Сильнейший ученик. Том 2 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 36

Пусть я разумом понимал, что мои наставники способны на что угодно и, наверное, не стоит так этому удивляться, но всё равно время от времени они просто разрушали мою картину мира своими поступками. Сложно представить некоторые вещи, которые, кажется, возможны только в фильмах, и то с помощью компьютерной графики, а тут люди демонстрируют что-то фантастическое, используя лишь свои физические навыки.

Да, всё же мастера «Последнего приюта» исключительные люди.

— И что мы с ними должны сделать? — спросил я, ещё не до конца понимая, что нам предстоит.

— Для оттачивания силы своих ударов я перепробовал очень много способов, — начал говорить мастер Дорн, поглаживая поверхность ближайшей глыбы. — И искусство скульптуры меня привлекло больше всего.

Так говорит, будто я не знал, что множество статуй, расположенных в додзё, принадлежат его руке. Но слушать наставника всё равно было интересно. Я ведь до сих пор не понимал, как этот человек, который не может действовать «полегче», способен на столь тонкую работу.

После него статуи выглядят будто живые — это просто какой-то нереальный уровень контроля для того кто это делает без инструментов.

— Поэтому сегодня я буду обучать тебя контролировать свой удар, — между тем после небольшой паузы продолжил светловолосый мужчина, проведя рукой по своим волосам и предвкушающе улыбнувшись. Слышать о контроле ударов от человека, подобного моему наставнику, было несколько дико, но возражать я, конечно, не стал. — И вместе мы создадим прекрасные статуи. А теперь смотри внимательно, Адриан, и повторяй за мной.

Я весь обратился во внимание, так как каждый показ наставниками даже обычных действий мог быть очень важным в моём понимании боевых искусств. Ведь боевые искусства — это не только возможность защититься от напавшего на тебя человека, но и образ жизни.

Недаром у каждого мастера в додзё было какое-то своё уникальное увлечение, которое тоже являлось в какой-то мере продолжением их боевых искусств. Даже можно сказать, что это было неотъемлемой частью их жизни и к такому необходимо было стремиться, если я хочу достичь хотя бы относительно близких к их возможностям результатов.

Тем временем мастер Дорн встал в низкую стойку и отвёл руку со сжатым кулаком назад, выставив вперёд вторую руку с ладонью, обращённой к каменной глыбе. Он неподвижно замер в таком положении, полностью сосредоточившись на камне перед собой.

В какой-то момент мне показалось, что мужчину окутала лёгкая дымка, которая на мгновения сделала его фигуру слегка размытой. В следующий миг он резко сблизился с каменной глыбой и стал наносить множество ударов, применяя кулаки, локти, ноги, колени — в общем, весь свой возможный арсенал.

Скорость этого действия была такова, что мне даже пришлось отойти на несколько шагов назад, чтобы не получить осколком камня и прикрыться рукой. И всё же я старался уследить за действиями мастера Дорна. Мне это казалось очень важным, будто мне на несколько мгновений приоткрыли какую-то тайну. Она ещё толком не была понятна, но эта подсказка могла бы многое дать в дальнейшем.

Я настолько погрузился в эти наблюдения, что даже не понял, сколько времени прошло с момента начала работы мастера Дорна. Иногда его из-за каменной крошки не было видно и тогда приходилось смещаться, чтобы лучше рассмотреть, что он именно делал и всё же я не мог поверить в то, что сейчас происходило.

В спаррингах со мной мужчина никак не мог приноровиться сдерживаться и атаковал чуть ли не в полную силу, вынося меня с первых же ударов. Здесь же, несмотря на столь же сильные удары, он умудрялся откалывать от камня ровно те куски, которые он и планировал заранее. Сначала казалось, что системы в этих действиях нет, и наставник просто погрузился в избиение каменной поверхности, но чем больше проходило времени, тем отчётливее вырисовывался силуэт.

Сначала стало понятно, что это фигура человека, спустя несколько мгновений и ещё десяток ударов добавились детали и теперь я видел женщину. Нет, всё же девушку.

Не понимаю, как именно это делал мастер Дорн, но его удары действовали не хуже долота с молотком в одном лице. Само его тело было инструментом, с помощью которого он сейчас творил. С каждым мгновение к создаваемой им статуи добавлялись детали.

Вообще, создавалось впечатление, будто не он вытачивает фигуру из камня, а наоборот, позволяет ей освободиться из каменного заточения. Будто внутри уже была эта статуя, и мастер лишь избавлял её от плена камня, позволяя проявиться на свет.

С каждой пройденной секундой, с каждой минутой, всё более чёткой становилась фигура молодой девушки, которая в чём-то очень походила на мастера Дорна. По крайней мере, на ней также была довольно короткая одежда, более подходящая для жизни в условиях жаркого климата. Также на руках и ногах были повязаны бинты, которые защищали конечности от повреждений или, наоборот, их скрывали. В отличие от мужчины, эта девушка обладала довольно большой копной волос, перехваченных резинками и переплетённых между собой, превращая их в объёмную и гибкую косу, спускающуюся до пояса.

Под конец стало понятно, что девушка не просто стоит, а будто приготовилась к бою. При этом она стояла лишь одной ногой на каменной поверхности, которую оставил мастер Дорн. Другая нога была согнута в колене и слегка прижата к корпусу. Руки были выставлены в оборонительной позиции, а ладони расслаблены, будто готовые в любой момент схватить противника за руку. Создавалось впечатление, будто это стоп-кадр из какого-то боя, и девушка уже готова рвануть вперёд.

Не знаю, как наставнику удалось всё это передать, но в этой каменной статуе чувствовалась жизнь. Замершая на мгновение, но всё же жизнь.

— Вот этому и посвятим несколько наших тренировок, Адриан, — весело улыбаясь, произнёс мастер Дорн, вырывая меня из созерцательного состояния.

— А кто это? — спросил я у наставника, когда наконец-то смог не отвлекаться на статую.

Всё же одно дело — смотреть на множество статуй, которые расположены в додзё и совершенно другое — вживую увидеть, как её создают прямо на твоих глазах, причём таким необычным способом. Очень сильно сомневаюсь, что кто-то, кроме мастера Дорна мог бы подумать о таком способе работы со скульптурой, тем более с камнем, который по идее не должен выдерживать подобной «обработки». Но как я уже не раз говорил, кажется, для мастеров «Последнего приюта» нет ничего невозможного.

— Это... — тепло улыбнулся мастер Дорн, — можно, наверное, сказать, что это моя подруга. Мы вместе росли в одном месте и выходили на одну арену.

На последних словах мужчина помрачнел, но быстро вернул снова радостное настроение. Он вообще был довольно жизнерадостным человеком, особенно для того, кто владеет подобными навыками.

— И мне предстоит сделать что-то подобное? — решил всё же уточнить я.

— Всё верно, Адриан, — подмигнул мне наставник. — Пусть мне больше нравятся наши спарринги, но надо попробовать отточить твои удары, и создание скульптуры послужит прекрасным уроком, который научит тебя этому. Просто представь себе, что может быть скрыто в этом камне, — похлопал он по второй каменной глыбе, — и воплоти её в жизнь.

— Я попробую, — поклонился я наставнику как старшему.

Каменная глыба, что стояла передо мной, была ровно такой же, как и та, что была перед мастером Дорном до того, как он стал с ней работать. По сути, это просто был необработанный кусок камня — соответственно, где-то были сколы, где-то можно было увидеть следы мха, а где-то и вовсе проходили глубокие трещины. Всё это, наверное, надо учитывать, но как подойти к подобному — я просто не знал.

Я так простоял, наверное, минут десять так и не решившись нанести первый удар. Поняв моё затруднение, мастер Дорн сдвинулся со своего места и встал позади меня, чтобы не перегораживать мне обзор на камень.