Эксперимент номер 225 (СИ) - "Nale Matatabe" - Страница 22

Аннали молча слушала Даниэля. Его идеология… она не поддерживала её. Но своей идеологии у неё, как таковой, просто не было. С одной стороны ей было жалко этого парня, а с другой — это было не её дело, чтобы вмешиваться, особенно в дела своего мужа.

— Сейчас с ним закончат работать. А ты, буквально через 10 минут, навести его в боксе. Я покажу, где это. Просто опросишь его, осмотришь внешне и запишешь всё в картотеку. Наблюдение будет вестись месяц. Если, конечно, с ним ничего не случиться за это время.

— А что может случится?

— Понимаешь, Аннали, наши разработки совсем новые. Они прошли тесты на животных и на некоторых подопытных, но мы до сих пор, до конца, не можем предсказать, какие именно проявятся побочные эффекты. К сожалению, предыдущие опыты оказались неудачными и привели к смерти объектов. Мы внесли некоторые коррективы в формулу лекарства, но её ещё не проверяли.

— Ясно…

— Не волнуйся, дорогая, ты не пострадаешь при контакте с ним. Об этом я позабочусь. А сейчас, лучше иди отдохни. Я провожу тебя до твоей комнаты.

Аннали, под сопровождением Даниэля, вернулась в свои апартаменты. Она пообедала и немного отдохнула, прежде чем, к назначенному времени, пошла в бокс, захватив с собой картотеку.

Добравшись до места, девушка увидела внутри парня-метиса, что лежал у стены. Он был прикован цепями — руки к полу, а шея к стене и, кажется, лежал без сознания.

Сердце Аннали слегка сжалось. Такое обращение было уже слишком. Хоть он и являлся вором… Но разве заслуживает этот человек такого обращения? Нет… это не должно её волновать.

Она вошла в бокс и осторожно коснулась его плеча.

— Эй? — произнесла Аннали, слегка толкнув его, пытаясь привести в чувства.

Почувствовав прикосновение, парень тут же открыл глаза и вскочил, как ошпаренный. Он хотел оттолкнуть девушку от себя, но цепь на его руке, просто не позволяла ему это сделать.

— Отвали от меня! — вскрикнул метис, в попытках нанести удар.

— Всё хорошо, успокойся. Я не причиню тебе вреда, — пыталась успокоить его Аннали, но это было бесполезно.

— Не прикосайся ко мне! — продолжал кричать он, громко звеня цепями.

— Я пришла просто поговорить. Меня зовут Аннали Волтер — я твой новый смотритель, — спокойно говорила девушка, отходя назад.

К удивлению, это помогло. Увидев, что она отошла на расстояние, метис слегка успокоился и перестал звенеть цепями, в попытках ударить её, однако он смотрел на неё из под лобья, взглядом наполненым ненавистью и агрессией, словно у дикого зверя, запертого в клетке.

— Могу… я узнать, как твоё имя? — нерешительно начала Аннали, в попытках разорвать эту напряжённую атмосферу.

— … Айзек, — холодным тоном ответил он.

— А фамилия? Это нужно для картотеки.

— Мистер Грин — так звали того, кто считался мне отцом…

— Айзек Грин? Приятно познакомиться. Сколько тебе лет?

— Не знаю. Я родился, когда только выпал снег. И наблюдал я такое явление уже больше 20 раз.

— Значит тебе больше 20 лет? Я читала в книге, что дети начинают запоминать информацию с 3,5 лет. Получается, что тебе сейчас около 23 лет, а день рождения у тебя в середине осени.

— …Возможно.

— Ты так мало знаешь о себе. Ты сирота?

— Я слышал, как люди называют меня так, но я не понимаю значения этого слова.

— Сиротами называют тех у кого по тем или иным причинам нет родителей. Это может быть лишение родительских прав, отказ родителей от ребёнка или… просто их смерть, — последние слова Аннали произнесла с грустью.

— Ха. Я бы всё отдал, лишь бы этот ублюдок сдох. И та шлюха, что родила меня, тоже, — прошипел парень.

— Нельзя так отзываться о своих маме и папе. Родители — это святое. Особенно мама — она подарила тебе жизнь.

— Ты ничего об этом не знаешь! Эта «мама» бросила меня жить с этим «папой»! Я жил в подвале, а он пил, издевался надо мной и даже… — на этом моменте Айзек внезапно замолчал, прикусив нижнюю губу, чуть ли не до крови.

— Что такое?

— Я не хочу говорить об этом… У тебя, видно, была хорошая жизнь, раз ты так говоришь, — сменился его тон на более спокойный, и даже грустный.

— В детстве — была. Потом мои родители погибли. Я тоже сирота, — с грустью произнесла девушка.

— … Мне от этого не горячо, ни холодно, — огрызнулся парень.

— Ладно, прости. Как ты себя сейчас чувствуешь? — сменила тему Аннали, стараясь взять себя в руки. Сейчас ей было не до слёз.

— А как может чувствовать себя человек, которого держат на цепи, как собаку, и колят какую-то дрянь, от которой болит всё тело?

— Даниэль сказал, что это может быть побочный эффект от введённого тебе препарата. Но его побочные эффекты ещё до конца не изучены.

— Ублюдки! Насильно удерживаете меня, так ещё и используете, как подопытного кролика! — крикнул Айзек снова зазвенев цепями, в попытках сделать рывок к девушке.

— Я не могу гарантировать, что с тобой всё будет в порядке, но я надеюсь, что внедрение пройдёт успешно, — пыталась успокоить его Аннали, но парня это только разозлило.

— Да пошла ты! Мне не нужна твоя жалость!

— Думаю, на сегодня хватит, — вдруг раздался голос Даниэля в дверях. Он прошёл в бокс, а затем нажал на небольшой пульт.

Айзек внезапно закричал, схватившись руками за шею. Он корчился на полу, в попытках избавиться от жгучей боли, что колючими плетями охватила всё его тело, а Даниэль с упоением наблюдал за этим зрелищем, что слегка ужаснуло Аннали.

— А ты — угомонись. От тебя слишком много шума, — с пугающим хладнокровием сказал он. — Дорогая, ты в порядке? — тут же сменился его тон на более обычный.

— Ох… Д-да.

— Он ничего тебе не сделал? — спросил Дениэль, коснувшись её лица. — Только скажи, и я заставлю его пожалеть об этом.

— Нет, всё в порядке.

— Или же сделал?

Будто не слушая её, мужчина подошёл к лежащему Айзеку и ударил его с ноги по лицу, и продолжал наносить удары, будто это приносило ему удовольствие.

— Даниэль, пожалуйста, хватит! — вскрикнула Аннали, оттаскивая его. Даже для неё, девушки, которая повидала в своей жизни немало жестокости, это было уже слишком…

Она едва вытащила озверевшего мужа в коридор. Успокоившись, Даниэль поправил на себе белую рубашку, пригладил каштановые волосы и поправил очки на своей переносице со словами:

— Прости меня, моя любовь, я просто очень сильно испугался за тебя. Я не прощу себя, если с тобой что-то случится.

— Даниэль… Всё хорошо. С таким положением его можно понять.

— Обещай мне, что ты впредь будешь осторожна, когда будешь общаться с нашими подопытными.

— Хорошо. Обещаю.

*****

Так прошло некоторое время. Аннали каждый день навещала Айзека для ведения картотеки, которого перевели в индивидуальную камеру с номером: «225».

Сначала парень вёл себя агрессивно по отношению к девушке, но со временем он привык к её присутствию. Они даже смогли разговориться и, можно сказать, стали хорошими знакомыми.

— Привет, как ты сегодня? — спросила Аннали, в очередной раз заходя в камеру к Айзеку.

Серые стены, пол и потолок, с которых подтекала вода, старая металлическая кровать, уголок для справления нужды, холод, как в погребе, это не говоря уже о запахе. Да… порой девушку удивляло, как вообще можно держать людей в таких условиях. Но, казалось, Айзека это совсем не смущало. Наверно из-за того, что он всё детство провёл в подвале и просто напросто привык к подобным условиям существования.

— Сегодня опять кололи какую-то гадость, но, в принципе, терпимо. Скажу хоть спасибо, за то, что они наконец освободили меня от этих грёбанных цепей, — ответил парень, разминая руки и шею, на которых появились видимые кровоподтёки.

Аннали села рядом с парнем и кратко провела осмотр тела метиса. Всё было без изменений, разве что шрамов на коже Айзека стало значительно больше от постоянных вмешательств и небольших операций, а иногда просто происходили несчастные случаи во время экспериментов…