молчу. Он берет локон моих волос, подносит к носу, шумно вдыхает. — Какой божественный аромат! — мужчина явно чем-то доволен, только никак не пойму чем именно. Да оно мне и не важно, все равно никто не спасет… Дура! Вот почему не позвонила Руслану?! А он ведь предупреждал… Даже сам позвонил! Для него я явное исключение из правил, только никак не могу понять почему.

— Олег, оставляем ее здесь, — обращается к мужчине, которого слушаются собаки. — Фигурка отличная, личико тоже. Посетители любят таких девочек, — довольно ухмыляется, словно вспомнил шутку. А вот мне не смешно! От отчаяния хочется плакать… Очередная волна леденящего душу страха окатывает холодом с головы до пят.

— Ннне надо, — еле двигаю непослушным языком в пересушенном от стресса рте.

— Чего это? — начинает откровенно ржать один из моих похитителей. Буря негодования поднимается в душе.

— Милая… Сладкая… — главарь встаёт напротив меня и изучающе смотрит. Я опускаю взгляд в пол и молчу. Он поднимает руку, проводит ей по моей щеке, касается губ… Не смею дышать… Ужас переполняет. — Невинная, нежная девочка, — с непонятным для меня восторгом произносит мужчина, преисполненный власти. — Скажи, у тебя ведь не было мужика? — поднимаю на него глаза, полные ужаса, отрицательно мотаю головой. Главарь расходится в счастливой улыбке, от которой становится ещё страшней. Не представляю, почему у меня до сих пор сердце на куски не разорвало! Я не могу дышать, я не смею пошевелиться, я мечтаю проснуться и понять, что это был всего лишь сон.

— К гинекологу её! Живо! — командует своим шавкам. Сжимаюсь в комок, хочу провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться! Но мне не дают. Локоть грубо хватают и больно сжимают, меня уводят из комнаты прочь.

— Если девственность подтвердится, то будем устраивать торги, — раздается довольный мужской голос за спиной. — Давно мне так не улыбалась удача! Девчонка-огонь! — дверь в кабинет захлопывается, меня ведут дальше по коридору.

Снова коридоры, двери, лестничные клетки, непонятные помещения. Такое ощущение, что я попала не в частный дом, а в какое-то учреждение — так много всего вокруг. Мы идём смешным шагом, если я хоть немного замедляюсь, то получаю толчок в спину, сбивающий с ног. Падать навзничь нет ни малейшего желания, приходится крепче сжимать зубы и идти.

Меня привели в другую часть этого странного дома, здесь все совершенно иначе. Лёгкий полумрак, намеренно сделанный тусклыми светильниками, куча комнат с разных сторон, бордовые обои, картины на стенах, пол застилает ковер. Небольшие бра, расположенные на стенах между дверей, позволяют осмотреть не так много, но мне достаточно. Ком в горле растет, мешает дышать, эмоции зашкаливают.

Закрытые двери, приглушённые стоны, ритмичный стук и скрип кроватей… Меня передёргивает от отвращения. Но что я могу сделать? Ничего. Раньше надо быть действовать, пока был шанс. На сердце горько и до невозможности больно. За себя, за брата, за всю нашу семью. Макс — засранец! Но зла на него внутри нет. Он болен, у него зависимость от карточных игр, от адреналина и азарта, что те дают. Ему лечиться нужно, только вот Макс не соглашается. Мама уговаривала его, как могла: со слезами, с мольбой, на коленях — не помогло. Отец пытался силой затащить Максима в лечебницу, но против воли пациента они не принимают и папу с братом развернули назад, где в этот же вечер тот сбежал из дома и проиграл целое состояние. Родители продали машину, дачу, квартиру, отдали все сбережения и все равно было мало. Мне кажется, что именно это окончательно подорвало их здоровье. Ни папы, ни мамы больше нет. Теперь настаивать на лечении некому.

— Проходите, — молодой мужчина в белом халате обращается, смотря напрямую мне в глаза. Его лицо скрыто медицинской маской, никак не удается лучше рассмотреть, по оно мне и не нужно. Амбалы, сопровождающие меня, собирались зайти вслед за мной, как врач крайне строго из остановил.

— Вам сюда нельзя, — настоятельно заверяет доктор. — Дайте спокойно осмотреть девочку! — и закрывает перед ними дверь. У меня немного отлегло от сердца.

— Спасибо, — шепчу пересушенными от переживаний губами. Они потрескались до крови и болят.

— Попей, — протягивает мне стакан воды, печально смотрит. — Легче не станет, но должно помочь.

— Спасибо, — ещё раз благодарю мужчину и делаю несколько глотков живительной влаги. — Что со мной будет? — тихо говорю в пустоту, не особо рассчитывая на ответ.

— Ох, дорогая, не знаю, — честно отвечает врач. — Давай для начала я тебя осмотрю, — обращается ко мне с дружелюбной улыбкой. Смотрю в его печальные глаза, вижу искреннее сочувствие и у меня внутри сносит так тщательно построенную плотину. Слезы душат, рвутся наружу, рыдания прорываются из груди. Ноги не слушаются, отказываются держать, медленно оседаю на кафельный пол.

— Тише, тише, тише, — сильные мужские руки подхватывают меня, словно пушинку, а через пару секунд я уже лежу на кушетке. — Полежи, сейчас я тебе помогу, — говорит мужчина, что-то ища в стеклянном шкафчике, наполненным упаковками с разными лекарствами. Закрываю глаза, пытаюсь унять бушующий изнутри ураган, но эмоции оказываются сильнее, слезы отчаяния бегут по щекам. Фантазия правит балом, подкидывая ужасающие картинки моей дальнейшей короткой жизни, где все, что буду видеть — череда мужских членов разного размера и их отвратительные рожи в момент наивысшего пика удовольствия. Чужое гадкое дыхание на своей коже, липкий пот, мерзкие обнаженные тела, руки, лапающие меня везде, где пожелают… Слезы с новой силой текут по щекам, из носа течет, зажимаю ладонями рот. Жмурюсь, задерживаю дыхание — не помогает, меня буквально разрывает изнутри на части от горя и безысходности.