Цена свободы (СИ) - "Avadhuta" - Страница 31

— Лечи жреца, а я буду лечить тебя. — Успел я сказать на ухо Эльфе.

Круг молний начал свою работу, а я сконцентрировался на лечении своей спутницы. Семьдесят тысяч урона за десять секунд — это серьёзно. К счастью, именно заклинания лечения у меня сейчас были представлены лучше других, потому что у них были самые низкие требования к интеллекту и воле. Но даже всех моих способностей не хватило, чтобы удержать «Дубовую броню» Эльфы от распада. Она и так на ладан дышала после всего, что ей пришлось пережить. Так что через десять секунд я держал в руках еле живую девушку. Я потратил ещё пару секунд на то, чтобы восстановить ей большую часть здоровья и повернулся к Оракулу. Тот, как ни странно, был всё ещё жив. Вот только над ним стоял мускулистый зомби, жадно грызущий лодыжку своего обеда. Я глянул на его характеристики.

Голодный зомби

Нежить, 17 уровень.

Ранг: обычный

Здоровье: 183 701 / 234 190

Энергия: 8 702 / 35 487

Способности: поглощение плоти, неизвестно.

Защита: нет

Раскормили, блин. Оливера в округе не наблюдалось. То ли убежал куда-то, то ли сдох. Эльфа начала лечить жреца, заодно приведя его в сознание. Тот закричал от боли и страха и выпустил в зомби свой «коронный удар» — световой луч, бьющий на 22 000 урона. Нежить даже не заметила этого, занятая утолением своего голода и… восстановлением здоровья. Я обратил внимание, что с каждым куском мяса здоровье нежити восстанавливается.

Я призвал две водяные плети и начал полосовать зомби, пытаясь в первую очередь выбить ему глаза и перерубить челюсть. Тому это не понравилось, и он бросился на меня, оставляя в покое обглоданного жреца. Я бросил взгляд на свой щит и обнаружил, что тот уже находится на последнем издыхании. Пришлось мне три секунды уворачиваться от нежити, обновляя защиту. Вот, а теперь можно продолжить. Я мельком глянул на Эльфу, выращивающую перекати-поле, и занялся своим противником. Несколько ударов по ногам снизили его прыть, а иссушение, о котором я наконец вспомнил, и вовсе сделало ковыляющим инвалидом.

От боя меня отвлёк крик Эльфы. Да что ещё такое? Я обернулся и увидел, что Оливер прижимает к её горлу кинжал, шепча что-то на ухо. Возникший в моей груди гнев заставил меня забыть о зомби. Я протянул руку, и сам того не понимая, зарядил костяной шип и выстрелил предателю прямо в глаз. Его голова дёрнулась назад, а нож полоснул по горлу девушки. Я сразу же бросил на неё мгновенное исцеление и подлечил Оливера, чья жизнь едва теплилась в теле. Нет, так просто он от меня не отделается.

— Что ему надо было? — Спросил я Эльфу, помогая ей подняться. Она всё ещё тёрла горло, хотя рана затянулась практически мгновенно.

— Требовал отдать вещь, что мы вчера выбили из босса.

Значит, он как-то подслушал нас. Он ведь по профессии убийца. У него есть невидимость. Значит, может быть и способность услышать, что происходит в соседней комнате.

Я посмотрел на валяющегося в отключке грабителя с костяным шипом в глазнице. Видать, какая-то защита сработала. Потому что шип должен пробивать череп и разносить в клочья мозг без особых проблем. Я посмотрел на характеристики убийцы и обнаружил на нём двухминутное оглушение.

— Пусть пока так полежит. Ничего с ним не делай, только глаз с него не спускай. Шевельнётся — сразу кричи. — Дал я наставление Эльфе и повернулся к недобитому зомби.

Тот уже был на последнем издыхании и брёл к Оракулу, обстреливавшему его своими шариками света. Я нанёс пяток ударов плетью, и зомби рухнул на пол, и так заваленный кусками его сородичей.

— Ты как? — Спросил я у жреца.

— Живой. Только нога не работает. До кости всю обглодали, твари.

— Благодари за это своего товарища. Это он всю эту толпу на нас натравил.

— Как? — В голосе жреца была слышна растерянность.

— А вот так. Позарился на наш вчерашний лут с босса. Решил пытками выбить, да просчитался. Так что полежи тут, пока я не разберусь с этой сволочью.

Я развернулся и пошёл к подсудимому. Точнее, к приговорённому. Ибо я есть закон, судья и палач. Вытаскивать шип из глаза или снимать оглушение я не стал, а вместо этого начал бить Оливера ударами боли, заодно подлечивая его простым заклинанием. После десятого удара на нём появилось «Проклятье боли», и одиннадцатый удар уже привёл его в чувство без всякого лечения. Немного опомнившись от диких криков, я использовал «Познание сути», чтобы окончательно убедиться в виновности лучника. Как оказалось, он не просто хотел забрать эту вещь себе, а вчера пытался продать информацию о нас одной из гильдий Города Мастеров. Из-за того, что он не мог сказать, что за вещь мы нашли, над ним только посмеялись. Так что он решил подставить команду в подземелье, чтобы убить меня с Оракулом, а сам бы он спас Эльфу и потом пытал бы её, требуя отдать вещь.

После осознания всего этого плана, меня охватил… нет, не гнев, а чистая незамутнённая ненависть. Уничтожить гада. Устроить ему такие пытки, чтобы он всю жизнь непроизвольно гадил каждый раз, как слышал моё имя. Смерть смертным. Я начал использовать уже проверенную временем пытку — сочетание проклятия боли, водяных сколопендр и лечения с помощью «Малого исцеления всего». Боль не давала Оливеру ничего сделать, так что он просто корчился на полу в паре метров от меня. Через десять минут я схватил воющий кусок плоти за ногу и поволок в одну из соседних комнат, где обитали зомби. Небольшая комнатка вмещала всего пять штук нежити. Довольно редкое явление тут. Обычно, их в группе десять-двадцать штук. Я зашёл в комнату, бросил лучника на растерзание и скачком выпрыгнул наружу. Как я и предполагал, нежить не стала гнаться за мной, а просто начала жрать того, кто был рядом. Я использовал все свои исцеляющие умения, чтобы не дать осуждённому сдохнуть раньше времени.

— И сколько ты ещё будешь его мучить? — Спросил меня Оракул, прихрамывая подошедший ко мне и заглянувший в комнату. Вид заживо раздираемого на части человека, чьи кишки и внутренние органы поедались зомби, после чего они тут же отрастали обратно, вызвал у него приступ тошноты. Да, мы некроманты такие.

— Пока не надоест. Ты знаешь, есть несколько вещей, за которыми человек никогда не устаёт наблюдать. Как горит огонь, как бежит вода, как другие работают на тебя, и как кто-то корчится в муках. Такова природа человека. Природа той жестокой обезьяны, что сотни тысяч лет жила, борясь с вражескими племенами, хищниками и природой. Я пытаюсь стать лучше, но для таких как он, у меня есть в наличии только худшее. — Тьма в моей душе расхохоталась, заставляя жабу и хомяка в ужасе забиться в дальние щели сознания. — Я жесток, но справедлив. Если бы он захотел отнять у меня добычу в прямом поединке, я бы смог понять это. Но он покусился на святое — на беззащитную девушку, которую он собирался пытать. Так что он лишь получает то, что хотел сделать с другими.

Ещё через десять минут, когда внутренние органы и мясо Оливера перестали восстанавливаться даже под воздействием магии Жизни, я перестал его лечить и дал зомби сожрать остатки трупа. К этому моменту, в комнате сидело пять голодных зомби с максимально возможным для их уровня запасом здоровья. К моему удивлению, они не бросились на меня, а остались сидеть в комнате. Вот будет сюрприз для тех, кто начнёт проходить это подземелье после нас.

Я в последний раз посмотрел на кровавые разводы на полу комнаты и пошёл к своим спутникам. Нужно решать, что делать дальше. Этот жрец видел слишком многое.

— Осуждаешь меня? — Спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь. Пусть все сомневающиеся выскажутся.

Эльфа лишь отрицательно покачала головой, потирая горло. Может, там какой-то особый кинжал был? Ладно, потом этот вопрос выясню. Сейчас нужно послушать, что там Оракул вещает.

— И да, и нет. Когда меня зомби живьём жрать начали, я вообще пожалел, что в эту игру ввязался. Сейчас, я помню, что перед нападением зомби Оливер стоял за нами и сделал два выстрела, которые не были направлены на врагов впереди. Так что это без сомнения его вина. Но вот так натравить на него зомби и лечить раз за разом. Не по-человечески это.