Равноденствие (СИ) - "Vi_Stormborn" - Страница 44

— Хотите сказать, что прикрываете меня? — не верит собственным догадкам Гермиона.

Слова Пэнси вспыхивают в памяти.

«Работа у нас такая, Грейнджер. Спасать твою задницу»

От осознания перехватывает дыхание. Все воспоминания начинают мелькать перед глазами. Все маленькие детали, события, моменты… Все выстраивается в единую, цельную картину. Руки бьет дрожью. О, Мерлин!

— Вы… — делает неловкий шаг вперед Гермиона. — Вы на стороне Ордена!

Северус сжимает на мгновение челюсти и проводит ладонями по усталому лицу.

— И на темной стороне, — продолжает она; вывод срывается с языка моментально: — Вы что, шпион?..

— Поразительная наблюдательность! — рявкает он, убирая ладони с лица.

Гермиона сглатывает ком в глотке.

— Профессор…

— Удивительно, что с вашими способностями вы все еще всецело и слепо доверяете светлой стороне, свято полагая, что все они безгрешны, — почти с отвращением скривив губы, произносит он.

Гермиона нервно заводит за уши две выпавшие из пучка пряди. Ледяные пальцы обжигают пылающую кожу ушей и шеи. В глотке тарабанит пульс, Гермиона слышит, как шумит кровь от частого пульса.

— Профессор…

— Никто, — выставляет вперед палец Северус, — не должен знать. Не вынуждайте меня прибегать к немому заклинанию, — предупреждает он. — Слишком многое стоит на кону.

Гермиона завороженно смотрит на Северуса, не в силах пока полноценно переварить обрушившуюся на нее информацию. Цепочку мыслей полностью выстроить не удается. Мысли путаются.

— Здесь всюду уши, — обводит он небрежным жестом комнату, подразумевая Мэнор, — а вы так безответственно шастаете по Мэнору и что-то вынюхиваете, — смотрит он ей в глаза. — Если бы это был не я? Если бы вас заметил кто-то другой? Вы хоть понимаете, что творите?!

Грейнджер сглатывает, хватается в поисках опоры за край бюро из темного дерева и прислоняется к нему копчиком, снова поднимая на Северуса взгляд.

— Ради чего вы это делаете? — старается понять она. — Или… ради кого?..

— Мисс Грейнджер…

Догадка поражает моментально.

— Вы по-прежнему на нашей стороне! — в ее голосе нотки радости, даже глаза гореть начинают иначе.

Северус сжимает челюсти. Не в том направлении мыслит! Нужно направить ее в правильное русло! Мужчина делает резкий шаг вперед.

— Я на стороне своих убеждений, — холодно произносит он.

Гермиона хватается за край стола, сжимая губы. Огонек внезапной радости гаснет, однако появляется что-то другое. Северус пока не понимает, что именно.

— И ваша беспечность поражает меня, — откровенно сознается он. — Где же ваш острый ум, когда он так нужен?! Вхолостую используете собственные способности, головой совершенно не думаете!

Гермиона хватает губами кусочек воздуха, непроизвольно сдвигая на переносице брови. Она не хочет этого делать, но возвращается мысленно в события, которые происходят после того момента, когда ее ладонь выскальзывает из руки Рона первой ночью в Мэноре.

Беллатриса приходит по ее душу без позволения Темного Лорда, безжалостно пытает ее и мучает. Гермиона чувствует фантомные боли на белых уродливых шрамах, которые украшают обе ее руки и грудную клетку.

Если бы Северус не вмешался… Если бы не сфальсифицировал нападение, она бы убила ее той ночью. Пальцы невесомо чертят по белой тонкой полосе шрама на щеке. Он так и не прошел. Остался с ней, как и все предыдущие и последующие.

Гермиона сглатывает.

Нарцисса.

Она приносит кусок пирога ей и Лайзе, хотя — Гермиона теперь уверена, — ей запрещено спускаться в подземелье и уж тем более проявлять доброту к магглорожденным. Женщина выделяет ей комнату, снабжает всем необходимым.

Нарцисса не отличается многословностью, но выражает милосердие по-своему. Теперь Гермиона это понимает. Миссис Малфой именно это и делает все это время. Проявляет к ней милосердие.

Сердце лупит в груди все сильнее.

Первый вечер в Мэноре. Ее официальный выход на радость публике.

Корсет сдавливает ей легкие, дышать становится нечем. На фоне боли от электрического тока она отключается и попадает в совершенно другое место. С ней оказывается Пэнси. Из всех них… Пэнси.

Будь она сама по себе — ее бы оставили задыхаться, оставили умирать.

Гермиону поражает еще более очевидная догадка.

Если бы она была одна, этого вечера для нее вообще могло не быть. Она поднимает взгляд на Северуса, который по-прежнему не произносит ни слова, терпеливо ожидая, пока до Гермионы все дойдет.

Это он. Он сделал так, чтобы она оставалась жива.

О, Господи…

Тогда и события конца того вечера раскрываются с новой стороны. Том мог взять ее, взять силой. Она не смогла бы сопротивляться, не смогла бы выбраться. Он мог и убить ее тем вечером в порыве жестокости, но ничего этого не происходит.

Северус снова оказывается рядом.

Гермиона непроизвольно задается вопросом: а был ли Гарри в Мэноре на самом деле?..

Догадки поражают ее все сильнее. Ладони неконтролируемо дрожат, облаченные в перчатки холодного пота. Пэнси помогает ей выбраться из коридоров, уводит в комнату.

Нарцисса подгоняет домовиков, чтобы топили камин. Северус делает тоже самое, чтобы у нее была еда. Он знает о ее махинациях с письмами, но не выдает ее, а совсем наоборот… Он помогает, ведь… Письма доходят до Гарри. Оба письма.

Северус спасает ее глупую голову от Фенрира в лабиринте. Пэнси свою-то жизнь спасти не может, а все равно помогает Гермионе.

И чем она платит всем им за доброту? Ничем. Совершенно.

Паркинсон в самом начале хочет выцарапать глаза. Нарциссу в порыве ярости в первую встречу хочет убить, на Северуса накидывается дважды. С гвоздем и осколком. От злости на саму себя в глотке встает ком, потому что последние события выбивают из колеи напрочь.

Ее шрамы. Северус делает это, больше просто некому. Он ее лечит.

Он жертвует доверием Темного Лорда, когда совершает все эти поступки. Жертвует, чтобы спасти ей жизнь, к которой она так безответственно относится.

Боже мой.

Я просто умерла бы через пару часов после прибытия сюда, если бы не они.

Если бы не он.

Гермиона поднимает голову. В нижних ресницах на мгновение закипают слезы. Хочется сорваться, упасть на колени и разрыдаться. Грейнджер чувствует себя неблагодарной. Сглотнув, она качает головой из стороны в сторону.

«Дошло наконец», — догадывается Снейп.

— Может, вы и пытаетесь что-то сделать, мисс Грейнджер, однако, — нарушает затянувшееся молчание Северус, — я вижу вашу уязвимость.

И снова эта эмоция загорается в глазах Грейнджер. Северус замечает это почти моментально. Взгляд ее меняется, осознание приходит до конца, но это не тормозит ее, совсем наоборот. Побуждает к действию. К следующему шагу.

— Видите? — старается понять она.

Мужчина делает шаг по направлению к ней.

— Вы не контролируете ваш разум совершенно, — откровенно произносит он. — Я могу в любой момент проникнуть в него и узнать все, что мне необходимо.

Гермиона опускает на мгновение взгляд, чувствуя, как слегка начинают гореть щеки. Так некстати именно в этот самый момент она думает о том, как близко стоит к ней Северус в тот день, когда уводит ее из лабиринта. Кожу ладони обжигает фантомное тепло.

— Той же способностью обладает Темный Лорд, — продолжает Северус.

Гермиона поднимает взгляд и хмурится, вмиг собираясь с мыслями. Девушка берет себя в руки. Не время для всего этого, ты же обещала себе не думать об этом! Вещи куда более реальные и страшные находятся в границах этого особняка и его участка.

Нужно сосредоточиться только на этом.

— Он хотел сделать это сегодня, — произносит он. — Когда вы остались одна в холле, он хотел проверить вас, но я ему помешал.

Очередная горячая волна злости на себя накрывает Гермиону. Он даже сейчас защищает ее. Северус без конца спасает ей жизнь.

— Если он узнает, что вы делаете… — Северус чуть качает головой, глядя ей в глаза, — последнее, что вы увидите перед смертью, будет вспышка непростительного.